Обещание острова - Софи Таль Мен

и деликатные, потому что Оливия ни разу не дотронулась до его шрама. Как если бы их тела всегда знали друг друга. Он прикасался к ней в тех местах, что нужно, изгиб его пальцев был ровно таким, как она себе представляла, а их давление точно отмеренным. В окне Алексис увидел блеснувшую молнию. Сразу за ней прозвучал удар грома. Гроза приближалась, и оргазм вместе с ней. Отдаваясь ему, Оливия стала еще красивей. Теперь, когда она была совсем рядом, она больше не пугала его. Никакого вызова, никаких игр в доминирование. Они были на равных. Их тела переплелись. И Алексису даже удавалось выдержать ее взгляд. Взгляд этих черных и ярких шариков. Они начали закатываться, уплывать куда-то вдаль, где нарастало блаженство. А ему оставалось совсем чуть-чуть, чтобы догнать ее.

– Оливия…

– Алексис…

Ее стон затих, утонув в его коже, его стон последовал за ним. За полсекунды до дальнего раската грозы над морем.

Глава 27

В этой части острова никогда не бывает совсем темно, и именно это привлекало Джо. Зеленый свет сиял над его головой, желтые полосы расцвечивали камни под ногами, и он шел по сияющей дороге, которую будто проложили специально для него. Это был его ориентир. Его сигнальный огонь. Его прожектор, как он это называл. Место, куда он приходил в любое время дня или ночи. Где действовал какой-то резонанс, а может, и магия. На краю пристани он чувствовал себя свободным, а все заботы казались мелкими перед безбрежностью океана, который раскинулся вокруг, насколько хватало глаз. Сегодня, в субботу, Джо особенно нуждался в том, чтобы прийти сюда. После закрытия бара он очутился дома наедине с ней, этой глухой болью, которая непрерывно давила на него. Весь день он пытался скрывать ее за глупой ухмылкой и еще более громким, чем обычно, смехом, но маска была слишком тяжелой и вот она свалилась. У него не осталось сил притворяться.

Почему алкоголь не сделал его нечувствительным к боли? Не пора ли открыть следующую бутылку? Поздно ночью он направился к порту вместе со своим верным спутником. Джек-рассел выбрал извилистый маршрут. Он то двигался медленно и неуверенно, то вдруг начинал бежать быстрее, когда на пути попадался спуск. Джо дошел до пустой набережной, и перед ним открылись яркие световые точки. Те, что никогда его не подводили. Джо глотнул из бутылки, чтобы не сбиваться с ритма, потом обогнул домик морских спасателей и вышел на причал. Тот показался ему более узким, чем всегда, и длиннее, чем Китайская стена, и Джо заколебался. Поблизости не наблюдалось ни одного мучимого бессонницей рыбака, путь был свободен. Сможет ли световая дорога вывести его в другое место? Подальше от тумана. К состоянию блаженства, к экстазу. А вдруг и к новой жизни, кто знает?

Очередного глотка хватило, чтобы принять решение, и он, словно канатоходец на проволоке, натянутой над водой, рванул вперед. С носка на пятку, преувеличенно вихляя бедрами. Что до Прозака, тот проявил себя еще бóльшим авантюристом и побежал впереди хозяина. Глянув на него, Джо подумал, что хотел бы быть собакой и так же лихо ориентироваться в темноте. Интересно, это эффект алкоголя или дорога действительно стала какой-то запутанной? По мере его продвижения освещение ослабевало. Джо несколько раз моргнул, чтобы сфокусировать взгляд. Зеленый факел. И где он? Упал, что ли, в воду? Еще глоток, чтобы удостовериться. Джо откашлялся и сделал еще несколько шагов. Море показалось ему ненормально тихим, как будто оно задерживало дыхание. Джо прислушался. Ни плеска на камнях, ни шороха. Никаких огней приближающихся судов. Мрачная и безнадежная тьма окружала Джо со всех сторон. Ян не вернется. Теперь он в этом уверен. Он ждал его весь день, потом позвонил ему. Док сообщил, что перенес приезд на завтра. Он был ворчлив, уклончив, подчеркнуто сдержан. Джо ему не поверил. От Алексиса он узнал, что контракт только что продлили. Маттье сказал, что Ян не сможет сразу возобновить работу. Оливия объяснила, что на материке выздоровление, скорее всего, пройдет успешнее. Почему он всегда все узнает последним?

Большой глоток, чтобы убедить себя, что он остался один в целом мире. И еще один, чтобы забыть об этом. Он несколько раз споткнулся на неровных булыжниках, сумел устоять, раскинув руки и восстанавливая равновесие. Бутылка выскользнула из руки и разбилась, и ему понравился этот звук. Звон, разорвавший тишину. Разорвать, вот нужное слово. Интересно, если он упадет, его тело издаст такой же звук? Он подумал о следующем глотке, который уже был необходим. К боли, такой жестокой, теперь примешивалась жажда. Прозак залаял, и это прозвучало, как жалоба. Будто он звал его. Джо закрыл глаза и сказал себе, что собачий лай укажет ему дорогу. Да, он очень хотел бы быть собакой. Сопровождать хозяина, ободрять бабушек, ждать награды. Вытерпеть лишь короткое существование. У Джо закружилась голова. Всего на секунду. Как если бы боль в его голове замигала. Быть может, это ее способ исчезнуть. Наверное, он уже близок к цели. Тем временем пес становился все настойчивей. Подъем. Спуск. Оказывается, Китайская стена не такая уж прямая. Вираж.

Часть третья

Иди медленно, все равно дойдешь.

Африканская пословица

Глава 28

Оливия скорчилась на одной из скамеек с видом на порт. Подтянула колени к груди и уткнулась в них лбом, чтобы не видеть окружающей суеты. Услышав новость в булочной, она сразу отвела Розу к детсадовской подружке и прибежала в порт, хотя от нее здесь не было никакой пользы. Еще одна зевака среди зевак, которой непременно нужно находиться тут, но при этом не видеть печального зрелища. Мысли клубились в голове – полные то вины, то гнева. Они были такими путаными, что у девушки не получалось заплакать. Почему она не разглядела отчаяния Джо? И почему он сам не доверился ей? Но, может, это просто несчастный случай? Вусмерть пьяный, как всегда по субботам, неспособный идти прямо, он сделал лишний шаг? Какая печальная судьба. Нелепая! Оливии хотелось крикнуть спасателям, что нет смысла продолжать поиски. Джо, по-любому, не умел плавать. Он не смог бы сделать даже несколько гребков, чтобы ухватиться за край мола. Ничего не смог бы. Панические жесты, руки, поднятые вверх, короткие крики, затерявшиеся в ночи. Оливия закусила губу. В настоящий момент ее друг мертв. И его тело уже далеко, потому что его унесло течением. Она была в этом уверена, и ей было ужасно плохо. Глухая боль парализовала ее.

– Оливия…

Она