Моя мать прокляла мое имя - Анамели Сальгадо Рейес

видит. Она ни разу не заходит в комнату, потому что в последующие недели Фелиситас не дает ей времени подумать о том, что упущено в прошлом, – голова Ольвидо занята исключительно настоящим и будущим.

– У меня к тебе предложение, – заявляет Фелиситас, когда Ольвидо выходит в коридор. Ольвидо оглядывается по сторонам, как будто собирается перейти улицу. – Мама в душе.

– Какое предложение?

Фелиситас расправляет плечи.

– Все это время я делала то, что тебе нужно, но сама ничего не получала. Ты заставляла меня помогать тебе с твоим планом, угрожая, что иначе останешься, но, кажется, я уже привыкла к тебе.

– Неужели? – удивляется Ольвидо.

– Уж точно настолько, что могу не обращать на тебя внимания.

– Надо же.

– В общем, я решила, что больше не буду тебе помогать, если не получу чего-нибудь взамен.

Ольвидо скрещивает руки на груди.

– И чего же ты от меня хочешь? Ты и так унаследовала все мое имущество.

– Кулинарных уроков. Хочу научиться магии.

Глава 43

Ангустиас

Ангустиас не планировала забеременеть в шестнадцать лет. Но она планировала влюбиться. Эта мысль родилась, когда тетя Роза, сестра отсутствующего отца Ангустиас, заглянула в канун Нового года, за пару месяцев до того, как Ангустиас исполнилось пятнадцать. Tía[100] Роза, как и Ольвидо, была набожной католичкой и считала, что ее брат попадет в ад за то, что бросил жену с ребенком. Его грех вызывал у нее огромное чувство вины, хотя Ангустиас так и не поняла почему, ведь она не сделала ничего плохого и никак не способствовала оставлению братом жены и ребенка. Но тетя Роза все равно чувствовала себя виноватой. Из-за этой вины она считала своим долгом раз в год навещать Ангустиас и Ольвидо и что-нибудь им дарить, причем это могли быть и деньги, и еда, и носки. Ольвидо всегда отказывалась от подарков тети Розы, но Ангустиас забирала их тайком от матери. Тетя Роза прижимала указательный палец к губам, вкладывала подарок в руки Ангустиас, и та убегала в свою комнату.

В канун того Нового года тетя Роза принесла только один подарок – корзинку мелкого винограда.

– Будешь сегодня загадывать желания, – сказала она Ангустиас. – Ты становишься женщиной, а это гораздо труднее, чем быть девочкой. Появится много проблем. Любая помощь пригодится.

– Каких проблем? – поинтересовалась Ангустиас.

– Ну, – тетя потерла затылок, – во-первых, будет больше боли. А еще тебе придется принимать очень важные решения, которые определят всю твою дальнейшую жизнь.

Оранжевое облако любопытства над тетушкиной головой предупреждало Ангустиас, что сейчас заведут разговор о ее будущем, а она была не в настроении для подобных бесед. Вопрос «Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?» она ненавидела примерно так же, как и вопросы «Как произносится твое имя?» и «Где твой папа?».

Сделав вид, что понимает, о чем идет речь, Ангустиас улыбнулась и взяла корзинку.

Согласно мексиканской традиции, если съесть двенадцать виноградин в первые двенадцать секунд года – по одной на каждый удар часов, – то можно загадать двенадцать желаний и в наступившем году они непременно сбудутся. Но съесть виноградину за секунду – задача не из легких, и мало кто с ней справляется. Однако мелкий виноград тети Розы полностью изменил ситуацию.

Ангустиас начала составлять список желаний за ужином – удивительное дело, поскольку она ничего не планировала заранее, но тут решила, что ни в коем случае не должна ошибиться. Она становилась женщиной. Ей нельзя загадывать всякую ерунду, например, чтобы Бекки Анзалдуа перестала дразнить ее за ужасную стрижку или чтобы мама разрешила ей смотреть фильмы после полуночи. Ее желания должны быть по-настоящему важными. Но что считать важным? Ангустиас пожалела, что не расспросила тетю Розу поподробнее, перед тем как та отправилась на новогоднюю вечеринку, но в их доме был еще один взрослый, к которому она могла обратиться.

– Мама, – начала Ангустиас, прожевав зеленые спагетти.

– М-м-м? – отреагировала Ольвидо.

– Есть что-то одно, что изменило твою взрослую жизнь?

– Встреча с твоим отцом, – сухо ответила Ольвидо, отрезая кусочек грудинки.

Ангустиас вздохнула и тоже принялась за мясо. Надо было спросить у мамы что-нибудь попроще, что-то вроде «Что мне загадать в этот Новый год?». Теперь по ее вине мать вспомнила об отце, а это значит, что багровое облако над ее головой не исчезнет до конца дня. Вообще-то до конца дня осталось всего пара часов, но в доме Оливарес часы могли казаться днями, а дни – неделями. К счастью для Ангустиас, в тот вечер время летело быстро. У нее были срочные дела, занимавшие все ее мысли.

Почему встреча с отцом Ангустиас изменила жизнь матери к худшему? Правда, Ольвидо не сказала, что к худшему, но Ангустиас была в этом уверена. Если бы к лучшему, то Ольвидо не ходила бы с вечно нахмуренным лицом.

Неужели потому, что эта встреча привела к появлению Ангустиас? Нет. Этого не может быть. Ангустиас – лучик света, un pan de Dios[101]. Ольвидо любит ее. Не может не любить.

Или потому что отец бросил ее? Нет. Ольвидо говорила, что только рада, он не давал ни денег, ни моральной поддержки, а Ольвидо предпочитала быть одна, чем в плохой компании.

А может, все дело в том, что он не любил ее, а она не любила его?

Точно! Ольвидо так и не нашла настоящей любви. Когда она осознала, что отец Ангустиас вовсе не тот единственный, то настолько разочаровалась, что вообще отказалась от любви. Если бы Ольвидо влюбилась до того, как вышла замуж и забеременела, ее жизнь не сложилась бы так несчастливо.

Ангустиас не хотела стать несчастной, а это означало, что ей необходимо влюбиться. Чем скорее, тем лучше.

Виноградина 11. Я хочу влюбиться.

Виноградина 12. Хочу, чтобы Зак Эфрон влюбился в меня.

«С Новым годом!» – закричала Ангустиас, когда часы пробили двенадцать, и нечаянно выплюнула недоеденную двенадцатую виноградину. Ольвидо отчитала ее за то, что она разговаривает с набитым ртом, и обняла так крепко, что и остальные одиннадцать виноградин чуть не вернулись обратно.

Через месяц после своего пятнадцатилетия Ангустиас познакомилась с отцом Фелиситас, самым милым и добрым парнем из тех, кого Ангустиас когда-либо встречала, хотя до него она встречала не так уж много парней (Ольвидо крайне редко позволяла ей ходить на свидания). Через год Ангустиас забеременела, а еще через год отец Фелиситас орал, Фелиситас плакала, а Ангустиас швырнула в окно выпрямитель для волос, пытаясь сообщить соседям, что ей нужна помощь. На этом все закончилось.

Ангустиас усвоила, что влюбиться – это вовсе не значит