Внедроман. Полная версия - Алексей Небоходов

свободе искусства и самовыражения, запоминая факты и имена. Один из гостей, представитель министерства культуры, приватно заметил, что запретность контента не смущает, если доходы позволяют поддерживать уровень жизни. Другой, консервативный политический аналитик, открыто рассуждал, что скандалы – лучшая реклама, если это выгодно.

Особенно выделялся депутат Национального собрания Анри Дюбуа – пожилой господин с хитрым взглядом и отеческой улыбкой. После третьего бокала шампанского он расслабился и доверительно зашептал Михаилу:

– Михаил, я восхищён вашим талантом и подходом. Давно говорю коллегам: официальный пафос о морали никому не нужен. Публика хочет запретного – значит, запретное должно существовать. Откровенно говоря, легализация ограничивает рынок, а это снижает прибыль. Я предпочитаю обходить бюрократию и работать с теми, кто обеспечивает живой и прибыльный продукт.

Михаил, сдерживая улыбку, кивнул с видом человека, впервые услышавшего подобные рассуждения:

– Анри, приятно слышать такие откровенные мысли от человека вашего уровня. Вы правы, официальные рамки сильно осложняют жизнь. В СССР эти рамки ещё жёстче, поэтому мы давно научились элегантно маскировать нашу продукцию. Поверьте, опыт доставки запретного контента под видом культурной продукции у нас богатый.

Анри загорелся искренним интересом и почти заговорщицки наклонился:

– Михаил, это великолепно! Вы даже представить не можете, насколько это актуально сейчас. Некоторые мои коллеги активно продвигают мораль, хотя сами смотрят подобные фильмы чаще, чем читают документы. Ваш советский контент – гениален! Кто подумает, что в коробке с документальными фильмами о достижениях СССР скрывается нечто другое? Это же золотая жила!

Михаил осторожно огляделся и ответил спокойно, тщательно выбирая слова:

– Именно так, дорогой Анри. Схема проверена и работает безупречно. Ведь ни один таможенник не станет проводить вечера за просмотром фильмов о доярках и трактористах. Конечно, такие проекты требуют поддержки. Думаю, вы могли бы оказать содействие на политическом уровне, если это вам интересно.

Анри, довольно улыбаясь, достал из кармана аккуратный конверт, запечатанный почти как дипломатическая почта:

– Михаил, я не просто готов вас поддержать – я настаиваю на этом. Здесь кое-какие сведения, которые могут вам пригодиться. Это список конкурентов, предпочитающих официальные пути и менее сговорчивых. Моя поддержка гарантирована. Я и мои коллеги будем рады небольшому проценту от вашего бизнеса. Это выгодно всем.

Михаил осторожно взял конверт, изображая одновременно удивление и благодарность:

– Анри, я признателен за ваше доверие. Наши советские фильмы не только удивят зрителей, но и принесут прибыль. Надеюсь, скоро перейдём к конкретике и оформим договорённости официально.

Анри тепло улыбнулся и слегка похлопал Михаила по плечу:

– Конечно, мой друг. В ближайшие дни обязательно обсудим детали. Уверяю, наша работа будет плодотворной и даже исторической. Именно мы с вами откроем новую эру культурного обмена между нашими странами.

Оба вежливорассмеялись. Михаил с удивлением осознал, как легко удалось наладить нужные связи. Вечер удался лучше, чем он мог представить. Теперь оставалось закрепить успех и использовать полученные возможности, открывшиеся на этом полном циничной иронии парижском вечере.

Вернувшись в отель, Михаил первым делом запер дверь на все замки и позволил себе расслабиться. Он чувствовал себя героем шпионского романа, в котором вчерашний подпольный режиссёр с овощебазы неожиданно оказался в центре мировой игры.

Михаил внимательно осмотрел переданный Анри конверт и осторожно вскрыл его. Глаза быстро пробежали по строчкам на французском, затем расширились от потрясения: перед ним лежали досье, фотографии и финансовые отчёты на политиков, которых он только что видел в элегантном особняке.

