Вношу ясность - Фрэн Лебовиц

в день, а ты – р-раз, и уходишь, не перечислив завтрашних гостей. Такого телеведущего никуда не возьмут, и если ты прямо сейчас не научишься работать как следует, жизнь тебя пообломает. Я не шучу. Мне самой больно так говорить, ведь я твоя мама, но твою передачу закроют, правда-правда. Как-как? Кто-кто? Клорис Личмен? Гор Видал? Шеки Грин? Доктор Джойс Бразерс и Джим Баутон? Ах ты мой хороший. Ах ты мой красавец, ах ты мой зайчонок. Спокойной ночи».

Гробовая мама

Быть матерью будущего гробовщика – тяжкий крест. Придется с утра до ночи, без передышки, держать дитя в ежовых рукавицах. Что такое – кто-то хихикнул? Мать устало бредет в детскую и делает сыну десятитысячное по счету замечание: «Нельзя ли слегка пригорюниться? Уж будь любезен. Разве я слишком много требую? Чуть-чуть торжественнее, хорошо? И капельку участливого сопереживания, хорошо? Ну почему у других детей лица и так похоронные, без напоминаний, почему их не надо осаживать три раза за минуту? Других детей можно на десять минут оставить одних, не опасаясь, что им попадет в рот смешинка. Другие дети не уходят, безразлично пожав плечами, когда мамочка спрашивает: «Ну, как я выгляжу?» Нет, другие дети с первого же раза отвечают учтиво, вполголоса: «Как живая». У других детей бутоньерки даже за целый день не увядают. Ума не приложу, что я сделала не так, когда тебя растила? Не пойму, откуда в тебе эта любовь к простоте и даже не к простоте, а, по мне, к неприкрытому скупердяйству. О да, ты думаешь, я не знаю, что ты вот здесь прячешь простой сосновый ящик. Я не дура. И вот что я тебе скажу, господин Хитрец-Мудрец. Массив красного дерева, ручки из настоящей бронзы и атласная обивка – совсем другое дело, чем скорее усвоишь, тем больше денег наживешь».

Метрдотелева мама

Проблемы мамы начинающего метрдотеля останутся непонятными всем, кроме посвященных. Она обязана не только кропотливо взращивать в нем страсть к излишней напыщенности, но и искоренять все наивные инстинктивные ростки доброжелательности. «Сколько можно тебе толковать: когда к тебе обращаются, не отвечай с первого раза! А с какого раза надо ответить? А отчего вдруг ты всем бросаешься на помощь? Где ты подцепил эту привычку? Кто ж из тебя вырастет – помощник, что ли? Очень мило. Замечательно. Иди помогай всем вокруг. Иди хоть в бойскауты, мне без разницы. Да, в бойскауты. Да, в бойскауты, и закончишь свою жизнь в бойскаутах, если за ум не возьмешься. А ведь сам захотел быть метрдотелем, не я это задумала. Ты сказал, не я: «Мамулечка, если ты вырастишь из меня метрдотеля, я никогда больше ничего у тебя не попрошу». Значит, не мне и страдать, а тебе. Хочешь быть метрдотелем? Веди себя по-метрдотельски! Дай мне понять, что в некотором роде меня игнорируешь. С легкими нотками безосновательной надменности, пожалуйста. Или тебе охота пресмыкаться? Поверь, для этого есть свое время и свое место. Придет принцесса Грейс, Дэвид Рокфеллер, Теннесси Уильямс – пожалуйста, разрешаю, перед ними пресмыкайся всласть. Но постоянные пресмыкательства – нет. Чтобы я этого никогда не видела. Не желаю видеть, что ты пресмыкаешься перед ничтожеством, проедающим представительские от своей фирмы. Или перед лохом в полиэстровом костюме, с двумя билетами на откидные на «Кордебалет». Понял? Торговля влиянием – на первом месте, обаятельное радушие – дело десятое, договорились? Помни, мы с отцом не вечны».

Ресторанно-критическая мама

Мама будущего ресторанного критика гордится своим чадом. Гордится во всеуслышание: знакомые уже сыты по горло ее рассказами о привередливости сыночка в еде. Но ее гордость простительна, ведь это награда за адский труд. Год за годом мама спрашивала: «Ну как тебе полдник, зайка?» И всякий раз слышала скупой односложный ответ: «Ничего». Снова и снова дрессировала маленького ученика, пока в конце концов, в один прекрасный день, не прозвучал ответ, согревающий душу: «Сэндвич был отменный, мамочка. Хлеб брэнда «Уандербред» – мягкий, тактично не заостряющий на себе внимание. Он идеально сочетается как с насыщенной резкостью арахисовой пасты «Суперчанки скиппи», так и с чистым, душистым виноградным джемом «Уэлч». Нарезанная палочками морковь – дивно сладкая, но ее упоительный хруст подтверждает добросовестность производителя. «Йо-хо» – интересный продукт: подростковый, но не однодневка, а «Янки-Дудль» – симфония белоснежной кремовой начинки и сытного кофейного бисквита под щедрым слоем восхитительной шоколадной глазури: почти греховное наслаждение!»

Банк-бутик: лимитированная коллекция вкладов

В фешенебельной части Манхэттена, на одной из Восточных Пятидесятых улиц, недавно открылось финансовое учреждение «Первый банк для женщин». И в моей голове зароились вопросы:

1. Что это – скоротечная мода или устойчивая тенденция?

2. Что в действительности представляет собой «Первый банк для женщин»?

3. Ждать ли появления конкурирующей фирмы под названием «Первый банк для других женщин»?

Путем долгих размышлений я смогла найти ответы на все три вопроса. Вначале намеревалась привести их по порядку, но в итоге изменила план действий. Чтобы не создать у вас ложное впечатление, спешу заверить: я вовсе не пытаюсь щегольнуть своим своенравием. Я просто передумала – а это, как-никак, прерогатива женщин.

Что в действительности представляет собой «Первый банк для женщин»?

Я даже не пыталась выяснить это методами расследовательской журналистики (такими, как беготня по городу, сбор информации и раскапывание правды), а предпочла методы безответственных лентяек (такие, как лежание на диване, разговоры по телефону и полет фантазии). Этот способ меня вполне устроил, и в результате появился нижеприведенный репортаж.

«Первый банк для женщин» называется «Первым банком для женщин» только из уважения к общественным условностям. На самом деле он называется по-другому. На самом деле он называется «Чеки врозь». Войдя в банк, типичная клиентка (назовем ее для наглядности «Миссис Имярек») может выбирать из трех окошек:

1. сведение счетов

2. обольщение на свой счет

3. жизнь за чужой счет

Если миссис Имярек покажется, что эти отделы не отвечают ее потребностям, сомнения улетучатся, едва она припомнит, что ее банк предлагает все мыслимые удобства: Рождественский клуб, Ханукальный клуб и Бридж-клуб. Это укрепит ее доверие, и даже информация о том, что каждый месяц банк закрывается на критические дни, не удержит ее от шага к дверям отдела самых серьезных вопросов. Там она увидит чинный ряд столов с солидными овальными табличками, на которых указаны имена: Мадж, Делорес, Вильма и Мэри-Бет соответственно. Миссис Имярек останавливает свой выбор на Мэри-Бет и присаживается. Мэри-Бет наливает миссис Имярек чашечку кофе, извиняется за легкий беспорядок в своей книге учета