Код Гериона: Осиротевшая Земля - Людмила Брус

лежащее на гелевых шариках тело, облачённое в тёмно-серый скафандр. Его поверхность напоминала то ли панцирь дракона, то ли чешуйчатый покров насекомого, в то же время он был немногим толще антарктического рабочего комбинезона. Сначала показались ноги в высоких ботинках, затем – плавные линии бёдер и руки в перчатках, потом открылся корпус: нашивка на груди гласила: «Уинтер».

Вот и лицо, облепленное влажными чёрными волосами, – мраморно-белое, никогда не знавшее яркости нашего солнца. Губы приоткрыты от волнения, зелёные глаза широко распахнуты, и тут до меня доходит, каким чудовищем я выгляжу в глазах незнакомого человека.

– Холод и мрак… Ты кто?.. – произносит девушка нетвёрдым голосом и с трудом принимает сидячее положение. Тяжеловато ей сейчас с непривычной гравитацией. Как бы сердце не надорвала…

– Не беспокойтесь, я не враг, – говорю я, от волнения чуть не забыв включить голосовой модуль.

– Вот как?.. – марсианка брезгливо отодвинулась от меня подальше. – Полвека назад на Земле перегорела электроника, но первым я встречаю робота!

Чем, интересно, ей роботы насолили?

– Во-первых, на момент катастрофы я находился под землёй. Во-вторых – я не робот, я киборг. Мозг у меня человеческий.

– Ещё лучше… Отойди ка подальше!.. – девушка пытается быть резкой, но язык у неё заплетается, как у сильно подвыпившей женщины. Отнять у неё предмет, похожий на толстую рукоять ножа, оказывается легче лёгкого: девушка очень слаба и двигается, как в замедленной съёмке. Скорчер, чтоб меня!

– Ещё раз говорю: я не враг. Пойдёмте со мной, здесь небезопасно.

– Мы где?..

– В Антарктиде, земля Мак-Робертсона, горы Принс-Чарльз.

– Как же… далеко… от Мирного… – простонала марсианка, безуспешно пытаясь встать. Я протянул ей руку.

– Меня зовут Велиард, я начальник Биостанции номер семь. Научно-исследовательская организация «Крылатое солнце».

Девушка неловко выбралась из капсулы, словно её конечности весили полцентнера каждая, и сделала медленный глубокий вдох, смакуя наш воздух, как я в незапамятном прошлом смаковал дорогое вино. Это не искусственная смесь газов, привычная ей с рождения. Здесь пахнет дождём, землёй и камнем, сырым мхом, прелыми листьями, невидимыми в ночи цветами, древесными соками. Лишь сейчас она в полной мере осознала, что свободно дышит без скафандра, и над головой у неё – не пустое небо, а живой, колышущийся свод леса.

Диодный свет из капсулы распространялся недалеко, и увидеть ей удалось мало – но всё равно больше, чем в холодной марсианской пустыне. Медленно, неуверенно, как недавно вставший на ноги ребёнок, девушка обошла свою «спасательную шлюпку» по кругу и села на одно из её «надкрылий», сложив на груди свои длинные грациозные руки. Она была в полной растерянности, и одной из главных причин был я.

– Ты потерпела катастрофу?

Ответом был колкий морозный взгляд.

– И, конечно, летела сюда не одна?

Снова молчание.

– Так сколько вас?

– Это моё дело…

– Ты упала на моей территории.

– Я тебе не доверяю.

– Доверять тут больше некому, а тебя будут искать. И с большой вероятностью ликвидируют.

Она потянулась к браслету, но я перехватил её руку. Должно быть, я не рассчитал силы, потому что девушка вскрикнула. Вторую её руку я поймал миллиметрах в пяти от своего виска. Удара ногой в колено я избежать уже не успел и даже получил сообщение об угрозе повреждения.

– Так у вас на Земле принимают гостей?.. Или я вообще твоя пленница? – воскликнула девчонка, яростно пытаясь освободиться.

– Сейчас всем лучше думать, что ты не выжила, иначе скоро здесь будет Герион. Знаешь его?..

– Ты с ним связан?

– К счастью, нет. Меня просто вовремя предупредили… Просто так он не поверит, что вы погибли, он будет вас искать. Его беспилотники сейчас везде, им хватит одного электромагнитного сигнала, одного сеанса радиосвязи, чтобы слететься сюда, как осы на сахар…

– Многовато совпадений! Отпусти меня, говорю.

– Как скажешь. Но твой милый гаджет побудет у меня.

