Правила подводной охоты - Дмитрий Валентинович Янковский

Нас не надо было упрашивать. Протиснувшись в узкую трубу стыковочного узла, Долговязый распахнул люк и первым заполз на станцию. Я выбрался следом за ним и с радостью увидел Паса.

— Оружия достать не смог, — виновато пожал он плечами. — Жаб блокировал оружейку.

— Хреново, — вылезая из люка, буркнул Викинг. — Где Рипли?

— Она с ним. Ну... Не по доброй воле.

— Вот барракуда, — сжал кулаки Долговязый. — Как его теперь брать?

— Рипли в огромной опасности, — добавил я. — Гибридный аппарат у Жаба только один, значит, ее он потащит в жидкостном. И Поганка ее убьет. А потом и нас, если Жаб захватит пульт управления.

— Только без паники! — на всякий случай предупредил Викинг.

На него никто не обратил внимания.

— Тихо! — прислушался Пас. — Включились насосы бокового шлюза! Жаб решил не драться, он уходит!

— За ним! — скомандовал Долговязый.

Все бросились к шлюзовой, а я спустился обратно в “Блин”, чтобы помочь выбраться Молчунье. Добравшись до ходовой рубки, я глянул через акриловую поверхность и увидел Жаба. Он смотрел на меня. Зло смотрел, как смотрят цепные собаки на всех, кто проходит мимо. На нем был жуткий, изрезанный, искалеченный аппарат, к которому присоединялись баллоны с кислородом и водородом. В руках командира покачивался карабин среднего класса, а к каркасу короткой цепью была прикована Рипли. Судя по всему, она была без сознания, Жаб наверняка ей что-то вколол.

Секунду мы смотрели друг на друга, как когда-то я смотрел в глаза Кусту — словно шпаги скрестив. Но Жаб не стал растягивать этот момент — он поднял к плечу карабин и выстрелил в стыковочный узел. Незащищенная внешней обшивкой броня лопнула, и вода под огромным давлением устремилась внутрь, грозя затопить нас за какой-нибудь десяток секунд. У меня не было выбора — только броситься к хранилищу аппаратов. Но Молчунья по-прежнему была без сознания, и мне пришлось нести ее на руках до самого ящика. Там я сорвал с нее одежду, вспорол кинжалом вену на пояснице и уложил в “рассол”. Только когда аппарат окутал ее мышечной тканью, я сам прыгнул в свободный ящик. Тут же прорвавшаяся вода смела все на своем пути, закружила нас, завертела. “Блин” отяжелел, оторвался от стыковочного узла и рухнул на дно. Я схватил Молчунью за каркас и вытащил наружу через пробоину.

Глава 8 "ЖАБ И ПОГАНКА"

— Эй, Копуха, здесь Долговязый! — услышал я тревожный голос в наушниках шлема. — Успели выбраться?

“Обижаешь, — ответил я жестом. — Ты же меня учил все делать быстро, но плавно”.

— Добро. У нас тут мелкая неприятность. Жаб поубивал все аппараты на станции. В общем, выйти мы теперь не можем.

“Но у вас есть основной батиплан”.

— Дикий и его затопил. “Подождите, дайте подумать”.

Основная моя проблема состояла в отсутствии хоть какого-нибудь оружия. Я был уверен, что уроков Долговязого хватит для победы в стрелковой дуэли с Жабом, но что за дуэль, когда стрелять не из чего? Мало того, у меня было подавляющее превосходство в скорости передвижения, поскольку Жаб со своими баллонами выглядел и двигался неуклюже. Но без оружия и это превосходство мне никак не реализовать.

И тут я вспомнил, что не так все плохо.

“Так. Свой план я вам не скажу, потому что нас могут подслушивать. Со мной на связь тоже не выходите. Свяжитесь лучше с нашими на поверхности и сообщите о результате”.

— Не выйдет. Жаб изуродовал радиорубку, — ответил Пас.

“Ладно. Тогда молчите и не мешайте”.

Я отключил связь, уложил Молчунью на живот, чтобы дать работать жаберным крышкам, а сам врубил водометы и на полной скорости устремился в выбранном направлении. Только не за Жабом, конечно. Зачем я буду с ним связываться без огневой поддержки?

Огни станции остались позади, и меня окутал непроницаемый мрак. Сердце испуганно запрыгало, я зажмурился и сжал кулаки, но долго так двигаться было нельзя — надо было слушать сонар, чтобы не врезаться в дно, а временами поглядывать на показания донного навигатора.

Плыть пришлось долго, и я потерял всякий счет времени. Зрительные ощущения утратили смысл, я весь превратился в слух, отсчитывая интервалы между писком навигационных приборов. Они становились все короче и короче, а потом раздалось сплошное гудение, наподобие комариного звона. Я достиг нужной точки. Отключив звук, я вывел на дисплей показания компаса и сориентировался в пространстве. Хорошо. Теперь можно зажечь налобный фонарь — наверняка я обогнал Жаба достаточно, чтобы он не смог различить свет.

В голубоватом сиянии я различил то, что мне было нужно — станковый ракетомет наблюдательного поста. Десять снарядов малого калибра — вполне достаточный аргумент против среднего карабина. Теперь оставалось только ждать, когда Жаб дотащится сюда со своими баллонами. Я был уверен, что он не будет двигаться в темноте и я заранее увижу его по “светлячкам”. Так и вышло — впереди забрезжило сначала красноватое марево, а затем, когда оно начало угасать, ввысь взвилась новая осветительная ракета.

Когда я разглядел Жаба и Рипли, они были от меня на расстоянии пятидесяти метров. В командира я сразу стрелять побоялся — от прямого попадания могли взорваться баллоны и ранить начальницу. Так что первой ракетой я прицелился в каркас Рипли, к которому крепилась цепь. Это было единственное место, куда я мог выстрелить, поскольку только металлический ранец способен удержать осколки ракеты.

Я навел ракетомет, но никак не мог нажать пусковую кнопку.

“Нет, надо подпустить чуть поближе”, — мелькнуло у меня в голове.

Но тут же вспомнился наказ Долговязого, что выстрел нельзя затягивать. Быстро, но плавно. Я вдавил пусковую кнопку, и ракета белой спицей устремилась к цели. Взрыв, короткий удар компрессионной волной. Я открыл зажмуренные глаза и увидел, что мой выстрел точно попал в цель — угол каркаса на скафандре Рипли снесло, и цепь теперь не приковывала ее к Жабу. Кроме того, похоже, взрыв немного