Злейшие пороки - Хлоя Гонг

«Где ты?

Возвращайся поскорее, пожалуйста.

Скоро начинается ремонт стены, а меня не известили???

А гала-торжество в этом году все равно будет?

Ведь нет же, правда?

Галипэй, ответь.

Галипэй, прошу».

Все сообщения от Сэйци. Она приходится Галипэю двоюродной сестрой – или троюродной, или вообще неизвестно настолько дальней, – и ее назначили капитаном нового отряда, сформированного из дворцовой стражи. С тех пор как Лэйду Милю посадили под замок за измену, стражников в Сань-Эре перетасовали, составив отряды, назначенные в каждый сектор города, и переподчинили новому начальству. Теперь уже никогда не появится новой Лэйды, собравшей значительную силу, чтобы свергнуть правителя.

Сэйци воспринимает свою новую роль чересчур серьезно, постоянно приставая к Галипэю и требуя советов. Хотя они не настолько близки.

– Бесит, – ворчит Галипэй себе под нос, засовывая пейджер в карман. Он надевает черную рубашку, затем куртку, застегивая молнию так порывисто, что в ней чуть не застревает подбородок.

Настроение у него паршивое. Сэйци раздражает – тем, что считает, будто влияния у него больше, чем на самом деле. Раздражает город – многолюдием и жарой. Как только он выходит из здания, дышать становится легче, но он все равно трется плечами с другими пешеходами на узких улицах, ему все равно приходится обходить уличные лотки, когда он достигает главных городских артерий. Те горожане, что подогадливее, стараются отступить с его пути, заметив его серебристые глаза и признав в нем Вэйсаньна, но большинство не удосуживается.

Карман вибрирует. Галипэй достает пейджер.

«Скоро вернешься?»

– Я же тебя вроде бы отключил, – бурчит он и снова жмет кнопку.

Дворцовая стража едва справляется, несмотря на свою многочисленность. Август – уже не принц, а монарх – ввел радикальные изменения, значительно превосходящие те, что обещал ввести шепотом еще до восшествия на престол. Новый правитель Талиня распорядился о снабжении товарами и живой силой в виде целых легионов, превратив дворцовую стражу в армии провинций. Они составляют подробные отчеты, чтобы выявить проблемы каждой конкретной провинции, а затем назначают новых мэров и увольняют чиновников, вместо того чтобы решать эти проблемы. Ведется работа над инфраструктурой, потом в каждой деревне воздвигаются статуи короля из самых дорогостоящих материалов, оплаченных членами Совета. Августа Шэньчжи всегда негласно считали наследником, который когда-нибудь изменит к лучшему жизнь народа в Талине. Но его новые меры – и новые налоги – выглядят настолько откровенным захватом власти, что любой сторонний наблюдатель сочтет их намеренной попыткой вызвать волнения во дворце.

Однако все это еще можно списать на необходимость действовать слишком быстро, спешить утвердиться в роли короля – если бы не стена.

Август решил расширить границы Сань-Эра. Стену предстоит снести и передвинуть дальше в сторону Эйги. И это полная бессмыслица. Ведь Август ничего не предпринимает, не потратив прежде на подготовку несколько недель, а то и месяцев. Август никогда не действует, подчиняясь сиюминутной прихоти. И ничего не замышляет, не посоветовавшись сначала с Галипэем.

Но все две недели, прошедших после коронации, он вел себя совсем не так, как раньше. Галипэй невольно вздрагивает, почувствовав, как откуда-то из нависающих над головой труб ему за шиворот падает капля. Сань-Эр следит, как он движется по улицам, вездесущие камеры наблюдения мерцают то на одной тесной улочке, то на другой. То же самое и во дворце. С той самой секунды, как Август стал королем, Галипэй не сумел улучить ни единой минуты, чтобы остаться с ним наедине. В тех считаных случаях, когда Галипэй пытался заговорить с ним, спросить, все ли хорошо, и предложить совет, Августа гораздо больше заботила его кузина Калла – «нет, послушай, Галипэй, ну должен же быть какой-то способ сместить ее с поста советника еще до того, как она вернется из Жиньцуня… Да, полный порядок, незачем мне читать этот отчет, если все было сделано строго по инструкции… Кто-нибудь, принесите мне список других королевских советников…»

Впереди уже виден дворец, одна из башенок озарена солнечным светом, пробившимся сквозь облака. Непривычное зрелище. Обычно в городах-близнецах царит угрюмая серость, небо затянуто тучами, без ночных фонарей на улицах сумрачно.

Галипэй хмурится, обходя стороной сложенный из неровных блоков колизей и отгораживаясь от шума и суеты рынка в нем. Во дворец он попадает через боковой вход. И шагает, оставляя за собой размазанные грязные следы.

– Галипэй! Я уж думала, ты вообще не придешь!

Он подавляет вздох. Надо было догадаться, что на него устроят засаду.

– Сэйци, – ровным тоном приветствует он, не замедляя шаг. Его ждет работа, и вообще, любой Вэйсаньна способен идти и говорить одновременно. – Если это насчет стены, то я тебе не начальник. И понятия не имею, направят вас туда или нет.

– Это-то я знаю, – отзывается Сэйци, явно слегка обиженная тем, что у него могли быть иные предположения. В попытке угнаться за ним, она переходит на легкую трусцу, ее длинная коса стелется за спиной. – Ты же подчиняешься самому королю. Даже начальник моего начальника должен отчитываться перед тобой.

Строго говоря, начальником начальника Сэйци должен быть Август. Так что она ошибается.

– Тогда о чем речь? Наверняка о чем-то важном, если ты потратила столько времени, выслеживая меня.

В южном крыле суматоха – где-то этажом выше. Галипэй ненадолго поворачивает голову, пока они проходят место, где соединяются крылья дворца, и с любопытством оглядывает слуг, сбегающих по широкой зеленой лестнице. У одного из них тюк грязного постельного белья.

– Я хотела спросить насчет празднования. Кайен говорит, что оно все равно состоится.

– Значит, состоится, – отзывается Галипэй. Грандиозное гала-торжество – еще один повод закатить банкет ради самовосхваления членов Совета. – Это же ежегодное событие, его регулярно вносят в расписание. Почему бы ему не состояться и в этом году?

Сэйци морщится.

– В строгом смысле, это гала-торжество Каса. Ты должен убедить короля Августа отменить его.

– Совету это не понравится, – возражает Галипэй.

Если с чем-то Августу и следует быть осторожным, так это с Советом. Простому люду придется подчиниться, что бы Август ни провозглашал. И даже если он прикажет всему населению Талиня отныне ходить спиной вперед, так они и будут делать. По крайней мере, до тех пор, пока есть солдаты, следящие за соблюдением приказа.

Но если против Августа ополчится Совет, он потеряет все. Совету подчинены генералы. Генералы отдают приказы своим солдатам. Это единственный известный Талиню способ функционировать.

– Во дворце почти полный разгром, у нас нет средств на устройство еще одного завтрашнего банкета.

– Они у нас есть. Это королевская сокровищница.

– Речь не о деньгах. Сколько бы новых дворцовых служащих Калла Толэйми ни