Вероломный бог - Кэмерон Джонстон

Мне не успеть. С тем же результатом кресло могло находиться за горами и лесами на другом конце света.

Меня придавила к полу нога, на спину брызнули капли крови.

– Хорошо сыграно. – Он расхохотался смехом палача. – Надо же, в тебе еще что-то осталось.

Его нога нажала сильнее.

Я молился, чтобы кто-нибудь спас меня, а он давил и давил, заставляя меня кричать от боли.

Он рассмеялся:

– Твои мелкие боги не помогут. Ах, какая дивная ирония: уж тем более тебе не поможет Скрытый бог, ведь это твой бывший наставник Визант, вознесшийся на место Артхи. – Его нога на несколько секунд приподнялась. – Я знаю, тебе больно от его предательства, я чувствую эту восхитительную боль. Однако это его конек. Ты даже не представляешь, скольких магов он убил на пути к вознесению и в поисках семени бога Артхи. – Натэр усмехнулся, и его нога снова опустилась. – Невежественный, самонадеянный глупец. Он не понимал, что быть богом этого проклятого места – значит быть его слугой и пленником. Надеюсь, ему нравится быть в цепях там, внизу. Ладно, а с тобой мне что делать?

Кашляя, я попытался попросить пощады:

– Я…

Позвоночник треснул под его ногой, и у меня отнялись ноги. Я лишился сознания.

* * *

По телу пронеслось жестокое исцеление.

– Рано, – прорычал Натэр. Я чувствовал усталость, исходящую от его искалеченного тела. – Давай-ка убедимся, что мы вытрясли из тебя все знания до капли, и тогда можно приступить к превращению тебя в моего слугу. – Он погрузил пальцы в мою грудь и вытащил ребро. Он сломал его двумя пальцами, и я вскрикнул. Целительная сила снова хлынула в меня, а он швырнул обломки ребра мне в лицо. – Оно тебе не понадобится.

Он вдруг пошатнулся и потряс головой, едва удержав равновесие.

– Что ты выжег из моего разума? Я все равно узнаю.

Он снова неуклюже начал ломиться в мое сознание, все глубже и глубже, но я был не в состоянии сопротивляться. Ему было нелегко. Даже без осознанных мыслей мой разум был коварным и жестоким. Я давным-давно принял меры предосторожности против таланта, который понимал лучше всего. Ему не удастся легко поработить меня. Ослабевший бог застонал и привалился к стене, истощенный мысленными усилиями, затраченными на то, чтобы провести его силу по моим запутанным тропам. Я попытался встать, побежать, но трясущиеся ноги не выдерживали вес. Я рухнул на пол и закричал, прижимая руки к разрезанному боку и сломанному позвоночнику, которые еще не до конца исцелились.

– Вижу, часть твоего мозга разрушена, чтобы скрыть от меня ответы. Я не смогу добраться до этих воспоминаний, но уверен, что мы сложим фрагменты, чтобы кое-что узнать.

– Пожалуйста… – просипел я, побежденный и лишенный выбора. Последняя надежда, которую я припрятал в кресле, была вне досягаемости. Я потерпел поражение, и Натэр это знал. – Больше не надо. Я… я буду говорить. Расскажу все, что ты хочешь знать. Прошу…

– Конечно, будешь, – усмехнулся Натэр моему унизительному поражению. Как и все боги, он любил чувствовать превосходство. – Такой хитроумный смертный превратился в этот трясущийся кусок слизи. Ты жалок. Но ты еще хорошо мне послужишь.

Возясь с последними бастионами моего разума, он дохромал до прекрасного кресла и, ухмыляясь, рухнул в него с до нельзя царственным видом.

Сиденье кресла щелкнуло, металл встретился с металлом.

Понимание пришло к нам одновременно. Я осознал, что было в выжженных воспоминаниях, а Натэр находился в моей голове и мог видеть все это в моем сознании: сиденье давит на латунный конус, взрыватель щелкает, приводя в действие алхимическую бомбу, которую я спрятал внутри.

Меня пронзила его ненависть.

– Ах ты, мелкий…

Меня накрыло стеной крови и плоти. Все звуки куда-то исчезли. Я покатился по полу в облаке пыли и обломков, посеченная спина горела огнем. Задняя стена обрушилась в жуткой тишине, камни бесшумно катились по полу. Весь верхний этаж и крыша здания исчезли.

Я смахнул пыльные слезы, совершенно не понимая, как остался жив. От истерзанного тела Похитителя жизни не осталось почти ничего. В том месте, где он сидел, бушевала гроза, раскаленные молнии били в одну точку ослепительного света, где раньше было его сердце. Буря крутилась вокруг осколка мерцающего кристалла, все быстрее устремляясь внутрь, пока не встретилась с единственной точкой, своим сиянием превосходившей ядро Магаш-Моры. Семя бога.

Постепенно звуки начали возвращаться. Скрип здания, треск дерева и камня, стук падающих фрагментов потолка, капель крови и перемолотой плоти бога, шипение и потрескивание молний. В воздухе сами собой зажигались огни, взмывая вверх крутящимися вихрями.

Кровь и жижа, раньше бывшие богом, словно живые, начали стекаться обратно к кристаллу. С Натэром еще не покончено, и его тело жаждало воссоединиться с семенем бога.

Дар бился внутри, отчаянно пытаясь исцелить повреждения тела. Я дрожал, перепачканная божественной кровью кожа искрилась от никуда не направленной силы. Мое тело впитывало ее, как губка. Слишком много силы. Она наполняла меня, растягивала, угрожая разорвать на части. Моему Дару ни за что не удержать ее, я же не гребаный бог!

Каким-то чудом мне удалось сесть и обрести голос. Я запел в том самом особом ритме, извергая вопли ненависти. То, что осталось от Натэра, корчилось в агонии, но я не останавливался. Подарок Артхи – вот месть за убийство Линаса. Я встал на колени, но прошла, казалось, целая вечность, когда я наконец поднялся на ноги. Продолжая петь, я заковылял к ослепительному свету, висящему передо мной в воздухе.

Я дотянулся до семени бога раньше Натэра.

Шторм магии утих. Какое-то мгновение я обладал силой бога. Она была моя и только моя. Останки Натэра взорвались и растеклись по земле неподвижными лужицами. Он умер? Возможно – я больше не чувствовал в них мыслей.

Я ощутил четыре приглушенных сознания, погребенных глубоко под черной скалой Сетариса. Они казались знакомыми, почти родными. Боги призывали меня к себе, и мои ступни начали погружаться в обломки. Нет! Кем бы они ни были, они мне не родня.

– Надеюсь, ты там страдаешь, Визант.

Стиснув зубы, я распахнул потрепанный плащ и заставил руку опустить семя бога в глубокий внутренний карман, а затем обмяк, словно марионетка с оборванными нитями: чужое присутствие и божественная сила разом исчезли.

Мне хотелось вопить и убивать или свернуться клубком и спрятаться, а может, и того и другого одновременно. Червь магии соблазнительно шептал, но мое отчаяние было слишком полным, чтобы прислушиваться.

Голова кружилась от боли и силы,