Нежное создание 2 - Жанна Штиль

— Зачем охранник? — нахмурился Адриан, отстраняя от стола девушку, собиравшую чертежи, забирая их из её рук. — Позволь мне. Уж с этим я как-нибудь справлюсь.

— В самом деле, зачем? — проговорила она в раздумье, с опаской поглядывая на собеседника. — Если кто-то и посмеет ограбить престижную кофейню, то не днём. Поздним вечером и ночью в жилой дом, в котором будут жить три беззащитные женщины, любители лёгкой наживы тоже не полезут. — Иронично добавила: — Зволле — тихий, спокойный городишко, где все всех любят и уважают.

Ван дер Меер понял опасения компаньонки:

— Пересмотрю путь следования ночной стражи. Распоряжусь, чтобы по этой улице вечером и ночью стражники ходили чаще.

— Так можно?.. Спасибо, — обрадовалась Ника, довольная, что вопрос решился без упоминания капитана ночного дозора Алана Матфейсена. Спросила: — Будем прописывать в договоре срок возврата моего долга?

Продолжая неспешно сворачивать плотные листы в рулон, чуть помедлив, мужчина спросил:

— Каким будет срок, как сама думаешь?

— Думаю, недолгим. Точнее скажу, когда представишь мне полные расчёты.

Кэптен насмешливо хмыкнул и снова с пристальным недоверием посмотрел на компаньонку.

— Дай бечёвку, — держал норовившие развернуться бумаги.

Ника огляделась. Не найдя ничего подходящего, стянула с хвоста узкую атласную ленту и перевязала ею рулон. Заплетая волосы в пышную косу, вспомнила:

— Серьги.

— Надень, — попросил Ван дер Меер, наблюдая, как девушка бережно заворачивает их в лоскуток бархата. — В последний раз.

Ника растерялась. Она ни разу их не надевала. В той жизни серьги не носила и мочки у неё проколоты не были. Мать не раз предлагала проколоть, и девушка знала, что получит в подарок красивые дорогие серьги, которые невольно привлекут внимание к её уродливому лицу.

Просьба мужчины не показалась бестактной или противоестественной.

Сбросив шаль, Ника стояла у зеркала и смотрела на отражение Руз, выглядевшей в этот миг необыкновенно хорошенькой. Голубые камни впитывали отблески свечного пламени, светились изнутри, отражались в зрачках Неженки яркими вспышками, сливались с цветом её глаз, притягивали взгляд.

Девушка не смела шелохнуться. Заворожённо смотрела на волшебный блеск камней. Ничего прекраснее в своей жизни она не видела! Будущую их обладательницу они сделают не только красивой, а и счастливой.

Не шелохнулась и тогда, когда к ней подошёл Ван дер Меер и стал за её спиной. Наблюдала, как он медленным взором окидывает стать Руз, как в его глазах читается немое восхищение.

Девушка вскинула руки, чтобы снять серьги, но Кэптен перехватил её ладони. Сжав, опустил, ненавязчиво прижав к бёдрам.

— Тебе они необычайно к лицу, — наклонив голову к плечу, продолжал изучать отражение в зеркале. Упивался виденным.

Ника засопела. В груди тяжело трепыхнулось сердце; тело окатила жаркая волна.

— Такие будут к лицу даже самой некрасивой женщине, — прошептала отрешённо. Сдерживая подступившие слёзы, подняла глаза к потолку.

Адриан отошёл к столу:

— Оставь их себе.

Забрав рулон с чертежами, прихрамывая, он спешно направился к двери. Прихватив трость, глухим голосом сказал:

— Посвети мне.

Ника поспешно сняла серьги и взяла подсвечник.

Догнала мужчину в коридоре, встала перед ним, останавливая. Отогнула на его груди полу кафтана и втолкнула во внутренний карман лоскуток с украшением. Прижала ладонь, словно накладывая печать:

— Я справлюсь, Кэптен. Нам позарез нужны деньги. Не продешеви.

