С четырех сторон - Шрикришна Аланахалли

Мать Пеми колотило от злобы, но рта она не раскрывала. Больше всего хотелось ей плюнуть в сальную харю, но она не шевелилась.

Бетель жег ей рот — извести переложила, — и мать Пеми выплюнула жвачку на пол. И, только увидев на полу полуразжеванный бетель с ярко-красной слюной, поняла: теперь и впрямь все на нее уставятся. Не успев подумать, в ужасе от собственного поведения, она скоренько наступила босой ступней на жвачку, а другой ногой стала затирать слюну, все шире размазывая ее по полу.

Никто не обронил ни слова. Городские господа молча смотрели, но взгляды их были красноречивы.

Тощий поднялся со стула и, заглядывая ей в глаза, спросил:

— Вашего мужа зовут Лакшман Малик? Да или нет?

Мать Пеми сощурилась, выставила подбородок вперед и, обнажив торчащие зубы, прошипела:

— Почему это Лакшман Малик мой муж? Может, он еще чей муж!

— Как-как?

— Матери твоей муж Лакшман Малик! И Бханджакишор тоже!

Тощий отпрянул.

— Что с вами? Что случилось? Тетушка, матушки моей сестричка, да скажи ты мне, чем я тебя обидел?

— Его матери сестричка! — вопила мать Пеми. — У нас в роду таких нет, как твоя мать! Сестричка!

И рванулась было к двери, но ей загородили путь. Какой-то человек, растопырив руки, умоляюще забормотал:

— Ну пожалуйста, ну не надо, ну подождите минутку, послушайте!

Мать Пеми больше сдерживаться не могла:

— Кто ты такой, не пускать меня? Собака! И мать твоя сука! Совсем спятил, что ли? — Она беспомощно смотрела на дверь, продолжая кричать: — Неужели никто не проучит этого мерзавца? Кто-нибудь помогите мне! Смотрите, что тут с нами делают! Нахальства набрались, говорят, Бханджакишор мой муж! Лакшман Малик! Как только язык повернулся! Срам какой! У всех на глазах женщину оскорбили, и никто не подойдет! Вся деревня знает, что Бханджакишор моему мужу младшим братом приходится! А жена его, мать Ранги, вот-вот подойти должна! Что же это такое делается? Лакшман Малик по касте кандар, он вообще неприкасаемый! Батрак он у Бханджакишора, а эти языками своими вонючими мелют, говорят — мой муж! И как только глаза их злющие не лопнули, раньше чем они такое говорить стали. Раз заминдаров больше нет, раз мы теперь простыми считаемся, значит, нас каждый обидеть может? Ну нет! Мы все равно тут заминдары! И не будем мы голосовать, нам это ни к чему! Пойдем по домам, а вы к себе убирайтесь, чтоб глаза вас больше не видели. Ох, да вот они идут, скорей, скорей идите! Обе идите сюда! Мать Ранги, мать Палуни, скажите им! Тебе, мать Ранги, нельзя, конечно, моего мужа называть, а зато тебе можно, мать Палуни. Ну давай, скажи им, как его зовут!

Мать Ранги и мать Палуни решительно встали рядом с ней, настороженно оглядываясь по сторонам. Между женщинами сейчас не было вражды, сейчас они были родней.

Люди в комнате притихли, зато с площади послышался возбужденный гомон, любопытные лица заглядывали в двери. Тощий бородач умоляюще сложил ладони:

— Госпожа, простите, если мы в чем-то провинились, если задели ваши чувства. Поверьте, никто не хотел вас обидеть… — Он так разволновался, что заговорил с акцентом, по которому можно было догадаться: его родной язык — урду. Оттого что он начал вставлять в ория слова урду, его речь звучала совсем по-иностранному. — Прошу вас, госпожа, возьмите себя в руки, успокойтесь, успокойтесь. Уверяю вас, никто не хотел оскорбить вас, никто вас и не оскорбил. Вы, должно быть, не так нас поняли. Я и сам не пойму, что вас привело в такое возбуждение, но я, мы все просим извинить нас. Отнеситесь к нам как к вашим детям, мы вас уважаем как родную мать. Простите нас по-матерински. Ну что такого вам сказали, почтеннейшая госпожа? Спросили имя вашего мужа, вы не назвали его, тогда мы выбрали два имени из списка, два имени, похожие на ваше, и прочли вам их. Может, не стоило нам делать этого, могли вам просто сказать: раз вы не хотите назвать своего мужа, значит, мы вас не можем проверить в списке, и вы бы не голосовали. А мы старались помочь!

Бородач опустился на стул и обтер большим платком вспотевшее лицо.

Все как будто улаживалось. Мать Пеми опять стояла с опущенными глазами перед столом.

Все смотрели на нее.

— А теперь, госпожа, — сказал бородатый, — я прошу вас любым способом сообщить мне имя вашего супруга. Только не задерживайте очередь. Я не могу так долго заниматься с каждым избирателем — народу еще очень много, а время ограничено.

Мать Пеми ткнула пальцем мать Палуни:

— Ты ему скажи!

— Ее мужа зовут Браджакишор Бхрамарбар Рей Махапатра.

— Отлично.

Мать Пеми и мать Ранги согласно кивнули. Люди за столами зашуршали своими списками, потом бородатый воскликнул:

— Нашел! Шарадха Сундари, жена Браджакишора Бхрамарбара Рей Махапатры.

Лицо матери Пеми осветилось горделивой улыбкой, но она поспешно ее погасила. Бородатый сказал:

— В деревне должен быть чаукидар. Позовите чаукидара! А вас, госпожа, я попрошу еще минутку подождать.

Мать Пеми опять нахмурилась.

Откуда ей было знать, что горожанин мысленно корил себя последними словами за то, что раньше не сообразил послать за деревенским чаукидаром.

Чаукидар — ночной сторож в деревне. Ему положено знать все обо всех и оказывать помощь наезжающим в деревню чиновникам. Чаукидар время от времени является в полицейский участок и докладывает, кто родился, кто умер, нет ли эпидемий, преступлений и происшествий в его деревне. За службу чаукидару полагается небольшое жалованье и участок земли. Обыкновенно чаукидаров назначают из низкой касты кандар.

Чаукидар Ганга Малик не заставил себя ждать: он крутился неподалеку, как всегда, когда в деревне что-то происходило.

Ганга Малик был рослым крепким седоголовым стариком. Он слегка сутулился, но ходил упругой молодой походкой, а улыбаясь, показывал белоснежные здоровые зубы. Он носил «форму» — тюрбан, долгополую рубаху и матерчатую сумку, все темно-синего цвета. «Форму» дополняла толстая и длинная бамбуковая палка. Ганга Малик вошел, отсалютовал, назвался и замер, ожидая распоряжений.

Бородатый ткнул пальцем в сторону матери Пеми.

— Чаукидар, — сказал он, — ты видишь эту почтенную госпожу? Можешь сказать нам, кто она?

Чаукидар сперва сложил ладони перед грудью, потом вежливо поклонился, коснувшись рукою лба.

— Господин, — начал он, — перед вами жена старшего из двух братьев-заминдаров нашей деревни, а госпожа слева от нее, — чаукидар так же церемонно поклонился матери Ранги, — жена младшего брата. Братья носят титул Бхрамарбар Рей Махапатра, который пожаловал их предкам еще раджа Ориссы. Они и сами жили как раджи в былые времена. Тогда каждый знал, кто такие люди из семьи