Карп в сухой колее. Том 1 - Софья Ленская

Цао Сяошэ изумленно распахнул глаза — он явно не ожидал такого ответа и запыхтел в возмущении. Юн Шэнь уже готов был прервать завязавшийся спор и наконец спросить, о чем вообще речь, но вместо слов только разразился натужным кашлем.

— Значит, решено. Мой брат останется в поместье! — решительно заявила Хэ Цисинь, явно довольная тем, куда в итоге вывело обсуждение. — Ваш глава школы сможет побеседовать с отцом. Он прибудет... Хм, совсем скоро прибудет! Уверена, ему будет что сказать в ответ на всю эту возмутительную чушь!

Хэ Цимин мешкала с ответом, то сжимая, то разжимая кулаки. Будто чувствуя безвыходность беседы, к ней подошел Цао Сяошэ и положил руку на плечо.

— Ученики школы Юэлань благодарят семью Хэ за гостеприимство, — натянуто улыбнулся он. — Тогда наш вопрос откладывается. Полагаю, для начала господину Хэ и правда стоит прийти в себя. Надеюсь, прославленный лекарь позаботится об этом.

Последняя фраза была адресована лекарю Суну и произнесена очень издевательски. Старик никак не отреагировал на шпильку в свой адрес, а Цао Сяошэ[18] так и кривил губы в улыбке. О, это имя действительно ему подходило, он действительно казался скользким змеем.

Стоило дверям комнаты захлопнуться за ушедшими заклинателями, как Хэ Цисинь крепко обняла Юн Шэня. Настолько, что он даже ойкнул. Он до сих пор не понимал, откуда в этой женщине столько силы. Или это Хэ Циюй совсем слаб? Юн Шэнь мягко отстранил ее от себя.

— Цисинь... Что происходит? — Он заглянул ей в глаза в надежде хотя бы так получить желанные ответы.

Хэ Цисинь заколебалась и поджала губы, будто сомневаясь, говорить или нет, но все же выпалила:

— Эти заклинатели из Юэлань подозревают тебя кое в чем... Но это неправда! Я точно знаю, что все это чушь!

— Подозревают в чем? — процедил сквозь зубы Юн Шэнь. Ему не слишком нравилось вытягивать подробности по частям, и он еле сдерживался, чтобы не перейти на крик. Хэ Цисинь будто нарочно прятала глаза и даже чуть отошла от кушетки, на которой он сидел. — Цисинь!

Раздражение, обуревавшее его, стало трудно контролировать. От резкого оклика барышня Хэ выпрямилась как по струнке, в ее темных глазах Юн Шэнь заметил промелькнувший страх.

— Они думают, что это ты виноват в трагедии на шествии! — наконец сказала она. — Думают, что ты демон или сообщник! Глупости, правда? Этого ведь не может быть.

Юн Шэнь замер.

Ох.

Вот оно что.

— Да, не может, — протянул он, погружаясь в свои мысли.

Что могло натолкнуть заклинателей Юэлань на подобные подозрения? Хэ Циюй действительно не демон, в этом сомнений нет. В его теле не нашлось бы и капли духовных сил, оно было слабым и больным. Однако с душой, заключенной в нем, все было не так просто. Неужели заклинатели почувствовали... что-то? С другой стороны, Юн Шэнь не был духом, захватившим чужое тело. Он в принципе не понимал, как его угораздило оказаться внутри.

— Вот! Это не более чем клевета, — закивала Хэ Цисинь, словно убеждая себя.

Лекарь Сун кашлянул, подходя ближе. Юн Шэнь перевел взгляд на него. Он и забыл, что тот все еще здесь.

— Госпожа Хэ, этот слуга полагает, что подозрения заклинателей небезосновательны. Ваш брат — единственный, кому удалось выжить среди сотни людей, попавших под воздействие демонической ци. Поистине чудесное спасение...

— Следите за языком, лекарь Сун, и выполняйте свою работу! — грубо отрезала Хэ Цисинь, сжав кулаки.

Юн Шэнь в ответ на это хмыкнул. Многое прояснялось. Он и сам не понимал, как ему удалось пережить воздействие демонической энергии... Это все из-за его бессмертной души? Отныне стоило вести себя осторожнее. Теперь, под подозрением, различия в его поведении с Хэ Циюем могли трактоваться превратно.

