Карп в сухой колее. Том 1 - Софья Ленская

поучаствовать в шествии, но... До этого дня Юн Шэню и дела не было, он даже в подробности не вдавался и не желал ничего слышать. Он всего лишь сделал то, что должно, — таков был его долг как сильнейшего заклинателя среди бессмертных. Требовать за исполнение долга славы? Он не считал подобное правильным. И все же его проистекающую из лучших побуждений убежденность другие бессмертные воспринимали несколько иначе, видя Юн Шэня чересчур высокомерным, воротящим нос от роскошнейшего из празднеств, что когда-либо посвящались совершенствующемуся.

Идти на этот праздник для Юн Шэня было странно. Он с трудом мог определить, что чувствовал по этому поводу. Даже не особо представлял, что будет во время шествия, но Су Эр сказал, что его возглавят заклинатели из Юэлань... Удастся ли встретить там того Цао или хотя бы переброситься словами с кем-нибудь из учеников, а может, и мастеров школы?

Проведя еще немного времени в чайной в неудачных попытках скормить Юн Шэню вяленые сливы, Хэ Цисинь повела его на рыночную площадь. Он уже отринул все попытки сопротивляться натиску молодой госпожи и просто следовал за ней, стараясь лишний раз помалкивать. И, только оказавшись среди толпы, Юн Шэнь наконец ощутил, как неуютно ему стало — от руки девы Хэ, что крепко сжимала его предплечье и тащила за собой едва ли не волоком; от бесконечного гомона вокруг; от толпы, напирающей со всех сторон, пестрящего изобилия красок и образов... От всего этого начинала кружиться голова.

— Юй-гэ! Примерь! — восторженно прощебетала Хэ Цисинь, когда они остановились у лавки с безделушками, и протянула Юн Шэню маску.

Он не сдержал смешка. Мало того что Хэ Цисинь, замужняя знатная госпожа, вторая дочь прославленного генерала Хэ, которая в обществе должна держать лицо, во время их прогулки вела себя как избалованная юная девица, так еще и эта маска!..

Юн Шэнь повертел ее в руках. Очевидно, перед ним маска Бессмертного небожителя. Но как же она далека от действительности! Выточенные черты лица, яркие узоры... Неужели смертные представляли его себе именно так? Разодетого в шелка и золото, сияющего, как десять солнц? Какой же вздор.

Не успел Юн Шэнь прокомментировать это безобразие, как Хэ Цисинь потянула его дальше. Она предлагала купить сладости, от чего Юн Шэнь наотрез отказался: вкус еды он открыл для себя недавно и мог с уверенностью сказать, что любителем сладкого не являлся. Отказался он и от сушеной хурмы, но Хэ Цисинь все равно приказала Су Эру ее купить, да побольше. Затем они отправились к лавке фейерверков, где Су Эр со всем терпением, по-видимому дарованным ему Небом, уговаривал госпожу Хэ не тратиться. В поместье уже закуплены фейерверки именитых мастеров, и брать посредственность в проходной лавке втридорога не было нужды.

После непродолжительного обхода всех лавок Хэ Цисинь подустала, и было решено отправиться на главную улицу. Музыка гремела совсем рядом, шествие приближалось.

Толпа рассредоточилась по обе стороны дороги, по периметру улицы стояли городские стражи, наряженные в парадные доспехи. Это было сделано, чтобы люди не вырвались на дорогу, где двигалась пышная процессия. Су Эр восторженно шептал, что все шествие представляло собой легенду о победе Света над Тьмой и шло в хронологическом порядке. В начале процессии двигались люди, наряженные как различного рода создания тьмы и хаоса, на них были черные одежды и маски — морды демонических тварей, олицетворение демонического воинства, ворвавшегося в мир смертных. Их шествие сопровождалось неистовыми варварскими танцами — одним словом, тем, что приходило на ум смертным при упоминании демонов. За ними следовали люди в доспехах и с копьями в руках, олицетворение смертного мира, что поднялся на бой, — они вместе с демоническими тварями сплетались в воинственном танце. Следом шли танцовщицы и певицы, и тональность музыки при их появлении сменилась на печальную. То были небесные феи, наблюдавшие за происходящим в Царстве живых хаосом и молящие Небо послать спасение.