Оказалось, почтенные господа, публично проповедующие семейные ценности, охотно брали деньги от порностудий, крышевали нелегальные съёмки и проворачивали финансовые схемы с криминалом. В документах были точные даты, суммы и фамилии. Михаил удивлённо покачал головой, ощутив лёгкую дрожь от серьёзности находки.

Теперь он ясно понимал: у него в руках идеальный козырь для переговоров с КГБ. Эти сведения могли не только обеспечить ему поддержку советских спецслужб, но и вывести его предприятие на международный уровень. Дмитрий наверняка оценит такой подарок.

Не откладывая дело, Михаил надел неприметный костюм, спрятал конверт под пиджак и отправился на условленную встречу. Дмитрий предложил маленький сквер возле посольства – идеальное место для секретного разговора.

Добравшись до места, Михаил сел на лавку и раскрыл газету, изображая чтение статьи. Через несколько минут рядом мягко опустился Дмитрий, будто выросший из воздуха, и улыбнулся с подчёркнутой расслабленностью:

– Михаил, вижу, вы прониклись духом Парижа. Газета, лавочка – почти настоящий француз. Надеюсь, новости, ради которых вы меня вызвали, интереснее культурных?

Михаил слегка усмехнулся и негромко ответил:

– Поверьте, Дмитрий, эти новости интереснее любых культурных хроник. Анри Дюбуа передал мне материалы о своих коллегах-политиках. Там всё: имена, связи, деньги. В общем, идеальный компромат для нашего дела.

Дмитрий незаметно приподнял бровь и с профессиональной ловкостью заглянул в конверт, затем одобрительно кивнул:

– Михаил, признаюсь, вы снова меня удивили. Не ожидал, что ваш французский вояж будет таким результативным. Такие документы – большая удача. Начальство будет довольно, а ваша ценность для нас многократно возросла.

Михаил сдержанно улыбнулся, ощущая тихое удовлетворение:

– Рад слышать. Думаю, теперь мы сможем получить больше поддержки и ресурсов для работы. Французские партнёры оказались куда изощрённее, чем я думал.

Дмитрий убрал конверт и серьёзно добавил:

– После такого французская контрразведка точно заинтересуется вами всерьёз. Советую удвоить осторожность: к вам будут внимательно присматриваться. Но, думаю, вы уже поняли – это часть нашей игры.

Михаил спокойно кивнул, изобразив на лице философское смирение:

– Дмитрий, я уже привыкаю к мысли, что за мной кто-то наблюдает. Это стало частью моего парижского быта – как утренний кофе. Конечно, я последую вашему совету и буду осторожен. Всё-таки я ещё рассчитываю вернуться в СССР с триумфом, а не с проблемами.

Дмитрий улыбнулся, поднялся с лавки и негромко сказал на прощание:

– Михаил, вы всё делаете правильно. Будьте осторожны, но хладнокровия не теряйте. Скоро свяжемся и обсудим дальнейшие шаги. А пока наслаждайтесь Парижем, насколько это возможно.

Он коротко кивнул и растворился среди прохожих. Михаил некоторое время сидел неподвижно, затем свернул газету и поднялся, чувствуя себя одновременно героем шпионского романа и персонажем абсурдного фарса. Впрочем, фарс ему уже нравился, и новый статус игрока в серьёзные игры начинал приносить удовольствие.

Проверяя, нет ли слежки, Михаил не спеша пошёл в отель. Слежка казалась теперь естественной частью Парижа – как кафе на углу или витрины магазинов. Однако внутри оставался холодок, смесь опасности и азарта, напоминание о том, что это не только весёлая авантюра, но и серьёзная игра с непредсказуемыми последствиями.

Следующее утро принесло Михаилу не просто отдых – он чувствовал себя уверенным человеком, судьба которого сделала неожиданный кульбит из пыльного