Черная Песнь - Энтони Райан

к Нортаху, Эллеси и остальным. Он надеялся, что у них хватит ума не искать его, и утешал себя тем, что, несмотря на все свои недостатки, Нортах не дурак и не легко поддается чувствам, особенно когда трезв. Он поведет их за собой, решил он. Нужно только найти их.

Однако его продвижение остановилось, когда песня, черная песня, снова зазвучала с неожиданной настойчивостью. Мелодия оставалась резкой и раздражающей, но в ее тоне не было прежнего мстительного голода, а звучала нота, сочетающая в себе предупреждение и необходимость. Кроме того, она подталкивала его на юг, к стойкому запаху лесного дыма. Что-то здесь есть, подумал он, сочтя песню слишком убедительной, чтобы игнорировать ее. Что-то, с чем нужно разобраться.

Он вел Дерку по густому лесу с четверть мили, пока не заметил впереди неясные разводы, пробивающиеся сквозь верхушки деревьев. По крайней мере, три костра, - предположил Ваэлин, вглядываясь в дым, а затем вздрогнул, когда среди деревьев раздался крик. На этот раз он исходил не изнутри, а был безошибочным порождением человеческого горла и пронизан пронзительным ужасом, свойственным пыткам. Он продолжался несколько секунд, а затем резко оборвался, и наступившую тишину заполнила слабая рябь смеха. То, с чем нужно разобраться, - повторил он про себя, и крик и смех развеяли все сомнения относительно хода песни.

Дерка раздраженно фыркнул и вскинул голову, когда Ваэлин начал привязывать поводья к поваленной ветке тиса. Я пою ему, - сказала Нефритовая принцесса во время похода через Железную степь. Всего лишь маленькая мелодия, чтобы связать вас вместе. "Подожди здесь, - прошептал Ваэлин, отпустив поводья и проведя рукой по морде жеребца, а затем присел и скользнул в укрытие, скрытое зарослями папоротников.

Смех становился все громче и разноголосым по мере того, как он пробирался вперед, и он различил несколько голосов, говоривших на незнакомом ему языке. Прислушавшись, он обнаружил некоторое сходство с языком Шталхаста и формой чу-шин, на которой говорят в пограничных землях, но фразы и акценты делали слова неразборчивыми. Опустившись на землю, он начал ползти, двигаясь с уверенной, отработанной медлительностью, руками очищая землю от веток и опавших сучьев, которые могли бы выдать его присутствие. Он остановился, когда до его слуха донесся знакомый шипящий звук, а глаза выхватили поднимающуюся струйку пара за стволом ясеня. Медленно отползая в сторону, он увидел человека в кожаных доспехах, лицо которого со скучающим рассеянным видом вглядывалось в подлесок.

Тухла, - заключил Ваэлин, узнав его одежду. Его глаза метнулись вправо и влево, но не нашли никого другого, в то время как вдалеке продолжался смех и разговор. Никогда не стоит мочиться в одиночку во время войны. Ваэлин наблюдал за тем, как мужчина закончил свое дело и отвернулся, опустив глаза, чтобы застегнуть штаны. Ваэлин поднялся на ноги и быстро зашагал прочь. Звук его шагов заставил тухла остановиться и повернуться, но слишком поздно, чтобы отбиться от рук, обхвативших его грудь и горло. Ваэлин отбросил ноги тухлы и дернул его голову вверх и вправо, когда они упали; Ваэлин получил удовольствие от двойного треска, свидетельствующего о переломе шеи. Он зажал рот человека рукой, чтобы заглушить его предсмертные крики, и зажал нос, чтобы предотвратить последний вздох, сохраняя хватку до тех пор, пока его судороги не затихли.

Откатив труп от себя, Ваэлин проверил его на наличие чего-нибудь полезного. Тухла носил на поясе скимитар и флягу с каким-то дурно пахнущим снадобьем с привкусом крепкого алкоголя. В сапоге у него был припрятан охотничий нож с костяной рукояткой из хорошей стали. Ваэлин взял нож и двинулся дальше, снова перейдя на медленный, уверенный темп передвижения, держась самых густых зарослей. В двадцати шагах он обнаружил еще двух тухлов, и оба они были гораздо менее беспечны, чем их недавно отправленный товарищ. Один из них держал в руках лук с наложенной на тетиву стрелой, а другой сжимал в руках скимитар. Оба осматривали окружающие деревья с хищным вниманием людей, хорошо умеющих распознавать свежую опасность.

"Ульска!" - сдержанно крикнул лучник, предположительно обращаясь к человеку, который слишком долго просидел над мочой. Ваэлин прижался к мягкой земле, когда они подошли ближе. Его частично скрывал широкий ствол старого дуба и заросли папоротников, но при их приближении это оказалось бы слабой защитой. Ваэлин переложил один из своих метательных ножей в левую руку и поправил хватку украденного тухлой оружия, дожидаясь, пока два воина не сократят расстояние до пяти шагов.

Он отвёл руки назад и, поднявшись из укрытия, метнул оба ножа в цель с точностью, которую считал утраченной в юности. Бросок с левой руки оказался чуть менее точным из двух: стальной дротик попал в место соединения шеи и плеча Тухлы, но все же сумел найти достаточно серьезную вену, чтобы воин рухнул на землю, и кровь хлынула из его рта темным потоком. В отличие от него лучник каким-то образом остался на ногах, несмотря на то что получил в горло нож с костяной рукоятью. Он даже попытался натянуть лук, когда Ваэлин неторопливо приблизился к нему, но судорожные конечности Тухлы вскоре выбили оружие из его рук. Ваэлин опустился на землю, чтобы подхватить лук, а затем выхватил нож и освободил Тухла от колчана, когда тот наконец рухнул и издал последний придушенный вздох.

Ваэлин наложил стрелу на тетиву и двинулся дальше, а черная песня превратилась в отвратительный рокот. Его окрасило ощущение, которого он не испытывал уже много лет, - гул узнавания, означавший только одно: еще один Одаренный рядом. Новый всплеск смеха привел его к остальным тухла - дюжине человек, стоящих в свободном кругу вокруг небольшой группы коленопреклоненных мужчин. Все коленопреклоненные были с голой грудью, но куча сброшенных доспехов указывала на то, что это пленные солдаты Торгового короля. Кроме того, подкравшись ближе, Ваэлин увидел знакомых ему людей.

Чо-ка стоял на коленях в авангарде группы, по обе стороны от него лежали трупы двух товарищей из "Зеленых гадюк". На его покрытых испариной чертах застыли ненависть и разочарование, и он с восхитительным вызовом смотрел на стоящего над ним грузного мужчину.

"Где он?" - спросил он на языке чу-шин. В отличие от тухла, он не был вооружен и не носил оружия, а был одет в одежду, типичную для пограничных земель. Когда мужчина наклонил голову и приблизился к Чо-Ка, Ваэлин ощутил всплеск силы и прилив узнавания. Он вспомнил палатку Темного клинка. День, когда он убил Нефритную принцессу. Именно этот человек сковал Ваэлина, когда тот попытался отомстить за ее убийство.