Варлорд. Политика войны - Николай Соболев

* ¡España Una, Grande y Libre! ¡Arriba España! — Испания, единая, великая и свободная! Восстань, Испания!

В мыслях о поднимавшихся по всей Европе темных силах Ося закончил дела в Барселоне и улетел в Париж. Вспоминались ему и «Золотые рубашки» в Мексике, и голландский «Черный фронт», и французские кагуляры, и британский «Союз фашистов»… Даже в Америке, оплоте демократии, вовсю резвился «Серебряный легион» — все, буквально все, как предсказывал Джонни, вплоть до введения в Германии «свидетельства об арийском происхождении».

Не радовали даже секретарши, несколько дней Ося не находил себе места. Чтобы немножко отвлечься, поехал навестить Барбару в Шато де Гарш, где его огорошили — Барбары нет на месте.

— Э… а куда она делась? — оторопел Ося.

— Как обычно, — доложила приветливая сестра-хозяйка, — уехала на аэродром.

— Какой??? — перепугался Ося, что взбалмошная Барбара улетела из Парижа неведомо куда.

— Сен-Сир-л’Эколь, это здесь недалеко, сразу за Версалем, у нее учебные полеты с разрешения мадам Бонапарт, — успокоила его сестра.

Через полчаса Ося выбрался из машины на краю большого грунтового поля и скептически поджал губы — тоже мне, Париж! Ни одной бетонной полосы! И это аэродром при знаменитом училище Сен-Сир!

Над ним пронесся красный самолетик, и Ося задрал голову — следом шел белый, прижимая первого к земле, но тот поддал газу, заложил вираж и ловко уклонился. Самолеты разошлись, поднялись выше и снова начали свою карусель.

У одноэтажного домика с вывеской «Аэроклуб» группа из нескольких мужчин оживленно обсуждала перспективы установления во Франции режима наподобие итальянского, Ося выругался сквозь зубы. За полетом наблюдал единственный француз небольшого роста в штатском пальто и шляпе, прикрыв от солнца узкие насмешливые глаза ладонью.

— Нет, вы посмотрите, каково? — обратился он к Осе, когда белый все-таки прижал красного.

— Да-да, — вежливо ответил Ося, — потрясающе.

Француз хмыкнул и пошагал на стояку, куда после посадки заруливали оба самолета. Из красного выбрался высокий длинноносый паренек лет двадцати с небольшим и сорвал шлем со взмокших волос. А из белого… из белого весело выпрыгнула Барбара.

— Что тут происходит, черт побери? Барбара, что мне сказать Джонни? — чуть было не рявкнул Ося, но сдержал голос.

— Простите? — нехорошо взглянул на него узкоглазый.

— Джозеф! — радостно заверещала Барбара и кинулась Осе на шею. — Господа, это старый друг моего мужа, Джозеф Шварц!

— Немец? — узкоглазого не оставляли подозрения.

— Американец.

— О, другое дело, — протянул руку узкоглазый. — Рене Фонк, капитан в отставке.

— Адьютан* Пьер ле Глоан, — склонил голову мальчишка, но Ося все равно заметил, какие восторженные взгляды тот кидал на Барбару.

— Мадам Грандер обладает настоящим талантом истребителя, — поклонился ей Фонк.

— О, спасибо, мсье Рене, — расцвела Барбара, — вы слишком любезны!

Скептическая гримаска Оси (еще бы, какой-то штатский решает, кто истребитель, а кто нет) не ускользнула от Пьера и он тихонько объяснил:

— Это наш самый известный ас! Семьдесят пять сбитых бошей!

* Адьютан — французское звание, примерно равное старшине.

— Барбара, дорогая, я очень прошу тебя — и вас, господа, тоже! — быть поосторожнее. Джонни не переживет, если с тобой что-нибудь случится!

— А, — легкомысленно отмахнулась Барбара и оглянулась посмотреть, что там техники делают с самолетом. — Еще разок?

Фонк скосил глаза на Осю:

— Пожалуй, на сегодня хватит.

Глава 4

Последний мирный год

Танк фыркнул, взревел, прыгнул на полметра вперед, лязгнул, зашипел, машина дала полуоборот влево и движок заглох. Из люка водителя полез наружу красный, как рак, капитан:

— Опять!

Генерал Франко, по случаю визита в кавалерийский полк обутый в сапоги со шпорами, попенял мне:

— Что-то ваши танки ломаются через раз.

Блин, да если так рвать с места, они будут ломаться каждый раз!

— Трогаться нужно плавно.

— Ну так покажите!

Я принюхался — от танка несло горелым маслом.

— На этом не получится, фрикцион сгорел.

Генерал хмыкнул.

Два танка из числа старых испытательных передали в создаваемый батальон для «обучения». Новая игрушка вызвала прилив энтузиазма, а слабая техническая подготовка — вал неисправностей и поломок. Впрочем, мне это давало возможность увеличить штат механиков и ремонтников при батальоне.

— Слишком они старые, — подошел капитан.

— Машинам от силы два года. И перед отправкой они прошли полную проверку и обслуживание.

— Все-таки хотелось бы иметь новые танки.

— Вы их получите по согласованному графику. И учтите, если вы научитесь водить старые танки, с новыми точно проблем не будет, а если угробите новые…

Оставив капитана и механиков ковыряться с заглохшим танком, мы с генералом Франко отправились в ближайшую от полигона казарму. Самоназначенный вождь правых Хиль-Роблес разрывался между партийной деятельностью, выступая на митингах, и министерством, куда он забегал подписать бумаги, свалив почти всю работу на Франко. Вот и сейчас генерал должен был завизировать документы на отправку винтовок и патронов в Эфиопию.

Да, посланцы растафари Мэконнына, более известного как император Хайле Селассие, в поисках производителей оружия добрались до Испании. Германия, Франция, Бельгия и Англия в поставках отказали, Советскому Союзу Эфиопия в хрен не вперлась, югославы не успевали покрыть собственные нужды — короче, все отморозились. Я поначалу тоже не особо хотел вписываться — а ну как летом 1936-го не хватит винтовок и пулеметов? Но потом сообразил, что Италии будет полезно увязнуть в Африке поглубже, чтобы меньше пороха осталось на испанскую авантюру.

Убедить Роблеса, что неплохо бы продать эфиопам и старую артиллерию, а на вырученные деньги прикупить во Франции новую, удалось не сразу. И вовсе не из-за моей идеи таким образом ослабить националистов и усилить республиканцев: старые пушки можно забрать из будущих «мятежных» дивизий, а новые поставить через Барселону как раз в начале лета 1936 года. Роблес просто не хотел ссориться с итальянцами, которые точили зубы на Эфиопию, но схема продажи через Андорру и с небольшим откатом сработала.

— Как обстоят дела с американским торговым соглашением?

— Пока без движения.

— Почему? — странно, Роблес и Франко вроде бы должны изо всех сил пропихивать договор.

Генерал мимолетно поморщился:

— Все уперлось в финансовую комиссию Кортесов. Вернее, в ее председателя.

— Хуан Негрин?

— Он самый, — подтвердил Франко и сквозь зубы добавил: — Социалист…

— Почему вы их так не любите?