До начала всех начал - Василий Головачёв

– Что вы имеете в виду, профессор? – осведомилась она.

– Если артефакт, о котором нам сообщили разведчики, действительно находится внутри звезды, мы его никогда не найдём!

– Успокойтесь, господин Санти, – сказал Луи Кецаль с наигранным спокойствием. – Базе роботов не обязательно скрываться внутри звезды, даже если она и полая. Давайте осмотрим ближайшие планеты, представляющие несомненный интерес со всех точек зрения. Возможно, база находится на какой-то из них.

Видеосистема корабля снизила накал светового излучения до терпимых пределов человеческого зрения, и огненная стена притушила блеск, стала тёмно-багровой, чернеющей к краям поля обзора. Гигантские пятна магнитных узлов на поверхности звезды, размеры которых превышали диаметр Земли в десятки раз, преобразовались в устья слоистых пещер, отчего воображение зрителя пририсовывало к ним морды невиданных зверей. Изредка в них проявлялись злые зелёные огоньки, превращая их в глаза прячущихся там чудовищ.

Протуберанцев было намного меньше, чем пятен. Они на фоне «жидкого остывающего металла» представали перед взорами наблюдателей исполинскими сетчатыми конструкциями, и кто-то из экипажа корвета даже пробормотал:

– Глядите, Эйфелева башня!

Помолчали, рассматривая грандиозный ажурный шпиль «башни» высотой в сто тысяч километров и шириной в основании не меньше тридцати тысяч. И Рокита наконец оценила слова Санкритьяна, шокированного масштабами предстоящей работы.

– Приступайте, профессор! – проговорила она, пряча в душе неприятное ощущение лёгкой паники.

Виракоча послал по орбите вокруг звезды бакен, сообщавший на всех диапазонах связи объявление: «Внимание! Владения ЮЖАСА! Остановка и исследование системы запрещено!» Потом тем же манером искин запустил дюжину беспилотных зондов, имеющих многодиапазонные приёмники излучений и гравидетекторы. Все эти системы обслуживали собственные искины, но контролировали их работу сотрудники группы Санкритьяна, имеющие прямые линии связи с аппаратами, в том числе аватар-блоки, позволяющие людям манипулировать зондами.

Через несколько минут в общем поле обзора Виракоча нарисовал схему звезды и обозначил конусы наблюдений для каждого дрона. В скором времени они должны были сложиться в единую картину глубин звезды до её центра. По замыслу учёных, если на Стивенсоне и находилась база роботов Древних, то она должна была прятаться в полости ядра.

Перед полётом Роките объяснили, почему звёзды таких размеров могли иметь не сверхтвёрдое и сверхгорячее ядро, а именно полость. Всё упиралось в выгорание центрального ядерного материала, в котором прекратились термоядерные реакции превращения гелия в литий и углерод. Благодаря расширению этой области в ядре и образовывалась пустота, сравнительная, конечно, по отношению к плазме вокруг, и эту «непустую» пустоту учёные условно называли «ядром Сидорова», учёного, предложившего гипотезу.

Впрочем, для Рокиты теоретические размышления были без надобности. Для неё главное значение имел сам факт присутствия в Стивенсоне полости, где могла прятаться база Вестников исчезнувшей цивилизации. Добраться до неё было трудно, однако у «Инки» на борту имелся специальный аппарат, называемый «звёздным кротом», который мог достичь ядра и установить контакт с Вестником.

Разумеется, Рокита не была столь наивна, чтобы надеяться на повторение «забавного успеха», как называли контакт россиянки Дианы Забавной с Вестником по имени Копун. Однако надежда тем не менее грела душу, тем более что Санкритьян уверял, что разработал новейшую программу ксеноконтакта, которая поможет им договориться с кем угодно, даже с древним боевым роботом.

Два часа пролетели незаметно.

«Инка» маневрировал, запуская дроны, то опускаясь ниже, до высоты в пятьдесят тысяч километров, то удаляясь.

