Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

– Это был первый. Запомни, каково это. Ты не просто уничтожил заклинание. Ты изменил замысел. Ты стал вмешательством в волю другого.

Следующее плетение было сильнее. Оно пульсировало льдом. Это было плетение заморозки, с острыми, сжатыми векторами. Андрей едва касался его паутинки – и чувствовал, как его собственная энергия замирает, подчиняясь холодной структуре.

– Не всегда получится мягко. – Тут же заметил старик. – Иногда, чтобы что-то сломать, придётся сломаться чуть-чуть самому.

И Андрей сделал это. Вошёл слишком резко. Пробил точку перегиба – и… Получил отдачу… Словно обжёгся изнутри… Его пальцы онемели, а плечо словно охватила судорога.

– Запомни боль. Она – часть пути. Она не наказание. Она – знак, что ты дошёл до края…

С каждым новым плетением он учился чувствовать враждебные намерения, прежде чем те успевали оформиться. Учился слушать вибрации… Узнавать, где магия становится хрупкой… Он учился не только видеть, но и понимать. И в какой-то момент – смог разорвать плетение даже до того, как оно полноценно собралось. Просто обвёл пространство своей энергией – и перекрыл чужой поток. Старик впервые кивнул с уважением:

– Теперь ты не просто подавляешь. Ты умеешь ломать. С тишиной, которая звучит громче любого крика.

Ночь накрыла долину мягкой тишиной. Лишь редкие трески в костре и тихое пение ветра в бамбуке напоминали о том, что мир всё ещё дышит. Андрей сидел на коленях, напротив него – старик, сосредоточенный и молчаливый, как всегда в моменты, когда готовился передать что-то важное.

– Ты уже знаешь, как разрушать. Теперь – учись проникать. – Он произнёс это просто, но взгляд его был тяжёлым, почти предостерегающим. Слишком тонкой была грань между вмешательством и заражением… Между наблюдением и подчинением…

В очередной раз старик провёл пальцами по воздуху, и в нём вспыхнуло мягкое плетение – тонкая сеть светящихся линий, круживших медленно, как дыхание.

– Это не враждебная магия. Просто фон. Защита. Ты не можешь её сломать – иначе будет обнаружение. Но можешь войти.

Он закрыл глаза и направил в плетение крошечный импульс энергии. Тот вплёлся в узор, словно родной, приняв его цвет, частоту, дыхание. И только очень внимательный взгляд заметил бы – одна нить едва-едва дрожит иначе.

– Ты должен дышать с ним в унисон. – Пояснил старик. – Не торопись. Не входи как человек. Войди как тень. Как шепот. Как мысль, которую никто не додумал до конца.

Андрей уже привычно сосредоточился. Перед ним – простая защитная сфера, наподобие тех, что могли ставиться на вратах или амулетах. Она вибрировала в одной частоте. Слишком чистой, чтобы допустить чужую силу. Он настроил собственную энергию, стараясь не войти в неё напрямую, а сначала лишь протянуть нить, подражающую этой частоте. Пульс за пульсом. Вдох – выдох. Его энергия становилась всё менее “его”. Он буквально размывался внутри себя, позволяя собственной воле сгладиться, как зеркало в тихой воде. И затем – прикоснулся. Плетение содрогнулось. Но не отвергло. Он не ломал. Он просачивался. Как туман в щели. Как воспоминание, которое никогда не было произнесено вслух. Он вошёл слишком глубоко.

– Резко! – Вспыхнул голос старика, когда по плетению прошёл отклик тревоги, оно вспыхнуло в ответ, выбросив импульс – и Андрей вздрогнул, ощутив, как волна чужой воли ударила по его собственному полю. – Ты слишком быстро захотел стать частью. Но тень не становится частью света – она просто следует за ним.

Тело Андрея горело от перегрузки, как после тяжёлого боя. Даже мягкое плетение, если его тревожить без меры, било очень ощутимо. Плетение запоминало. Оно узнавало того, кто пытался так наивно с ним столкнуться. Теперь Андрей знал. В этой ситуации нужно не входить, а расти изнутри. Ему снова пришлось перенастраивать. На этот раз он не вносил готовый узор, а вплёл зерно – крошечный росток энергии, замаскированный под фон. Он позволил плетению обнять его.

Не бороться. Не менять. А присоединиться к хору, не выдавая своей ноты. И медленно-медленно – в пределах чужой конструкции – начал выстраивать вторичный узор. Маленький. Вспомогательный. Но его. Его магическая тень.

– Теперь ты можешь не только смотреть, – сказал старик, – но и влиять. Если захочешь. Со временем ты научишься плести обратные токи, вложить команду, установить паразит… Но помни… Чем ближе ты к сердцу чужого плетения – тем выше шанс быть узнанным.

Андрей же промолчал. Но внутри него всё пело. Он почувствовал, как его энергия становится гибче. Как мир магии открывает перед ним не только врата битвы – но и врата искусства шпионажа. И в этом была опасность… но и настоящая власть.

Сумрак в мыслях

Долина, где некогда всё казалось живым, добрым, почти сказочным – теперь ощущалась странно замкнутой. Будто бы сама ткань реальности здесь была сшита заново, чтобы стать капканом. Андрей всё ещё продолжал учиться. Его магическая чувствительность росла день ото дня, заклятия и плетения ложились на разум с куда меньшим сопротивлением. Он уже умел читать чужие потоки, шептаться с травами, чувствовать движение стихий. Даже дух змеи в его ядре стал… Послушнее. Но теперь, в каждом вздохе утреннего тумана, в каждом шаге старика, в каждом приглушённом шуме далёких лесов – что-то напрягало. И эта самая странность заключалась именно в том, что слишком уж много знаний… И слишком быстро этот странный старик продолжал его учить. Упорно. Методично. Словно куда-то торопился. Упражнение за упражнением, техника за техникой. Каждая следующая сложнее предыдущей. Даже в монастырях или среди магов – так не учат. Так прессуют. Так лепят воина.

– Для чего ты это делаешь? – Однажды не выдержал Андрей, глядя на него через кружку с дымящимся горьким отваром.

– Чтобы ты выжил. – Спокойно ответил тот. – И чтобы ты мог сделать выбор, когда настанет время.

Ответ был слишком гладким. Слишком подготовленным. И слишком часто повторялся, когда Андрей начинал задавать вопросы о мире вне долины. И каждый раз, когда Андрей пытался спросить, где он вообще находится, и что происходит за пределами, старик лишь отводил глаза или менял тему. В такие момент он говорил уклончиво:

– Ты ещё не готов к этому.

– Сначала укрепи душу, потом будет и знание.

– Ты увидишь всё сам, когда сможешь выдержать взгляд мира.

Но что бы Андрей ни делал – всегда был предел. Ни один заклинательный компас не работал. Ни одна птица не улетала за хребты. Никакие разведывательные плетения не могли пройти границы долины. Всё возвращалось – размытое, обманутое, искажённое. Словно вся эта земля