Код Гериона: Осиротевшая Земля - Людмила Брус

– Ты объяснил бы, что стряслось!

– А то – я толкнул её на диван, – что со мной только что разговаривал Линдон – конечно же, от лица Вильгельмины. Он не только жив-живёхонек, но уже пронюхал, что ты приземлилась недалеко. Я сказал ему, что отправил вас троих в «Крылатое Солнце». Но этим сигналом ты себя же и выдала! Где твой брат?

– Судя по карте, переместился…

– Дай-ка взгляну… Он уже не рядом с Семью Ветрами. Он в городе. Это хорошо. Там Гериону будет сложней его достать.

– Прости меня, Велиард… Пора мне уходить, чтобы он не обрушился на тебя.

– Не спеши. Я соберу тебя в дорогу. Оружие какое-то есть?

– Скорчер. Подзаряжается от солнца.

– Дальность?

– Максимальная – пятнадцать метров.

– Тьфу-ты… Возьмёшь мой «Кольт». Он хоть и архаичный, но всё же не оружие ближнего боя.

– А ты… Что ты будешь делать?..

– Прикрывать твоё отступление. Но сначала выгоню всю живность и включу инфразвук по периметру. Поможешь?

Катрина молча кивнула. Нам пришлось отпустить не только собак и кошек, но также птиц, кроликов, ящериц и крыс, которые проводили в клетках большую часть своей жизни. Для самых мелких смертельными могли оказаться и несколько часов на свободе, а шансы на их выживание в случае моей смерти стремились к нулю, и всё же я не мог оставить их в бункере, где через час- другой мог начаться настоящий ад. Дверь могла сдержать толпу оборванцев с вилами и даже с огнестрелом, защитить нас от химической атаки и радиации, от климатической катастрофы, наконец. Вода из подземного источника питала меня и моё небольшое хозяйство уже много лет: знай себе, пережидай осаду в тепле да уюте, пока в реакторе есть энергия. Но сегодня взламывать нас будут всерьёз.

Насколько хорошо вооружены могут быть десмодусы, я узнал ещё раньше – от Вильгельмины. Пять штук из тех, что сейчас воюют с Китаем и Советским Союзом, могли за несколько минут зачистить от людей небольшое поселение. Объяснив Катрине, какие запасы нужны и где их искать, я поковырялся в лабораторном оборудовании, добыл провода, проволоку и конденсатор. Лучшей защиты от роботов, чем электромагнитный излучатель, ещё не придумали.

– Покажись! – велел я марсианке, когда она объявила, что сборы закончены. Рюкзак девушки весил немало – килограммов тридцать, но непривычная гравитация уже не так сильно сковывала движения. – Тебе бы только местную одёжку, чтоб не бросаться в глаза…

Из узкой ниши, служившей гардеробом, я достал щеголеватый теплосберегающий плащ – длиной почти до пят, на регулирующих объём шнуровках. Затёртым и грязным его сделает время, проведённое под открытым небом. Этот плащ я любил носить до превращения, но изредка надевал и здесь, в Антарктиде. Ошибочно думать, что искусственное тело не нуждается в тепле: низкие температуры не только мешают работе высокоточной электроники, но и увеличивают энергозатраты на обогрев мозга. А запас энергии для меня – всё равно что кровь для обычного человека.

– Поступим так. Я отмечу на твоей карте точку, в которой тебе меня нужно будет подождать – с полудня и до пятнадцати часов. Не появлюсь – топай дальше, и как можно быстрей. Не вздумай меня искать, спасать и так далее, я и так зажился на этом свете. Иди вперёд и ищи своих

– Так мне куда теперь, наверх?

– К Линдону в пасть? – хорошее получилось бы ругательство. – Ещё чего! Выбираться будешь вплавь. Рюкзак водонепроницаемый?

– Ясное дело!

Мы спустились на нижний уровень лаборатории. Реактор – величиной с большой домашний холодильник, тихо гудел внутри толстой бетонной капсулы с герметической стальной дверью. На стене мигала огоньками запасная панель управления, которой мне ещё ни разу не довелось воспользоваться. Специальный робот, который должен в случае необходимости выполнять ремонт, был надёжно заперт в еще одном сейфе: управлять этой машиной можно было сверху, не подвергая себя опасности облучения. Перед входом я попросил Катрину надеть шлем, благо надевался он легко: достаточно было набросить его сверху, как капюшон, в остальное же время он лежал сложенным за плечами. В полностью закрытом скафандре с воздушными фильтрами радиация была ей не страшна.