— Тогда попрошу госпожу Хэ не мешать этому слуге выполнять его работу, — сощурившись, парировал лекарь Сун.

Хэ Цисинь нахмурилась, но эта ответная грубость смогла осадить ее недовольство, поэтому она не стала возражать. Одернув длинные рукава платья, она двинулась к выходу из комнаты, на прощание сказав Юн Шэню, что скоро вернется. Стоило ей уйти, как в комнате повисла неуютная тишина.

Лекарь Сун развернулся к рабочему столу и принялся наводить там порядок. Юн Шэнь не знал, куда себя деть и что ему делать с тем, что он успел узнать.

— Можешь расслабиться, — вдруг начал лекарь Сун, все так же стоя спиной. — Я знаю, что ты не демон, и не считаю, что ты замешан во всем произошедшем.

Юн Шэнь замер. Прежде этот старик всегда обращался к нему, вернее к Хэ Циюю, уважительно! Что же теперь? Может, это проверка? Ему нужно увереннее изображать Хэ Циюя.

— В каком тоне ты...

— О, вот только не нужно этого сейчас, и не делай такое лицо, — хмыкнул лекарь Сун, повернувшись и скрестив руки на груди. — Я знаю, что ты не Хэ Циюй.

Юн Шэнь впился пальцами в край кушетки. Тысяча мыслей пронеслась в голове Юн Шэня, но выдавить из себя он смог лишь единственную фразу:

— Кто вы такой?

— Это я должен тебя спросить об этом. Не так ли?

Глава 6. Бессмертный небожитель наслаждается музыкой

Лекарь Сун продолжал пристально смотреть на Юн Шэня.

— Этот старик долгие годы находится в услужении у семьи Хэ. Еще свежи воспоминания, как ныне великий генерал Хэ Чуньци, будучи совсем мальчишкой, прибегал ко мне в слезах из-за сбитых в игре коленей, — лекарь тянул каждое слово, будто нараспев, уходя в мысли о былом.

Его взор принялся блуждать по комнате, словно он нашел занятным разглядывать пучки трав, подвешенные под потолком. В свете трепещущего пламени крошечных свечей следы прожитых лет на лице лекаря Суна стали отчетливее. Они придавали ему вид каменного изваяния — будто он мудрец, чей облик запечатлели для потомков.

— Я поддерживал жизнь в четвертом молодом господине Хэ с момента его рождения. Так неужели ты думал, что я не замечу некоторые изменения? — Лекарь Сун пренебрег вежливым обращением и сделал акцент на последнем слове.

Он вновь устремил на Юн Шэня острый и внимательный взгляд, словно и правда видел его насквозь.

Юн Шэнь не знал, что ответить, поэтому предпочел молчание. Действительно, кому, как не семейному лекарю, известно больше всего о господине? Тем более если господин болен.

Другие члены семьи Хэ уже обратили внимание, как изменился «Хэ Циюй» со дня злополучного происшествия в игорном доме, но никто до сих пор не заявлял об этом вот так, в лицо. Даже если Юн Шэнь начнет играть роль избалованного и грубого молодого господина, вряд ли это спасет положение. Главное подозрение тут вызывало не столько поведение, сколько одна — пусть и маленькая, но значительная — деталь.

Его глаза.

Юн Шэнь не имел привычки разглядывать себя в отражении и любоваться своей внешностью. В бытность бессмертным это было бессмысленно: он не снимал маску, поэтому такому пристрастию неоткуда было взяться и после пробуждения в чужом теле. Сейчас он припоминал, что тогда, впервые увидев свое, вернее, отражение Хэ Циюя, приметил оставшиеся от бессмертного облика глаза. Серые, почти прозрачные, как смурной, заполненный облаками небосвод. Эти глаза принадлежали ему, Юн Шэню. Он мог лишь догадываться, какие глаза были у Хэ Циюя, но, если судить по остальным членам семьи Хэ, скорее всего, темные, ведь в целом их внешность была типичной для жителей северного государства Жун: черные волосы и глаза, светлая кожа, лишь едва тронутая солнцем.

Глаза есть отражение души человека. Многих демонов, захватывающих чужие тела или принимающих чужие облики, можно раскрыть именно по ним. Те, кому недостает мастерства иллюзии, попросту не могут скрыть демонические звериные глаза, потому и попадаются. С более искусной нечистью дела обстоят сложнее, но все равно существует множество способов вывести демона