Моя новая сестра - Клэр Дуглас

– О, спасибо, – бормочу я, понимая, что веду себя как неблагодарная свинья, но я в ужасе от того, что могу обнаружить внутри. Я с трепетом разворачиваю бумагу. Коробка маленькая, темно-синяя, знакомого вида – в такие Беатриса упаковывает свои украшения перед продажей. У меня пересыхает во рту. Я поднимаю крышку и ахаю. На темном бархате с прорезями лежит браслет. Сначала я думаю, что это тот самый браслет, который якобы пропал. Он очень похож: так же сверкает серебром, но вместо сапфиров в нем переливаются маленькие круглые зеленые камешки.

– Перидот, – сообщает Беатриса, наблюдая за моей реакцией. – Камень для Льва.

– Я всегда думала, что мой камень – рубин. – Я потрясена ее внимательностью. Я осторожно прикасаюсь к браслету, затем надеваю его на запястье. Он идеально подходит.

– Только не для Льва, родившегося в августе. Я провела отдельное исследование. Тебе нравится?

По детскому восторгу в ее голосе я понимаю, что для нее важно, чтобы он мне понравился, и это приводит меня в замешательство. Что происходит? Это еще одна уловка, чтобы поиграть с моим разумом?

– Очень нравится, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и доброжелательно. В глубине души я растрогана, но я не доверяю ее мотивам. Больше не доверяю. Она улыбается в ответ, затем встает и убирает грязную тарелку.

– Не забудь вот это… – Беатриса протягивает мне крошечный конверт, лежащий рядом с вазой. – Его принесли вместе с цветами. Разве ты не хочешь узнать, от кого они?

Я беру у нее конверт, вынимаю из него открытку и читаю написанные на ней слова, хмурясь все сильнее. Они так неожиданны, так шокируют меня, что строки расплываются перед глазами. Я вскрикиваю, роняю открытку из рук на каменную плитку и лишь смутно осознаю́, что Бен поднимает ее, а все остальные наблюдают за моей реакцией, пока он читает то, что написано на этом крошечном картонном прямоугольнике.

С днем рождения, Аби. Желаю тебе счастливого тридцатилетия. Жаль, что я не могу быть с тобой. С любовью, Люси.

Наступает гробовая тишина, пока все переваривают написанное… пока до них доходит, что цветы мне прислала моя умершая сестра-близнец.

Я едва могу дышать. Первой нарушает молчание Беатриса:

– Могла ли она… могла ли она заказать их перед смертью?

– Конечно нет, – со стоном выдыхаю я, закрывая лицо руками и борясь с желанием извергнуть из себя недавно съеденный завтрак. – Откуда ей было знать, что я буду жить здесь? В любом случае Люси никак не могла быть настолько предусмотрительной. Она умерла почти два года назад.

Бен успокаивающе гладит меня по плечам.

– Все в порядке, Аби. Это чей-то идиотский розыгрыш.

– И фотография. – Я беру ее со стола и взмахиваю ею перед полным изумления лицом Кэсс. – Она точно такая же, как та, что я нашла в своей спальне!

Я объясняю про затертое лицо на снимке, но все смотрят на меня так, словно я все это выдумала.

– Ты расстроена, и это понятно, – замечает Беатриса. – Я избавлюсь от этих цветов.

Я слышу ее шаги за спиной, слышу хлюпанье, когда цветы вынимают из вазы, бульканье воды, просачивающейся в сливное отверстие, падение капель с мокрых стеблей на холодный кафель. Она говорит, что бросит их в ящик для мусора, и тон у нее ободряющий, дружеский, участливый. Я поворачиваюсь и вижу, что Кэсс и Пэм застыли у лестницы, не зная, что сделать или сказать. Они поспешно выходят из кухни вслед за Беатрисой, которая держит истекающие влагой цветы подальше от себя, как будто они отравлены.

– Мне очень жаль. – Бен опускается на освободившийся стул Беатрисы. – Пожалуйста, не позволяй этому испортить твой день рождения.

Я качаю головой.

– Неужели ты не видишь? – выдавливаю я. – Кто-то хочет меня затравить.

Я понимаю, что говорю как параноик.

В ответ он берет мои пальцы и целует их.

– Это неправда.

– Тогда как ты объяснишь все это? – восклицаю я. – Это должен быть кто-то из Бата, – говорю я, разрывая фотографию, которую Кэсс подарила мне на день рождения. Этот снимок – напоминание обо всех ужасных вещах, которые произошли с тех пор, как я переехала. Краем глаза я вижу, как Бен в шоке смотрит на меня, но ничего не говорит. – Никто из моей прежней жизни, кроме Нии, не знает этого адреса.

Он приподнимает бровь.

– Не будь смешным, – резко бросаю я. – Я знаю Нию с восемнадцати лет.

– А как же Каллум?

– Каллум никогда бы так не поступил.

Я думаю о Люке, но быстро сбрасываю его со счетов. Как бы он ни ненавидел меня за несчастный случай, он никогда бы не опустился так низко и не использовал бы имя Люси, чтобы причинить мне боль. Это должен быть кто-то, кто никогда ее не знал. Кто-то, кто живет в этом доме.

– Откуда цветы? Из какого магазина?

Бен вскидывает голову. Он тянется за открыткой, которую положил на стол.

– На ней ничего не написано. И на конверте тоже.

Я думаю о том, как застала Беатрису сегодня утром у входной двери с цветами в руках. Я не видела курьера. Она могла сама позвонить в дверь и подождать в коридоре, пока я выйду. Я закрываю глаза, прикусывая губу до крови. Я думала, у нас перемирие. Конечно, Беатриса не могла быть такой жестокой, верно?

Я напоминаю себе, что почти совсем ее не знаю.

Я стараюсь не позволить чему бы то ни было испортить остаток моего дня рождения, говоря себе, что это именно то, чего хотел бы злоумышленник. Но я внимательно наблюдаю за Беатрисой и замечаю, что она выглядит более веселой, чем в последние недели, порхает по дому, напевая себе под нос. Мне хочется верить, что она ведет себя так потому, что мы оставили наши разногласия позади, а не по какой-то иной, более тревожной причине.

Я сижу в своей комнате, собирая небольшую сумку для поездки с ночевкой, когда звонит Ния, чтобы поздравить меня с днем рождения. На заднем плане слышен голос диктора, и Ния объясняет, что она на вокзале. Когда я спрашиваю, куда она едет, она уклоняется от ответа и вместо этого спрашивает о моих планах. Я рассказываю ей о сюрпризе, который Бен решил приготовить мне на день рождения, – и надеюсь, это будет отдых в отеле в Лайм-Реджисе, ведь я никогда там не была. Я решаю умолчать о том, что мы с Беном не можем проводить ночи вместе, поскольку он не