Правила подводной охоты - Дмитрий Валентинович Янковский

— Если он не рванет под защиту Поганки, — невесело вздохнул я.

— Ты с ума сошел? — Долговязый повертел пальцем у виска. — Под какую защиту? Она ему жабры порвет ультразвуком, и все, треньдец.

— В том-то и дело, что нет! — горячо возразил я. — Жаб в музее собрал гибридный аппарат по идее Викинга. И, похоже, успел довести его до ума. Теперь на ультразвук он плевать хотел, а торпеды рядом с собой Поганка взрывать не станет. На дальней же дистанции торпедами она ударит только по батиплану–человек слишком мелкая цель.

— А ты говорил, что от молодых никакого толку! — упрекнул Викинга Долговязый.

— Вашу мать! — побледнел Викинг. — Да ведь...

Барракуда! Жаб может найти программный пульт платформы и полностью взять управление на себя! И тогда вся ее мощь будет в его полном распоряжении! Включая баллистические ракеты!

— Гони на базу! — рявкнул Долговязый, гремя ботинками по лесенке в огневой пульт.

Я рванул за ним, и, едва мы уселись в кресла, Викинг положил “Блин” на ребро и стартовал так, словно нас выбросило из пушечного ствола. Я чуть не выронил гарнитуру, едва успев натянуть ее на голову.

— Будь осторожен, — предупредил Долговязого Викинг из рубки. — Дикий может использовать орудийную батарею станции.

— Еще научи меня стрелять! — буркнул Долговязый. — Я тебе тогда прочту лекцию по вождению.

— Надо попробовать выйти на связь с Чистюлей, — сказал я. — Он сможет помочь, если что.

— Из него боец, как из меня кормящая мама.

— За это ему и дали Алмазный Гарпун, — съязвил я.

— Все равно мы не можем пользоваться общим каналом связи, иначе Дикий услышит нас не хуже Чистюли.

Услышит! Мне пришла в голову замечательная идея.

— Мне нужен тяжелый металлический предмет! — Я отстегнул ремни. — И попроси Викинга гнать поспокойнее.

“Блин” выровнялся, и я, выскочив из кресла, камбалой шлепнулся на пол.

— Тяжелую железяку ты здесь не найдешь, — уверенно заявил Долговязый.

— Тогда дай свой говнодав!

Я сдернул с него ботинок и кубарем выкатился по лесенке из поста. До шлюза было несколько метров, я подскочил к нему и, распахнув внутренний люк, принялся колотить говнодавом во внешнему. Грохот получился впечатляющим.

— Долговязый! — позвал я в микрофон. — Возьми в прицел выносные гидрофоны в основании базы. Видишь их?

— С трудом. Дистанция великовата.

— Все равно, гляди на них. Если шевельнутся, скажешь.

Я перехватил ботинок поудобнее и отбил морзянкой: “Шевельни гидрофонами”.

— Есть! — радостно выкрикнул Долговязый. — У вас что, телепатическая связь с Чистюлей?

— Что-то вроде того.

Я снова стукнул каблуком в люк, отбивая: “Жаб опасен. Прикрой нас. Не дай ему уйти с аппаратом”.

И тут же нас встретила орудийная батарея. Вообще-то все мы этого ожидали, но лучше бы я оказался в кресле. Викинг начал выделывать такие виражи, что полет с Молчуньей показался мне теперь милой прогулкой. И тут я вдруг понял, что все мы забыли про Молчунью, а она, бедная, даже не может крикнуть, чтобы позвать на помощь.

“Сам погибай, но товарища выручай”.

Что бы там ни было, а она была нашим товарищем. Да и просто человеком. Какая разница? Я рванулся вперед, едва не разбив голову о стену, но на ноги встать так и не смог, поэтому сделал единственное, что мне было доступно, — заорал во весь голос:

— Викинг, уходи от обстрела! Ты нас с Молчуньей убьешь на таких виражах!

“Блин” развернулся по кольцу Мебиуса и начал уходить прочь от станции. Это позволило мне добраться до жилого отсека и перенести потерявшую сознание Молчунью в кресло второго водителя.

— Все? — спросил меня Викинг, когда я ее пристегнул. — Давай на огневой пост. Там Долговязому туго.

Взобравшись по лесенке, я взгромоздился в кресло и вытер струящуюся из брови кровь.

— Лупит из всех стволов, ненормальный, — пожаловался мне первый стрелок. — Давай, Викинг, еще заход! Как в старые добрые времена, вашу мать!

“Блин” описал косой полукруг и вышел на лобовую траекторию к базе. Снова заговорила станционная батарея, но стрелковое искусство Жаба не шло ни в какое сравнение с тем, чему меня научил Долговязый.

Мы с ним ударили в четыре ствола, как музыканты порой играют в четыре руки — слаженно, четко, не мешая друг другу. Это было непросто — Викинг вертел батиплан, как камбалу на веревке, уворачиваясь от снарядов. Однако две пушки срезать мне удалось. Долговязый сбил три, но еще две остались, а потом замерцали пулеметные вспышки, и внешнюю обшивку “Блина” начало рвать в клочья. Давление воды тут же доделало остальное — потеряв обтекаемость и большую часть плоскостей, батиплан ударился в станцию и застрял между сферами третьего и четвертого модулей.

— Теперь нас можно брать голыми руками, — зло прошипел Долговязый.

— Стрелки, вашу мать! — отозвался Викинг. — Бухать надо меньше.

— Выделываться надо меньше! — ответил Долговязый. — Чего тебя вертело, как говно в Гольфстриме?

— Хочешь пересесть за штурвал?

— Иди ты! Лучше подумай, как выбираться.

— Что тут думать? Надевать аппараты и вылезать.

— Это если люк не зажало.

— Типун тебе на язык! — буркнул Викинг.

— К тому же Дикий наверняка встретит нас огнем из легкого карабина.

— Давай вперед молодого пошлем, а там видно будет.

— Я тебя сейчас так далеко пошлю, — разозлился я, — что всех твоих водительских способностей не хватит доехать!

— Эй, народ! — прозвучал в наушниках голос Паса. — Я вас вижу. Жаб ждет вас у бокового люка, но если вы чуть продвинетесь на маневровых водометах, то провалитесь между модулями и сможете присосаться к нижнему стыковочному узлу. Жаб не преодолеет это расстояние быстрее чем за две минуты.

— Вот тебе и молодые! — довольно сощурился Долговязый. — Пробуй давай, водила.

Викинг включил маневровые водометы на самый полный, “Блин” мелко затрясся, заскрежетал обшивкой и провалился между кронштейнами.

—