Учёные трудились в научном модуле, зарывшись в удобные ложементы кресел.

Рокита беседовала с Виракочей, который послал по два беспилотника к планетам системы, чтобы не терять времени на их изучение после окончания сканирования звезды.

Луи Кецаль не терроризировал экипаж своими наставлениями и требованиями, чего опасалась Рокита, и ей это показалось обидным. Мелькнула даже мысль, что замминистра забыл о существовании начальника экспедиции.

Однако спустя ещё час, когда она насытилась панорамами колоссальной звезды и почувствовала скуку, Кецаль позвонил-таки ей по персонлинии:

– Донна Ахаа, не хотите отдохнуть в приятной обстановке? Автоматы знают свои обязанности, учёная гвардия в нас не нуждается, а сидеть нам здесь ещё долго. Предлагаю хорошую компанию, прекрасное французское вино, не менее прекрасный бразильский кофе и божественный антикучос[9].

Рокита хотела отбрить замминистра ехидным «оставались бы на Земле, моншер», но передумала, внезапно поймав себя на мысли, что избавляться от скуки обычным усилием воли ей не хочется.

– Через полчаса, генерал.

– Ордес, сеньора, ждём вас в кафе.

Связь прервалась.

Рокита улыбнулась, подумав, что корабельное кафе не так уютно, как где-нибудь в центре Лимы или в Париже, но другого здесь не было, а цифранж заведения можно подобрать любой.

Ровно через тридцать три минуты она вошла в столовую корвета, имеющую несколько отдельных кают-номеров, и официант-формех (молоденькая перуанка) провела «гостью» в крайнюю слева.

Она не ошиблась в предчувствии: Кецаль подобрал соответствующий облик помещения, и номер выглядел как уличная кафешка в центре столицы Перу, окружённая старинными особняками в перуанском стиле, с видом на море и на горы, проглядывающие сквозь плети декоративного винограда. В «кафешке» было свежо, пахло шашлыком, фруктами и тархуном.

Помещение имело два диванчика, застеленных андскими коврами ручной выделки, столик из «настоящего» красного дерева, атрибуты индейских кофеен: статуэтки ацтекских божков, керамические сосуды, красивые офорты, – а потолок его скрывали плети сингониума, ползучей вечнозелёной лианы.

Мужчины в одинаковых бело-чёрных униках офицеров космослужб ЮЖАСА встали с диванчиков. Это были Кецаль и Серхио Херард, абсолютно разные по абрису лиц, но абсолютно одинаковые по типажу и фейсобработке с применением нанотехнологий. Это Рокита определила безошибочно. Фыркнула про себя: «Вам бы на подиум, красавчики, или в танцоры». Вслух же проговорила:

– Я ненадолго.

– О, конечно, – кивнул Кецаль.

Серхио хотел было поцеловать руку женщины, но Кецаль сыграл бровью, и полковник кос-службы по контролю и сдерживанию (бред, конечно, подумала она, если кто и пытается что-то сдержать в космосе, то это не военные ЮЖАСА), покраснев, неловко поклонился.

– Сеньора командир!

Рокита села, кинув взгляд на столик, на котором стояли бутылка вина, бокалы и стаканчики с прозрачно-зелёным мохито. Покачала головой. Вино было, что называется, с царского стола. Подняла глаза.

Кецаль улыбнулся, кивнул, сел напротив.

Серхио торопливо примостился рядом.

– Ваше любимое, полковник? – поинтересовался замминистра.

Рокита промолчала, хотя это и в самом деле было Chateau d'Yguem, французское вино подвала Сотерно высшей категории Premier Grand Cru Supeiuer.

– Откуда вам известно о моём вкусе?

– Слухи, сеньора Ахаа, слухи. Что вам заказать?

– Кофе.

– После вина, надеюсь?

Она сделала паузу.

– Глоток.

К столу скользнула возникшая из воздуха горничная, но Кецаль жестом отослал девушку и сам налил вина в бокалы: Роките на три пальца, себе так же, Серхио меньше. Кецаль поднял