Я бесцеремонно сломал замок её браслета. Девчонка попыталась ударить меня снова, и в этом жалком подобии борьбы при непривычной силе тяжести растеряла последние силы. Шмыгая носом и тяжело дыша, она брела за мной, невыносимо медленно переставляя ноги, пока я не потерял терпение и не поволок её на плечах в свою берлогу. Сил сопротивляться у марсианки не было: всё, что она могла – это сыпать довольно странными ругательствами да безрезультатно колотить по моим металлоуглеродным рёбрам. Хуже стало, когда за спиной я услышал всхлипы. Плачущий человек для такого, как я – всё равно что блохастый щенок: и жалко, и на руки взять противно. Но если щенка достаточно накормить, отмыть и обработать препаратами от блох, что делать со скорбящим биологическим хомо сапиенсом?..

На биостанции гостью весело встретили мои собаки и кошки, что несколько разрядило обстановку. Усталость и страх марсианки на несколько минут уступили место оцепенению, а затем она заулыбалась сквозь слёзы и потянулась к моему любимцу Локи – несуразной помеси лайки с корги. С животными, если вспомнить старые статьи, на Марсе вообще напряжёнка: ящерки, съедобные насекомые, в качестве домашних питомцев – стерилизованные крысы, на весь город – три-четыре «общественных» кота… Для зверья гости были тоже в новинку. Девушку с Марса обступили и облепили со всех сторон, повизгивая и мяукая, требуя поглаживаний, почёсываний и объятий. Потребовалось время, чтобы выпроводить эту хвостатую орду восвояси и позволить марсианке, наконец, отдохнуть. Мудрить с ужином я не стал: усадив гостью в оранжерее, я сорвал два помидора и выдал ей сойлент из своих запасов. Она молча взяла еду, обжигая меня тревожным взглядом, но испуга в её глазах уже не было.

Оставив девочку есть и заперев на всякий случай оранжерею, я помчался обратно – прятать «шлюпку». Столкнул её в овраг и забросал землёй, камнями и сухими ветками. Сложней всего было снимать с дерева здоровенный парашют; вот он, тот самый случай, когда отсутствие мышечной усталости – огромное благо. Локатор, к моему большому облегчению, не показал поблизости никого.

Вернувшись, я застал марсианку за изучением моей коллекции мильтассий. На столике из толстого древесного спила лежала раскрытая «Энциклопедия тяжёлой музыки», которую в первые дни знакомства посоветовала мне Вильгельмина. В кадке с банановым кустом я заметил припрятанный инжектор для строительного клея. По части самозащиты девчонка оказалась сообразительной.

– Похоже, ты и вправду человек, – сказала она хоть и холодно, но уже не враждебно. Да и дышать ей, судя по темпу речи, стало полегче.

– Дошло, наконец, – пробурчал я. – Но предупреждаю сразу. «Человек» в нашем мире не значит «друг, товарищ и брат».

– Ещё бы…

– Представиться не желаешь?

– Катрина Уинтер, судовой врач корабля «Апсара», нанобиолог и вирусолог. Не хочешь вернуть браслет?

– Нет!

– Это ещё почему?..

– Ещё раз: сигнал может погубить и меня, и твой экипаж, раз уж на себя тебе плевать.

– Герион подыхает сейчас в своём логове! – объявила марсианка. – Мы побывали на «Сольвейг» и заразили его вирусом. Он генерирует в программном коде ошибки – в геометрической прогрессии.

– По-твоему, Линдон такой дурак, что не делает собственных резервных копий?

– Резервная копия не будет помнить нашего прилёта. На её создание должно было уйти много времени: там невероятный объём данных…

– Самоутешение!.. Ладно, будем надеяться, что твои друзья приземлились недалеко. Айда в коттедж, там лучше будет связь.

– Лиса вызывает Кетцаля и Спрута, – шепнула в браслет Катрина, когда мы поднялись в дом (я с досадой подумал, что гостевая ванная у меня только здесь; строить её под землёй не было нужды). – Лиса вызывает Кетцаля и Спрута… Холод и мрак, отвечайте, если живы!

Ответом ей было душное молчание, и глаза моей гостьи вновь наполнились слезами.

– Геолокация – Антарктида, – хрипло скомандовала она. – Показать местонахождение команды…

Перед девушкой развернулась голографическая карта. Спустя несколько секунд место приземления одного её спутника обозначилось на ней красным флажком.

– Уинстон… – прошептала Кэт. – Но почему ты один?..

– А сколько вас было? – спросил я.

– Четверо. Механик остался на Луне, – горько сказала Кэт.

С какой ужасной скоростью они падали! Флажок «Кетцаль», обозначавший её брата, находился не где-нибудь, а вблизи от Семи Ветров, а это чуть ли