Сказка, рассказанная лгуньей - Ана Жен

Я хотела узнать, почему наш проект не вошёл в тройку финалистов? Неужели он настолько плох? – Она вскинула голову, впервые ощущая себя на равных с человеком, который принимал решение о её будущем.

– Да-да, – лениво отозвался совсем молодой парень, имени которого Аня не знала. – Отличная работа, вот только нечестная настолько, что я не понимаю, как вы дошли до финала.

– Что?! Нечестная? – Аня ненавидела, когда её студенты пытались жульничать, сдавая ей работы, написанные ИИ, ровно так же, как и не терпела подобных обвинений в свой адрес.

– Анна, моя дорогая, – закудахтала краснощёкая из сентиментальной прозы, – Гектор хочет сказать, что мы не могли оценить вашу работу в рамках нашего конкурса.

– Вовсе нет, – возмутился уже Гектор. – Я хочу сказать, что не у всех студентов есть богатые покровители и профессиональная команда. Наше издательство не ищет себе сотрудников, за которых работают другие.

– Работают другие? – Аня ощутила, как на щеке сводит мышцу. – Хотите сказать, что таким чудным образом дисквалифицировали нас на финальном этапе?

– Мы хотим сказать, – вступила в разговор древняя представительница книжной индустрии, – что у нас нет уверенности в том, что вы выполнили работу самостоятельно.

– Какие у вас есть доказательства? – с вызовом спросила Аня. Она понимала, что не стоит сейчас показывать характер, что эта её вспышка гнева может стать причиной, по которой для всех них двери в издательский бизнес закроются навсегда. Но она ничего не могла с собой поделать. Ярость клокотала в груди.

– Милочка, а какие нужны доказательства? На вашу книгу рецензию писала Исла. Думаете, другие команды могут похвастаться подобным? – Учительским тоном будто бы не спрашивала древняя.

– Я не думаю. Я знаю, что они не могут этим похвастаться, – холодно произнесла Аня. – Разве не в этом был смысл? Продвинуть свою книгу так, как другие не могут? Где в правилах вашего конкурса написано, что знаменитости не могут принимать участие в нашей PR-кампании?

– Чего вы добиваетесь, Анна? – устало протянул Гектор.

– Справедливости! Несколько месяцев мы исправно выполняли все задания. Почему ни в одном письме нам не было отмечено это ваше обвинение? Вы представляете, какую работу наша команда проделала?

Аня не оборачивалась, но знала, что за ней, будто бы крепостная стена, выстроились её друзья.

– Милочка, вы пять месяцев пытались выпустить одну книгу и не справились. Уверены, что вам нужно в книжную индустрию, если вы считаете, что этот объём работы был непосилен?

Надменность. Высокомерие. Несправедливость. Аня привыкла к стереотипу о том, что там, в Европе, нет всего этого неуважения к студентам, которым так славятся российские вузы. Вовсе нет. Ведь неуважение – не национальная черта, а сугубо личная.

– На мой профессиональный взгляд, – внезапно рядом с Аней возникла суровая профессор Капур, – это непедагогично. Хотя, Гектор, понимаю, отчего ты с таким подозрением относишься к талантливым студентам. Я помню, как ты блестяще сдал у меня экзамен… три? четыре года назад?

– Знаете, – внезапно Аня сказала то, что вообще не ожидала от себя услышать. Ей и в самом деле казалось, что на миг её душа покинула тело, чтобы со стороны увидеть, как горделиво она произносит: – Я рада, что не попала на стажировку в ваше издательство, но увидела вас во всей красе. Пройдёт совсем немного времени – и вы сами будете ломать голову, как бы заполучить меня в свой штат, как бы сделать так, чтобы наша команда поработала над вашими проектами, как бы заманить Уильяма с новой рукописью именно к вам…

Она прицокнула языком, презрительно поморщилась и резко развернулась на небольшом, но всё же каблучке. Аня шла вся такая гордая и непоколебимая, а в висках стучало: «Милочка, вы пять месяцев пытались выпустить одну книгу и не справились».

Алессия что-то говорила, хватала Аню за руку, но Аня просто не могла сосредоточиться на происходящем. У неё будто бы сердце наизнанку вывернули. Кажется, Аня сказала что-то про Билли, про то, что это ему нужна поддержка. Она не помнила. Она не понимала, что именно сказала. Нужно было скорее выйти из университета. Скорее скрыться с глаз.

– Просто кто-то не может принять поражение. Разумеется, непривычно, особенно если твой папик исполняет любой каприз, – нарочито громко поделился бесценным мнением лидер команды «Украденных взглядов», когда Аня проходила мимо.

– Ох, Дэн, – резко перед ним остановился Антуан. – Я сегодня зол настолько, что мне не страшно даже исключение. А сделать это я должен был очень давно…

– Что ты несёшь, неуравновешенный? – хмыкнул надменный победитель. – Слезут с пальмы в своей Африке и думают, что прогрессивный мир обязан давать им всё на блюдечке…

Минли резко повисла на руке Антуана, не давая ему разбить нос придурку.

– Не нужно бить. Я отправляю жалобу.

– Что ты несёшь? – Дэн отшатнулся, поняв, что чудом избежал побоев.

– Дискриминация студентов по расовому признаку – повод для дисциплинарной комиссии и/или исключения. – Девушка включила на повтор видео, где Дэн упоминает Африку и пальму в отношении Антуана. – Очень плохие слова.

– Ты сняла? – удивился Антуан, усмехаясь. Ему внезапно расхотелось бить неудачного Дэна.

– Ты сказал: важно делать правильный контент, – кивнула Минли, проверяя, что её письмо дошло до учебного отдела.

– Ты что отослала?! – ужаснулся Дэн.

– Я никогда не бросаю пустые угрозы. Это недостойно, – оскорбилась Минли и совершенно спокойно, взяв Антуана за руку, потащила прочь от раздражителя. Антуан не сопротивлялся. Ему стало поразительно спокойно. Всё ещё страшно грустно, но не зло.

50

Аня вышла из кампуса, слегка покачиваясь. Она шла, глядя себе под ноги. Ребята из команды пытались её остановить, казалось, что даже Билли огорчён не так сильно, как она. Нет, Аня была не расстроена. Она была будто бы предана системой, которую любила.

Аня медленно подняла взгляд. Большой и надёжный, будто бы крепость, Range Rover Эвана. Она неловко ускорила шаг. Запуталась в ногах. Чуть не упала. Быстрее прийти к нему. Он рядом и решит все проблемы! Он рядом! Рядом. Рядом…

Когда Ане оставалось всего несколько шагов до автомобиля, тот пришёл в движение. Эван не успел. Не смог. Не Аня. Снова другие дела. Аня всё поймёт… Но не сейчас.

Она не помнила, как – вероятно, на каком-то неведомом автопилоте – дошла до дома Эвана. Пешком. Удивительно, как её не сбила никакая машина, Аня ничего не видела и не слышала вокруг. Да она и не понимала, куда идёт.

Лишь оказавшись в холле дома на Белгравии, она удивлённо огляделась, точно лишь теперь поняла, куда пришла. Дрожащими руками она достала из кармана телефон. Несколько пропущенных от Эвана. Очевидно,