Вот, наконец, и последняя дверь – маленькая, неприметная, напоминающая скорее дверь в какой-нибудь тесный чуланчик для хранения робота-уборщика. На ней не было автоматики – только скрипучий вентиль, который нужно провернуть, чтобы замок открылся. Две секунды – и снаружи на меня взглянула непроглядная тьма. Катрина приметила рядом с выходом рубильник и опустила его, но светлей от этого не стало.

Марсианка включила на шлеме фонарик, и нашим глазам предстала лестница. Двадцать метров, вспомнил я… Этого хватает, чтобы подземные воды, время от времени поднимаясь, не добирались до отсека с реактором. Желая сэкономить девчонке время, я перекинулся в «зверя», велел Кэт садиться верхом и спустился в несколько прыжков. Услышал, как тихо течёт перед нами подземный поток, а вскоре увидел зыбкое отражение своего поврежденного робо-лица на тёмной поверхности и вновь подумал, каким монстром должен был казаться Катрине. К счастью, теперь она мне доверяла.

– Дальше вплавь, – сказал я, снова вставая на две ноги. – Минут через пять будет участок, где придётся нырять. С этим у тебя в порядке?

– Как долго не дышать?

– Минуты две.

– Легко!

Кэт с неожиданной нежностью взяла мою руку, а затем и вовсе обняла. Затем она вновь набросила шлем и скользнула в воду. Понаблюдав за удаляющимся огоньком фонаря, я устремился обратно и, снова оказавшись на поверхности, просканировал эфир на предмет электромагнитных сигналов. Десмодусы налетели с запада, и налетели cлишком быстро. Неупокоенный, похоже, поднял не меньше половины дронов, что имелись у него в нашей глухомани…

То, что я не успел затащить излучатель из лаборатории в коттедж, оказалось к лучшему: против пущенной в его окно ракеты не устояло даже бронестекло, а прогремевший взрыв выбил оставшиеся четыре. По наши с Катриной души прилетели не привычные десмодусы-разведчики, а боевые ударные беспилотники.

– Ты, задрот, даже врать не умеешь, – насмехался надо мной Герион. – Одну из капсул я отыскал на леднике; оттуда пешком до тебя бы никто не дошёл… Добрались до тебя максимум двое. Да и сомневаюсь, чтоб они так быстро очухались после падения, что с утра побежали в Гелиополис, позабыв друга… Вы там, наверное, пытаетесь придумать какой-то план… План у этих неудачников уже был, но чего они добились?

– Неудачников ты бы не преследовал, Линдон. А то выходит, владыка мира гоняется за детьми, – съязвил я.

Линдон не ответил. Новая ракета жахнула по железобетонной плите, в которую была встроена гермодверь. К несчастью, удар пришёлся на «шов», где бетон «стыковался» с горной породой, и проделал первую брешь. Я уже успел спуститься в оранжерею, что находилась уровнем ниже, но и у меня с потолка посыпались пыль, штукатурка и мелкая бетонная крошка, а грохот был едва ли не хуже, чем при падении того злополучного вертолёта. Ещё один взрыв отдаётся мощной вибрацией по всему помещению. С растений опадают слегка подсохшие цветы и листья. Дрожит вода в поилках птиц и ванночках с водорослями, падает недопитый Катриной стакан. Мне уже заранее жаль мой тихий рай, ставший смыслом моей затянувшейся неприкаянной жизни… Но ведь что-то хорошее я сделал, так?..

Грохот прекратился, но я слышал, как падают вещи наверху, и понимал: дроны прорвались внутрь. Межуровневые перекрытия – тоже бетонные, поэтому, никого не обнаружив на жилом этаже, они попробуют проломиться ниже. А это и нужно. Ну, что, мотыльки! Своё пламя вы сегодня найдёте.

Я закидываю на плечи собранный Катриной рюкзак. В нём полцентнера веса, половина которого приходится на аккумуляторы и инструменты, и ещё почти половина – на еду и мой «внешний желудок» – пищевой агрегат, который любую органику перерабатывает в необходимый для мозга сойлент. Я дожидаюсь, пока дроны начнут вторую серию взрывов, и спускаюсь с блоком питания ещё ниже – к реактору, разматывая на ходу провода. Приходится отступать к запасному выходу, чтобы расстояние от излучателя стало безопасным для моих собственных микросхем. Если выживу, догнать Кэт у меня получится даже быстрей, чем я ожидал.

У меня три секунды, чтобы врубить аккумулятор и скользнуть за дверь аварийного выхода.