Крейсер «Суворов» - Александр Ермак

– Цель воздушная, правый борт… градусов…

Старшина 2 статьи К.Пасько быстро ловит цель. Горизонтальный наводчик старшина 2 статьи О.Стариков ловко совмещает дальномеры. Цель в прицеле. Но вертолет неожиданно резко взмывает вверх. Однако начеку вертикальный наводчик, матрос А.Шушко, и цель удерживается в перекрестии. Измеряющий дистанцию старшина 1 статьи Белаш, не отрываясь от окуляров, докладывает дистанцию до цели в центральный пост…

По итогам социалистического соревнования в честь 60-летия образования СССР и 60-летия шефства ВЛКСМ над Военно-Морским флотом в августе командно-дальномерный пост снова назван в экипаже среди лучших.

Старшина 1 статьи В.Солдаткин»

В броняшку по правому борту снова постучали. Шуша, дожевывая последнюю картошку, недовольно пробурчал:

– Кого еще бис несет? Вовремя все съели…

Стук повторился. Судя по количеству ударов, за броняшкой явно был кто-то чужой.

Белаш посмотрел на Старика. Тот быстро вернул электрической плите вид обогревателя, бутылку с остатками подсолнечного масла засунул обратно под поелы.

В броняшку уже просто тарабанили.

– Кто? – невинно спросил Вадим.

– Конь в пальто! – раздался приглушенный броняшкой знакомый голос комдива.

Белаш кивнул Шуше и начал медленно откручивать маховик запирающего механизма.

Пока Вадим открывал вход справа, Шуша распахнул броняшку левого борта и одним движением выставил противень, в котором действительно уже ничего не осталось, на крышу КДП, потом снова задраился.

Карабас заглянул в открытый пост:

– Белаш, мне радиометристы доложили, что у них на экранах никаких военных объектов не замечено. По кому тренируемся, какая цель? – Потянул воздух носом. – Так, понятно, какая… – Вволок свое тучно тело в КДП: – Где она?

– Кто? – снова невинно спросил Белаш. – Цель?

Пошарив по посту взглядом, комдив уставился на Матроскина:

– А ты что тут делаешь?

Тот показал на лежащий на коленях блокнот:

– Материал пишу в газету «Боевая вахта» о тренировке дальномерщиков-визирщиков…

Карабас злобно глянул на Белаша:

– Сам выдашь или как?

– Что именно? – уточнил Вадим.

Комдив выматерился и указал на поелы:

– Вскрывайте, «делаши»!

Белаш кивнул: Шуша и Старик начали поднимать поелы вокруг визира по всему периметру КДП. Взгляду Карабаса открылись приборочная ветошь, мыло, кандейки с краской, кисточки…

– А это? – указал комдив на бутылку.

Шуша подал. Комдив понюхал:

– Подсолнечное масло.

Старик пожал плечами:

– Так мы им краску масляную разбавляем.

– Я тебя самого сейчас разбавлю, – пробурчал Карабас и выбросил бутылку из поста сквозь распахнутую броняшку.

«Долго ей лететь» – заметил про себя Белаш. КДП находился почти в 30 метрах над поверхностью воды. Не раз они во время ремонта роняли вниз какой-нибудь ключ и кричали «Полундра!», чтобы находящиеся ниже матросы попрятались. А еще как-то у молодого тогда, приходящего на приборку Шуши из рук выскользнул обрез с водой. Как он же прогромыхал по всем площадкам, пока не врезался в верхнюю палубу…

Бутылка мгновенно исчезла из поля зрения Вадима, а он вспомнил, как устраивали в КДП «салют». Добыли в ЗИПе боевой рубки порошок, которым заправляют специальные мини-торпеды (они уводят настоящие торпеды противника от крейсера). Этот порошок закупоривали вместе с водой в какую-нибудь «кандейку»: через несколько секунд она взрывается не хуже ручной гранаты. Скуки ради, бросали такие «гранаты» в воду, наблюдая за тем, как после взрыва часть «кандейки» взлетает порой выше КДП, а у борта вокруг дежурного офицера собирается толпа советников – никто понять не может, что же это за бортом так бабахает, объявлять тревогу или нет.

