Ледяные объятия - Мэри Элизабет Брэддон

Впрочем, грезить о прошлом не было времени, и я устояла перед духом комнаты, который именно к грезам меня и склонял. Я уложила волосы как обычно, то есть проще некуда, выбрала темно-серое шелковое платье, украшенное старинными тончайшими черными кружевами – их подарила мне баронесса. Туалет мой вышел скромен, небросок и годен почти для любого случая. Наконец, я взяла массивный золотой крестик (он принадлежал еще моей матушке и висел на ленточке алого цвета) и надела его на шею. Теперь я была полностью готова. Одного взгляда в зеркало хватило, чтобы убедиться: в моем облике ничто не намекает на недостаток вкуса. Тогда я быстро прошла коридором, а в холле первого этажа была перехвачена Труфолдом и отведена в комнату для завтраков, где меня ждал восхитительный ужин.

Однако я не стала засиживаться за едой, хотя целый день маковой росинки во рту не имела. Мне не терпелось скорее попасть в гостиную. Едва я утолила голод, как отворилась дверь и вплыла миссис Крайтон, великолепная и царственная в темно-зеленом бархатном платье с отделкой из старинного игольного кружева. Признанная красавица в пору юности, она и теперь, став матерью семейства, была неотразима. В придачу к изумительной внешности миссис Крайтон обладала очарованием доброты и приветливости – по-моему, качество более редкое и более ценное, чем правильные черты и свежий цвет лица.

Она заключила меня в объятия и с восторгом расцеловала.

– Дорогая моя Сара, мне только сию минуту доложили, что ты приехала! А ведь ты уже целых полчаса находишься в моем доме. Воображаю, что ты думаешь обо мне как о хозяйке!

– Лишь то, что моя дорогая Фанни – сама доброта! Я и не ждала, что ради меня будут оставлены гости, и мне очень неловко, что их все-таки бросили. И я не нуждаюсь в церемониях по поводу своего приезда, ведь я и без них убеждена в бесконечном великодушии моей Фанни.

– Но, девочка моя, разве речь о церемониях? Знала бы ты, с каким нетерпением я тебя ждала, и как не хотелось мне впервые увидеть тебя при целой компании не столь близких людей. Поцелуй же меня еще раз, милая Сара. Добро пожаловать в Крайтон. И помни: в этом доме всегда рады принять тебя по первому твоему порыву.

– Ах, моя дорогая Фанни! Ты ведь не стыдишься меня за то, что я вкушала хлеб чужбины?

– Стыжусь ли я? Что ты, Сара, конечно, нет. Я восхищаюсь твоими трудолюбием и силой духа. Ну а теперь пойдем в гостиную. Девочки будут очень тебе рады.

– А я буду рада им. Когда я уезжала, они были малютками в коротких белых платьицах; помню, как они бегали по лугу. Теперь, наверное, они превратились в привлекательных юных женщин.

– Они очень недурны, но уступают своему брату. Эдвард – вот кто красив по-настоящему. Причем я говорю так не из материнской гордости: она тут ни при чем, и я нисколько не преувеличиваю.

– Ну а мисс Тримейн? Мне очень любопытно взглянуть на нее.

Едва я назвала это имя, как словно легкая тень пала на лицо моей кузины.

– Мисс Тримейн? О, тебе предстоит восхититься ею, – произнесла Фанни весьма взвешенно.

Она взяла меня под руку и повела в гостиную. В этой огромной вытянутой комнате было аж два камина – у дальних противоположных стен, и в них весело пылал огонь. Гости, числом около двух десятков, разбились на небольшие компании – и, судя по взрывам смеха, ни одна из компаний не скучала. Мы с миссис Крайтон направились прямо к камину, перед которым на низеньком диванчике сидели две девушки. Подле них стоял высокий, более шести футов ростом, молодой джентльмен; его рука покоилась на мраморной каминной полке изрядной ширины. Одного взгляда мне хватило, чтобы в этом темноглазом красавце с густыми каштановыми кудрями узнать Эдварда Крайтона. Тут было бы достаточно и простого внешнего сходства с матерью, но я помнила вдобавок, как эти яркие глаза смотрели на меня снизу вверх в ту пору, когда их юный обладатель, наследник Крайтон-Эбби, числился среди самых младших учеников Итона.

Леди, сидевшая ближе к Эдварду, сразу завладела моим вниманием. Я не сомневалась, что это и есть мисс Тримейн. Высокая и стройная, она с первого же взгляда потрясла меня манерой гордо разворачивать плечи и держать голову. Да, она была красива: к ее внешности никто бы не придрался, – и моя кузина Фанни Крайтон совершенно правильно угадала насчет моего неминуемого восхищения ее особой. Но лично для меня эти ее идеальные черты, этот классический орлиный нос, эта короткая верхняя губа (признак гордыни, не ведающей колебаний), эти холодные выпуклые голубые глаза, тонкие, будто прорисованные, брови и, наконец, этот нимб бледно-золотых волос представляли прямую противоположность всему, что бывает мило в женщине. Я сразу поняла: мисс Тримейн непременно нужно преклонение целого мира, – но, по моему разумению, она не могла внушить любовь ни одному мужчине.

Одета она была в белый муслин; ее стройную белоснежную шею украшала широкая черная лента с подвеской – крупным бриллиантом в форме сердца. Золотистые волосы, которых она имела целую густейшую гриву, лежали на небольшой головке, заплетенные в косы, и казались – ни больше ни меньше – венцом императрицы.

Такова была молодая леди, которой представила меня миссис Крайтон.

– Вот, Джулия, познакомьтесь – это еще одна моя кузина, мисс Сара Крайтон, только-только из Санкт-Петербурга.

– Из Санкт-Петербурга? Что за кошмарное путешествие! Как поживаете, мисс Крайтон? Вероятно, вы очень отважны, если решились прибыть из такой дали. Вы ехали без сопровождения?

– Нет, до самого Лондона у меня был попутчик – приятнейший джентльмен. А уж из столицы сюда, в поместье, я добиралась одна.

Молодая леди протянула мне руку, словно делая одолжение. Холодные голубые глаза оглядели меня с головы до пят. «Серая мышь из числа бедных родственниц» – таков, как мне показалось, был вывод, сделанный мисс Тримейн и отразившийся на ее лице.

Однако именно в ту минуту мне было совсем не до нее, ведь Эдвард Крайтон схватил обе мои руки и приветствовал меня сердечно и с искренней радостью, так что я едва не прослезилась.

И тут же ко мне из разных концов гостиной бросились две премиленькие юные барышни в платьях из голубого флера, выкрикивая: «Кузина Сара!» И в следующий миг я оказалась в тесном кольце и под шквалом вопросов из категории «А помнишь?..». У меня выпытали и про сражение на лугу, и про чаепитие в саду при пасторском доме, устроенное в пользу