Суп без фрикаделек - Татьяна Леонтьева

«Мне кажется, мы с вами немного не подходим друг другу. Сорри».

Сорри. Немного не подходим. То есть в чем-то подходим, но в чем-то нет… Может быть, форма моего носа ещё ничего, а вот линия бровей подкачала…

Удалить, удалить анкету. С концами. Скорее, скорее, с глаз долой.

Я падаю на диван и долго реву от стыда.

Мы друг другу немного не подходим, не подходим, не подходим. Немного, самую малость.

…А что Андрюша? Андрюша, в сущности, не такой уж плохой человек…

Жизнь продолжается

Собирались у Белки. Я, Белка, Наталка и Оксанка. В таком составе – впервые за последние семнадцать лет. Пора подведения итогов. Как обычно на встречах одноклассников – хочешь не хочешь, а допрос будет по полной программе. Есть ли муж и дети. Кем работаешь, сколько получаешь, где живёшь… Волнуюсь.

Наша маленькая школьная компания…

Душой компании была Белка. Ей никогда не сиделось на месте, вечно что-то изобретала. Зашифрованные письма, розыгрыши, слежка за мальчишками. Мы постоянно кого-то тайно обожали: то Джона Траволту, то мотогонщика из заезжего луна-парка, а то и просто незнакомых старшеклассников.

Вокруг этих обожаний у нас всегда выстраивалась какая-то активная деятельность. Фан-клуб требовал исследований и материалов. О Траволте, например, мы собирали коллекции газетных и журнальных вырезок. И надо признаться, не все они были получены легальным способом. Многие с риском засыпаться вырезались лезвием из журналов в библиотечных читальных залах. А за мотогонщиком мы следили как папарацци и сочиняли про него длинную историю в комиксах – рисовали по очереди и обменивались этими картинками в школе по утрам.

Как правило, к Белке примыкали мы с Наталкой, радостно подхватывая любую идею и заряжая друг друга энтузиазмом. А вот Оксанка была чуть в стороне: всегда рядом с нами, всегда наблюдает, слушает и улыбается и даже читает наши комиксы. Но сама ни за что не будет участвовать. Не будет рисовать нелепые картинки, или отмечать день рождения Траволты, или вечерами в темноте пробираться за кустами и высматривать силуэты школьных кумиров. И уж тем более не станет заниматься вандализмом в библиотеке. Не потому, что трусит. А потому, что «это тупо». Вечно она, Оксанка, свысока посматривала на наши развлечения и кривила улыбку. Как будто старше нас лет на десять.

Такая она была – себе на уме и очень рациональная.

Наши судьбы сложились по-разному. Я уехала в Питер. Наталка и Белка остались в Томске. Наталка живёт очень скромно и одна растит двоих детей. Ей трудно. Белка одна растит дочку, но занимает хорошую должность: начальник отдела в серьёзной организации. Ей подчиняются люди. Высокая зарплата и просторная квартира! А Оксанка… Оксанка вообще несколько лет живёт в Индии. И говорят, у неё там свой бизнес!

Я не удивлена. Уж Оксанка точно должна была устроиться в жизни лучше всех. С её-то чувством собственного достоинства! Никогда себя не обидит.

И я, и Наталка, и Белка – мы в юности не раз увлекались чуваками, которые вовсе не собирались приносить нам личного счастья. Оксанка всегда на такие случаи смотрела скептически и не стеснялась называть вещи своими именами. Когда Белка вышла замуж по залёту и говорила: «Ну вот я взрослый человек, он взрослый человек, ребёнок всё равно уже есть, почему бы нам и не построить семью?» – Оксанка не поддакивала сочувственно. А говорила: «Ну а почему бы вам не сделать аборт? На хрена рожать ребёнка, если вы его не собирались рожать?» И становилось понятно, что себя она никогда в такую ловушку не загонит. Её здравомыслие и неромантичность порой уходили куда-то в цинизм и язвительность, но это только добавляло ей шарма. Это умение – знать себе цену – наверное, уже привело её к вилле на побережье. Ну и к сказочному принцу, само собой.

В общем, я побаивалась встречи с Оксанкой. Как-то заранее пасовала.

…Долго толклись в прихожей. Объятия, поцелуи. Искренние комплименты и неискренние. На шум вышла из комнаты Белкина дочка, но покрутилась возле нас недолго: Белка запихнула её обратно в комнату, сунула ей в руки гаджет и велела не высовываться, пока взрослые разговаривают. Мелькнули осуждающие взгляды.

Сели за стол. Рассматриваем друг друга. Мы с Наталкой поправились. Белка с Оксанкой стройные и гламурные. Наталка стрижена под мальчика, одета в вязаную жилетку, которую носила ещё в десятом классе. У Оксанки сегодня стиль как бы небрежный: джинсы и свитер, а макияж лёгкий. Нынче вечером ей не придётся покорять мужские сердца и она может себе позволить быть просто красивой – не всякий же день быть сногсшибательной. Белка только что с работы пришла, не успела (или не захотела) переодеться – в дорогом приталенном костюме. Элегантная. Всё у неё продумано: и макияж, и украшения, и причёска, и маникюр. Ни одна деталь не оставлена без внимания.

– Я, девки, – говорит Белка, – щас после операции, так что не обращайте внимания, я немного опухшая.

– Какой такой операции? – мы хором.

– Да синяки под глазами убираю.

– О господи, как их можно убирать?

– Ну там специальная технология. Сейчас всё можно сделать. Тут подтянуть, там подправить…

Белка всегда такой была. В старших классах её ненакрашенной никто не видел. Она даже мусор выносила вечером, накрасившись. В старших классах мне доводилось её видеть без косметики, когда оставалась у неё с ночёвкой. И в этом был великий акт её доверия ко мне. Много лет спустя я её спрашивала, как насчёт мужа, ведь с ним пришлось жить и так или иначе показывать ему своё, в буквальном смысле, лицо. Белка отвечала, что ложилась спать накрасившись. А утром, пока муж спит, успевала сделать макияж заново.

Белкина красота поддерживается, оберегается и культивируется.

На столе у нас случайные закуски. Я принесла торт, Белка сделала салат, нарезаны сыр и колбаса. Оксанка принесла две бутылки шампанского. Обозреваем натюрморт.

– А я ничего не принесла… – огорчилась Наталка.

– Да ладно, мы чё, пожрать собрались, что ли, – говорит Белка. – Давайте лучше скорее рассказывайте, что как у кого. А то завтра на работу. Оксанка, давай ты, тебя все сто лет не видели!

– Не-ет, – кокетничает Оксанка. – Нет, я ещё недостаточно выпила, чтобы рассказывать.

Сидим мы в гостиной, по правую руку от нас диван и телевизор, велотренажёр. Слева кухня. Никаких лишних вещей и идеальная чистота. Белка не любит хлам и старьё. Современная женщина