После того как больше ничего под поелами обнаружено не было, Карабас рассвирепел и начал уже полное «проворачивание» – полез искать за дальномер. Там в узком пространстве у Белаша хранились «сходные» клешеные брюки, фотоальбом, сувениры для дома из дальних стран. Но он спокойно наблюдал за комдивом. У толстяка были короткие руки: он просто не дотянется до «пришкеренного» матросского имущества.

Так и случилось – Карабас не нашел ничего. Пригрозил только на прощанье:

– Ну, прихвачу следующий раз, бл…, я вам устрою! Все, кончай тренировку! Отбой!

Старик послушно стал разворачивать КДП в исходное положение. Комдив вылез из поста и, соскочив с балясины трапа на площадку, обернулся:

– Чтоб через минуту в посту никого не было!

Шуша пробормотал:

– Если бы пришел швидше и нашел бы, то сожрал бы Карабас нашу картоплю. Как пить дать…

– Не побрезговал бы! – согласился Пасько.

Расходились из КДП сытыми и довольными, не забыв вернуть в пост спрятанный на крыше противень.

«Суворов» по-прежнему удалялся от материка, прячась, растворяясь в бескрайних просторах великого Тихого океана. Десятки кораблей, подлодок и самолетов, задействованных в ходе учений, продолжали искать крейсер. Пока безрезультатно.

Белаш смотрел на волны: идти или не идти к особисту…

«За успехи в боевой и политической подготовке!»

Утром Темнов первым делом достал из брючного кармана письмо, перечитал его и решительно заклеил. Позвал было «карася»-дневального:

– Але!

Однако, когда тот подошел, махнул рукой:

– Свободен.

Решил, что отнесет письмо после завтрака или проворачивания сам, чтобы знать наверняка: дело действительно сделано. Вздохнув, не стал доставать волосок из книжки «Боевой номер».

После обычного утреннего проворачивания механизмов Темнов пошел-таки к почтовому ящику, но в клубном помещении его «перехватили». Оказывается, он умудрился пропустить мимо ушей команду о начале политзанятий. Несмотря на идущие учения, внутренний распорядок жизни на корабле мало изменился.

Для старшинского состава политзанятия проходили как раз в клубе. Корабельный пропагандист «Пашка-пиджак» проверял «наличие» по списку:

– …Солдаткин?!

– Я!

– Белаш?!

– На вахте!

– Темнов?!

– Я!..

«Пиджаком» пропагандиста звали офицеры потому, что Павел Тредьяковский не оканчивал военное училище, пошел служить после гражданского института. Звание лейтенанта получил, сдав экзамены на вузовской военной кафедре. На «Суворове» дослужился уже до «каплея».

Олег сел на скамейку-«баночку», которую притащили «караси» из кубрика. Положенной тетради у него при себе не было, но он взял в руки письмо, надеясь, что пропагандист не разглядит с десяти шагов, на чем собирается старшина 2 статьи Темнов записывать новости о последних Пленумах ЦК КПСС.

«Пашка-пиджак» обычно не очень придирался. Для него самым важным было обеспечить «явку». Так что после переклички пропагандист что-то бубнил себе под нос, а хоть и выспавшиеся, но зевающие «годки» тихо перешептывались и даже покуривали на задних рядах, выдыхая дым в сторону вентиляции. Многие под монотонную речь пытающегося вдохновить на труд и на подвиг «Пашки-пиджака» уходили в собственные мысли. Олег снова вспомнил, как вернулись из Индийского океана в Союз, как на работах в судоремонтном заводе Вадим Белаш спросил его:

– Ты кем на гражданке был?

– Плиточник я… – признался Темнов, руки которого соскучились по строительной работе.

– Плиточник? – почему-то задумался