Крейсер «Суворов» - Александр Ермак

в доме и большой финский холодильник, забитый пивом, и японский телевизор, и магнитофон «Сони». Олег не сомневался, что плитку он себе в ванной и на кухне положит даже лучше, чем у комбрига: «Бугор» поможет достать итальянскую…

Белаш поздравил Олега:

– Молодец, не подкачал! И с отпуском тебе можно только позавидовать. Я вот своего не дождался…

Олег был очень признателен Вадиму. Во время дежурства на камбузе отсылал ему лучшие кусочки для «второго завтрака» и «позднего» ужина.

– Долго тебя не пускают, – посочувствовал Белаш, которому Олег в очередной знак благодарности принес полную миску пельменей. Их он «уделил» из тех, что мичмана готовили на камбузе для себя.

– Долго, – согласно вздохнул Темнов.

Он, конечно, всей душой рвался в отпуск, но, как назло, стрельбы и всяческие учения пошли одни за другими. Олегу даже показалось, что та «передышка» для крейсера, во время которой он клал плитку, была специально организована комбригом: как-то уж все так точнехонько сошлось…

Но неожиданно накал учений стих. Некоторых офицеров, мичманов и матросов отправили в отпуск. И Темнова тоже.

Олегу полагалось всего лишь коротких десять суток. Но Белаш помог и тут: переговорил со своими друзьями-писарями и те приписали Темнову пару лишних дней в документах. К тому же к получившимся двенадцати суткам следовало добавить время проезда железнодорожным транспортом до Самары. Олег, конечно, решил добираться самолетом. Так что в общей сложности у него получилось целых двадцать отпускных дней.

Доехать до маленького местного аэропорта Совгавани было несложно. Но вот вырваться дальше оказалось непростой задачей: на Самару не было прямых рейсов, а на Хабаровск – билетов. Чтобы не тратить время зря, Темнов полетел туда, куда можно: в более крупный город – Комсомольск-на-Амуре. Там, правда, оказалось, что билетов нет вообще никуда, но какой-то солдатик возле касс подсказал ему:

– Дай шоколадку сотруднице аэропорта.

Олег так и поступил. Вместе с проездными документами сунул и специально купленные «Сказки Пушкина». Кассирша быстро закинула подарок в ящик стола и тут же выписала ему билеты до Самары транзитом через Хабаровск.

И он полетел. К родным. Не к Аленке. Но к той, о существовании которой еще не знал…

– Окончить политзанятия! – раздалась команда в клубном помещении.

Морщась и потягиваясь, старшины побрели по кубрикам. Олег мысленно продолжал лететь в Самару. И потому, забыв, по какой причине изначально оказался в этой части корабля, «на автомате» вернулся в кубрик. Так и не бросив письмо в почтовый ящик. Действительно ли он его хотел отправить?

На боевом посту

Новый день принес Воронку новые заботы. Теперь он должен был не только дневалить, но еще и бачковать – делать то, что ранее делал Корыто. Сергей уже имел небольшой опыт: мыл посуду, выносил цинк с помоями, пытался найти воду. Также он начал представлять себе, как происходит кормежка всего экипажа. Это на берегу и на самых новых кораблях питаются в специальных больших помещениях. На крейсере все члены команды разбиты по бакам, за каждым – обычно шесть-восемь человек. Среди них обязательно есть пара молодых матросов, которые бачкуют за себя и за «годков». Каждый день «караси» меняются обязанностями: то один бачкует, а другой помогает, то наоборот.

«Бачковой» отвечает за доставку основного «чифана» с камбуза. «Подбаковый» готовит стол-«бак» и посуду для еды, получает закуску из другого окна камбуза, после приема пищи приносит воду для мытья грязных мисок, ложек, вилок, кружек. «Бачковой» моет посуду, «подбаковый» затирает ее насухо газетой. Вместе убирают миски-ложки в посудный «бак»-шкаф, а «бак»-стол в специальное, огороженное место в конце кубрика.

Сначала Воронок путался от множества значений слова «бак»: это и носовая часть корабля, и пищевое ведро, и пищевой шкаф, и стол для еды, и группа матросов, объединенная за одним столом. Но, конечно, со временем стал разбираться.

Привыкнуть ему предстояло и к самому бачкованию, а это было очень не просто. Во время завтрака, обеда, ужина и вечернего чая к камбузу со всего корабля стекаются «караси», держащие в руках баки для первого, «вертолеты» – специальные плоские посудины – для второго, чайники для компота, чая или кофе и тарелки для закуски. В принципе, дежурный офицер должен обеспечивать раздачу по очереди: первый бак, второй, третий… Номера баков выведены краской на каждой посудине. Но «годки» с пятидесятого или семидесятого бака, конечно, не желают есть последними. Поэтому все усатые заставляют своих «карасей» лезть на раздачу в первых рядах: у камбуза каждый раз начинается битва за место. Здесь не только ругаются, толкаются, но и дерутся. «Караси», которым и так достается от «годков», еще и сами от души мутузят друг друга. Слабые физически или духом оказываются в конце очереди и рискуют остаться вообще без «чифана», который за них может получить (по второму разу) кто-нибудь из проныр, побывавший у раздаточного окна среди первых. А если «карась» принесет остывший суп без мяса, компот на дне чайника, да еще, когда за соседним баком уже все поели, то «годки» его за такое «поведение» обязательно накажут.

В свое первое бачкование на завтраке Воронок сразу же был отброшен от камбуза в самый конец очереди. Он глядел на бушующее перед ним море матерящихся, дерущихся матросов и ждал, когда все это закончится. Дождался же того, что его нашел пышущий злобой, краснеющий оттопыренными ушами Корыто:

– Меня за тобой послали, «мышонок». Че шкеришься? Бес злой, как черт, – толкнул Сергея в спину. – Лезь вперед!

Видя, что Воронок не собирается пробиваться, забрал бак:

– Ладно тебе на первый раз…

Мощно работая локтями, кулаками и коленями, Корыто быстро добрался до «амбразуры», в которую отдают пустые баки с «вертолетами» и из которой получают их обратно полными.

В кубрике Воронок тут же получил зуботычину от Беса. Начав же есть пшенную кашу, тот снова недовольно поднял голову, сверкнул железной «фиксой»:

– А где лук?

Корыто вытащил из кармана белую головку:

– Лука нет. Чеснок.

– Пойдет, – кивнул Бес.

На «правильных» баках к «чифану» всегда бывает головка лука или чеснока, которые все едят с особым удовольствием из-за весьма ощущаемой нехватки витаминов. «Годки» с «правильных» баков «благородно» делятся «деликатесом» с «годками» «неправильных» баков. Конечно, «карасям», не сумевшим обеспечить свой бак витаминами, перепадало лишний раз по «фанере».

– Где берут лук и чеснок? – шепотом спросил Воронок у Корыта.

– Где-где… В пиз…е, – прошипел тот. Но потом смилостивился и подсказал: – На камбузе. На матросском или на офицерском. В провизии еще можно достать, если есть «корефаны» или земляки…

Тут же напомнил Бес:

– Воронок, тельник нашел?

– Нет еще… – встрепенулся Сергей. – Но я найду, найду