Вальс душ - Бернард Вербер

Он смотрит на внучку:

– Полагаю, ты знаешь эту историю с программой «Карл Великий 2.0»? Так вот, я слышал в новостях, что Виолэн Гароди готовит забастовки и разные «сюрпризы» для президента Элизабет Риволь. Ты состоишь в ее партии неосталинистов, ты в курсе, на что она намекает?

– Уж не ждешь ли ты, что я стану на тебя шпионить? – удивляется Эжени.

– Я хочу понять, как защитить республику.

– Извини, дедуля, я не предам друзей, чтобы доставить тебе удовольствие. Я столько воевала плечом к плечу с ними, что теперь они – мои боевые товарищи. И потом, признаюсь тебе, Николя – мой жених.

Она смотрит в свой смартфон.

– Мне пора туда.

Она допивает кофе, чмокает деда в щеку и бежит в кафе «Робеспьер».

43.

Николя опять играет в «LE JEU DE LA VIE»[12].

– Ты первая, – говорит он Эжени под какофонию, сигнализирующую о конце партии.

Он тянется к ней, чтобы поцеловать, но она отворачивается.

– Какие-то проблемы?

– То, что ты нападаешь на Рафаэля Герца, – это еще ладно, я его не знаю. Но когда ты наскакиваешь сначала на моего отца, а потом на деда, это меня глубоко ранит.

– Хватит кривляться! Наша цель – опрокинуть старый мир, мир динозавров. Как ты насчет сыграть?

В этот раз она отказывается.

– Я говорю серьезно, Николя.

Он складывает руки на груди и смотрит на нее не отрываясь.

– Ты меня любишь? – звучит неожиданный вопрос.

Эжени застигнута врасплох.

– Что?.. – бормочет она.

– Я спрашиваю, любишь ли ты меня.

– Обычно этот вопрос задает девушка, – смущенно отвечает она.

– Не всегда. Его задает тот, у кого крепнет чувство, что другой готовится с ним расстаться. Ты так на меня злишься за то, что я сказал в аудитории? Забыла, что именно там мы можем вербовать новых членов? Для этого я должен быть заметным…

Она вынимает из пачки сигарету, выходит из кафе, садится на террасе и закуривает. Николя садится рядом, с сигарой.

– Как ты думаешь, мы с тобой уже были знакомы в прошлой жизни? – спрашивает Эжени Николя, обрезающего кончик сигары.

– Какой странный вопрос…

Он закуривает, она выдыхает сигаретный дым.

– Может, все-таки ответишь?

– Сама знаешь, я не верю во все эти глупости.

Чувствуя ее огорчение, Николя пытается исправить положение.

– То, что я думаю, не имеет никакого значения, все равно мы не можем узнать, существуют прошлые жизни или нет.

– А вот и можем, есть способ, называется «регрессивный гипноз».

– Только не говори, что ты в это веришь. Только не ты!

Она видит по его глазам, что его не переубедить, и провожает взглядом свое облачко дыма.

– Представим, что у нас несколько жизней…

– Это был бы кошмар… – перебивает ее Николя. – Жизнь без конца? Родиться, вырасти, помереть – и все по новой? Жуть!

Она вспоминает мудру, которую ей показал профессор Капур, и поочередно прикасается кончиком каждого пальца к подушечке большого.

Са… Та… На… Ма… Родиться. Вырасти. Умереть. Возродиться.

Николя ищет доводы.

– Лично мне нравится в смерти то, – говорит он спустя некоторое время, – что это конец, как у фильма. Если бы существовала реинкарнация, то жизнь была бы не фильмом, а сериалом.

Она находит его метафору удачной. Николя, довольный первым успехом, кидается в образовавшуюся брешь.

– Начало, середина, конец. Яснее ясного. Как роман: прочитываешь до последней страницы и ставишь на полку. Если ты бессмертная душа, то книга никогда бы не кончалась, страницы множились бы, такую книгу никогда никуда не уберешь.

– Или может появиться другая книга, продолжение прежней. Как в трилогиях.

Была не была, будь что будет.

– Я экспериментировала с регрессивным гипнозом.

– Нет, Эжени!..

– Я верю в это, как верю в то, что тело может плыть в морской воде, потому что я уже плавала.

Он смеется, но, видя, что она это серьезно, сразу перестает.

– И как все прошло? – ехидно осведомляется он.

– Я очутилась в первобытном времени.

– Ты «поверила», что с тобой это произошло, – возражает Николя. – Это всего лишь игра твоего воображения, Эжени. Таков принцип гипноза: наверное, отец отправил в твой мозг образы, а ты убедила себя, что они сами там родились.

– Я тоже так подумала, но некоторые детали показались мне…

– Ты же не пытаешься меня переубедить, Эжени? – усмехается он.

– Я просто говорю тебе, что прошла через это и что это работает…

Ей хочется показать ему свой альбом с рисунками, но тут появляются Луи и Морган, следом за ними еще дюжина партийцев. Все здороваются и заходят в кафе, идут в его заднее помещение, усаживаются вокруг стола под портретом кровавого тирана, которого когда-то почтительно величали «отцом народов».

– Что ж, начинаем наше собрание, – говорит Николя, оставшийся стоять. – Я получил директивы от депутата Гароди. Во-первых, она поздравляет нас с успехом акции в Ассас. Говорит, что фашисты не должны чувствовать себя в безопасности даже на своей территории. Она намерена снабдить нас всем необходимым, если мы решим продолжить такие смелые акции.

Это сообщение принимается с удовлетворением.

– Как известно, правительство назначило министром народного образования компьютерную программу. Некомпетентный министр заменен искусственным интеллектом. Можно подумать, что это научная фантастика, но нет, это реальность!

Некоторые смеются, но Эжени, севшей позади, не до смеха.

– Знаете, почему они решили назначить на этот пост компьютер? Потому что он не воспринимает оскорбления, любые манифестации, забастовки, разоблачения для него пустой звук!

Снова смех. Николя ударяет кулаком по столу.

– Но мы не допустим, чтобы судьбу учащихся этой страны решала какая-то программа!

– Матрица не пройдет! – подхватывает Морган.

– Мы обязательно должны отреагировать. Отсюда решение Виолэн Гароди внести вотум недоверия правительству. От нас она ждет поддержки: наша задача – занять университет, как Даниэль Кон-Бендит в мае 1968 года. Она требует, чтобы мы послужили коктейлем Молотова, тем порохом, который разожжет революцию сначала в стране, а потом и во всем мире!

Эжени вздыхает.

Это то, чего боялась мама… Хаос посеет не кто-нибудь, а мои собственные друзья!

– Виолэн предполагает следующие этапы: первый – блокада школ и университетов. Этим займемся мы, мы ведь больше других связаны с системой образования. Дальше начнутся забастовки в госучреждениях, на железной дороге, в аэропортах. Нам понадобится поддержка водителей-дальнобойщиков, чтобы они перекрыли дороги, и мусорщиков, чтобы перестали вывозить отходы.

Оратор умело чередует тезисы и паузы.

– Виолэн на нас рассчитывает. Сейчас или никогда! Товарищи, революция начинается, нам предстоит потрясти мир. Представляете, какой это шанс перестать быть свидетелями и стать творцами Истории? Мы