Глава 5

Они спускались по лестнице.

Ника шла впереди. Она забрала у Ван дер Меера рулон с чертежами и освещала лестницу, высоко подняв подсвечник. Прислушивалась к уверенно стучавшей трости позади себя. Лёгкий сквозняк доносил до неё свежесть смолисто-елового аромата мужского парфюма, настраивал на лирический лад.

Девушка замедлила шаг. Вот бы остановиться, повернуться к Кэптену… пусть бы он врезался в неё, а она обвила бы его шею руками и… поцеловала…

— Руз, не спи, смотри под ноги, — вывел её из блаженного состояния строгий голос Ван дер Меера.

— Верно, голову свернуть можно, — проворчала она, поправляя рулон под мышкой.

— Что? — не расслышал Адриан.

— Лестницы, говорю, у вас слишком крутые, — подняла выше подсвечник.

— У вас не такие? — усмехнулся Ван дер Меер.

— Не такие, — буркнула она в надежде, что её не услышат. Возмущённо сказала: — Не лестницы, а настоящий тест на выживание в экстремальных условиях. Вверх — ползком, вниз — кубарем. Сплошное безобразие! Ах!..

Оступившись, схватилась за поручень. Рулон выпал из-под мышки и покатился вниз.

У Ники оборвалось сердце: накаркала! Она сжалась в испуге, взмахнула подсвечником, содрогнулась, когда неожиданно спасительная мужская рука схватила её сзади, удерживая за ворот платья. Попавшие в захват волосы вызвали адскую боль в гематоме на голове. Синяк на груди почти сошёл, а вот шишка на затылке, стоило её задеть, по-прежнему пульсировала жгучей болью.

Девушка зашипела и ухватилась за руку Кэптена:

— Задушишь, — тяжело дыша, завертела головой. Поморщилась: — Всё в порядке. Сам не скатись. А то и меня снесёт ударной волной.

— Госпожа Маргрит каждый день на могилу Якубуса ходит. Одна, — негромкий голос Адриана прозвучал в тишине с укором, царапнул по нервам ржавым гвоздём.

— Ты это к чему сказал? — развернулась Ника к мужчине, едва не выронив подсвечник. — Следишь за мной? Не хожу на могилу и не пойду.

Ван дер Меер тяжело вздохнул:

— Экономка сказала. Не в укор тебе. Я тоже на его могиле ни разу после погребения не был.

Подсвечник дрогнул в руке девушки; затрещал пролившийся воск; задрожало пламя свечей.

— Прости меня. Если бы не я… — покаянный голос Ники затих.

— Если бы не ты, то сейчас я не шёл бы за тобой.

— Если бы не ты, то вместо Якубуса в могиле лежала я.

Подобрав рулон с чертежами, Ника ускорила шаг.

Хенни закрыла дверь на внутренний засов, оказавшийся непривычно тугим и скрипучим.

— Смазать следует, — заметил Ван дер Меер, отстраняя компаньонку, пытавшуюся оттянуть засов.

«Нежное создание», — подавила вздох Ника. Данное себе обещание подкачать мышцы рук забылось в тот же день.

Они вышли во двор. Высоко в небе в туманной дымке висел тонкий серп убывающей луны. Её бледный свет рассеивал мрак, преследовал длинными тенями. Слышались звуки ночного города — приглушённые, неясные, неопасные.

Шагнув в сторону калитки, Ван дер Меер остановился:

— Ты молодец, Руз, — посмотрел на неё серьёзно. — Чего-то недоговариваешь, темнишь, но… молодец.

В этот раз она успела уклониться от его привычного жеста и хлопнуть мужчину рулоном по руке, да так, что в трубке затрещала бумага.

Кэптен скорчил шутливую болезненную гримасу и попытался схватить компаньонку за руку.

Ника со смехом отпрыгнула:

— Теперь так будет всегда.

— Не думал,