Глядя на это действо, Юн Шэнь испытал острое желание закатить глаза. Это же совершенный в своем роде фарс!

Все было не так!

Он шумно вздохнул и огляделся в поисках Су Эра, надеясь выловить его сейчас и наконец разузнать про того лекаря Цао, пока Хэ Цисинь поглощена представлением, но в следующий момент из толпы раздался истошный крик:

— Демоны!.. Тут демоны! Спасайтесь!

Юн Шэнь почувствовал, как все у него внутри похолодело.

Толпа оживилась; те, кто был подальше, начали переглядываться, зеваки с интересом вытянули головы, чтобы поглядеть, что произошло, до некоторых крик и вовсе не долетел — музыка процессии заглушала нарастающий гомон. Юн Шэнь тоже постарался рассмотреть, что за переполох происходит, но тут совсем рядом, в той же толпе, раздался громкий хлопок, и в небо взмыл столп черного дыма... Демоническая ци!

Взрыв темной энергии!

Уши Юн Шэня заложило от воплей. Люди впали в неистовство. Все стремились убежать подальше от распространяющегося вокруг темного дыма демонической энергии. Юн Шэнь никак не мог прийти в себя, шум сводил его с ума. Его мотало из стороны в сторону, пока толпа наконец не вытолкнула его из своего потока. К несчастью, он оказался в самом центре произошедшего взрыва. Ужас от открывшегося вида прокатился дрожью по всему телу.

Люди вблизи от взрыва темной энергии, бездыханные, лежали на земле. Их тела были иссушены, будто кто-то вытянул из них всю жизненную силу, оставив лишь пустую оболочку. Темная энергия подобно густому туману клубилась вокруг. Юн Шэнь попятился, но кто-то из спасавшихся вновь толкнул его — и он не удержал равновесия, рухнув на вытянутые вперед руки. Демоническая ци была совсем рядом, и все, кто ее касался, падали замертво. Глядя, как черный туман поражает все больше людей, хватая их словно щупальцами, Юн Шэнь понял: кто-то повелевал им.

Невольно, следуя по внутреннему порыву, он сложил руки в мудре концентрации энергии и плотно сжатыми указательным и средним пальцами попытался начертать печать. Он знал несколько способов борьбы с такой энергией, ему даже не придется использовать Небесные печати для подавления этого демона... или кого бы то ни было. Нужно запереть энергию. Не дать распространиться.

На самом деле Юн Шэнь самым глупым образом замер, сидя на земле. Ни сконцентрировать свою энергию, ни начертать печать у него не вышло. Он совершенно забыл, что остался без сил! Теперь же единственный выход для него — спасаться и бежать, подобно другим испуганным смертным. Но в этой суматохе он не знал, куда деваться. Демоническая ци уже накрывала его когтистыми хищными лапами. Темная энергия подавляла, и Юн Шэнь ощутил, как силы покидают его тело. Он уже не смог бы подняться, становясь слабее с каждым мгновением, поэтому только неловко пополз назад. Холод — но не тот, что он обычно испытывал от морозного ветра, а более ужасающий, иньский, — словно пробирался внутрь его тела, пронизывал все его существо и прокатывался по всем ныне пустым в этом теле даньтяням[15], особенно задерживаясь в верхнем. Его голова, казалось, норовила расколоться от боли!

Если тело Хэ Циюя не выдержит, сможет ли бессмертная душа в нем выстоять против демонической ци и не быть поглощенной ею?

Юн Шэню не хотелось это проверять. Неважно, в качестве бессмертного мастера или слабого смертного, но он хотел жить. Неважно как — он хотел жить!

Едва он успел закрыться руками, как просияла вспышка яркого света, и темный туман вокруг рассеялся, а Юн Шэня отбросило на несколько чжанов[16] назад. Он закашлялся. Слабое тело Хэ Циюя едва выдерживало. Юн Шэнь почувствовал, как к горлу подкатили сгустки крови. Всеми силами он старался ее не вырвать.

Удалось приподняться на полусогнутых руках. Пространство завибрировало — очередной всплеск духовной энергии, на этот раз от схлестнувшихся противоположных потоков. Юн Шэнь поднял глаза и увидел, как трое заклинателей впереди, облаченные в развевающиеся серебристые одеяния, составляли подавляющую формацию вокруг распространяющегося облака темной ци. Цепи, полностью из духовной