Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Он наступил на голень «жёлтого». Тот захрипел — ногу вывернуло уж совсем неестественно.

— Пусти… мы уйдём… просто слова… Улгех не тронут… — расслышал Гедимин сквозь хрип.

— Сговоры, — Вепуата передёрнуло. — Так и знал. Стоило отъехать от города… Спасибо, Урджен. И вам спасибо.

Он взглянул на Джагулов из племени Хеллуг. Те ухмыльнулись, старательно натягивая губы на торчащие клыки.

— Улгех — дураки, — мрачно сказал кто-то из Джагулов. — Но зверь у них хороший. Отдай его нам.

— Подожди, — Вепуат перевёл взгляд на потрёпанных пленников. Гедимину вдруг стало не по себе от его интонации.

— Вам ведь не делали плохого в Элидгене, — задумчиво сказал Вепуат, глядя на «жёлтых» Джагулов. — Давали воду. Место для охоты. Пускали в купальню. Не сказали даже дурного слова. Это ваша плата? Убить нас и взять филков в рабство?

Урджен придвинулся ближе, недобро скалясь.

— У зверя Улгех много ездоков. Столько не надо. Дай нам их мастеров. Детей. Молодых самок. Кровь остальных — для богов.

Он вскинул голову и завыл. На длинном «холме», едва различимом в темноте, зажглись светящиеся проёмы. Кто-то взвыл в ответ.

— Джелег! — крикнул «жрец», раскручивая над головой звенящие подвески. — Урру-у! Джелег!

— Урру-у! — отозвался чёрный Джагул, выбираясь на броню. — Джелег тебя слышат! Что было? Что за кровь?

Ближайшего Улгеха рывком подняли на ноги, встряхнули, держа за гриву, и швырнули обратно.

— Улгех нас предали! Призвали на нас гнев Пламени! — Урджен указал на опешивших сарматов. — Я видел, что оно может. Что может Геджер. Я говорил! Все слышали! Вот, Улгех пришли, — убей Геджера, убей Равных Куэннам! Пусть Пламя сожжёт всех нас, пусть проклянёт навечно! Что скажешь, Джелег? Ты предал Пламя?

Чёрный Джагул взвыл. На броню выбрались ещё несколько. Гедимин видел, как в тусклом свете блестят их клыки.

— Идти против Пламени⁈ Джелег не ищут смерти! — донеслось с холма. — Улгех глупы! Кто их возьмёт? Пламя? Вы, Хеллуг?

Вепуат грохнул кулаком о кулак — и тут же настала тишина, только слышно было, как сдавленно рычат пленники.

— Вы тоже не всегда были умны, — сдержанно напомнил Вепуат, глядя на «фиолетовых» Джагулов. — Но мы с Геджером не пустили вас на трофеи. Э-эй! Улгех!

Он сложил ладони перед респиратором и издал протяжный вибрирующий вой, тут же заглушённый завываниями Джагулов. Гедимин поднял фонарь, нашарил в темноте третьего сааг-туула — и мигнул, увидев множество приоткрытых «люков» и выглядывающие из каждой щели морды. Чем Улгехи умудрились закрыть все источники света, сармат так и не понял.

— Это говорю я, Урху, Равный Куэннам! — крикнул Вепуат, глядя на световое пятно, застывшее на броне сааг-туула. Едва Гедимин остановил руку с фонарём, «люк», в который упёрся луч, тут же захлопнулся, но зашевелилась пластина неподалёку.

— Я знаю, вы всё слышали, — сказал Вепуат. — Вашему плану тут не рады. Если вы не дураки — повторять не будете. Разумные союзники нам нужнее, чем рабы и трофеи. Эй!

Он повернулся к пленникам.

— Урджен! Как думаешь, Улгехи понимают по-хорошему? Мне не хочется лишней крови.

Джагул угрюмо ощерился.

— Скажи Геджеру отвернуться. И сама отвернись, — под его взглядом пленники вжались в «палубу». Вепуат резко качнул головой.

— Пока попробуем по-нашему. Не убивайте их.

Джагулы изумлённо переглянулись. Кто-то оскалился и пригнул голову, сердито рыча.

— Просто слова. Не замысел. Просто шутка, — пробормотал кто-то из пленников, уткнувшись мордой в «палубу». Его уши чуть приподнялись — он напряжённо прислушивался.

— Выломайте им клыки, — велел Вепуат. — И пусть уходят к Улгехам.

Урджен, оскалившийся было, коротко рявкнул и повернулся к сородичам.

— Сегодня Пламя жалеет предателей, — он пнул ближайшего «жёлтого» и снял с пояса нож с длинной рукояткой. — Наша заслуга. Они не успели его разозлить.

За экзекуцией Гедимин наблюдать не стал — перебрался на загривок сааг-туула и сидел там, слушая глухой рык и сырые хряскающие звуки за спиной. Потом что-то прошуршало по панцирю зверя, скатываясь к лапам. Через десяток секунд Гедимин нашарил фонарём приоткрытый «люк» на боку зверя Улгехов и пошатывающийся силуэт на его краю. Джагула втащили внутрь, и проём захлопнулся. Мимо прошёл Урджен, на ходу облизывая окровавленную руку. Он повернулся к Гедимину и разжал ладонь, показывая шесть пар выломанных клыков. За спиной недовольно фыркнул Вепуат.

— Возьми себе. Вы же поймали предателей. Честный трофей, — проворчал он и сел рядом с Гедимином. — Мать моя пробирка… Чего существам спокойно не живётся?

…Рассвет давно отгорел. Караван шёл по затопленной пойме — на пять сантиметров в воде, ещё на полметра — в размякшей грязи. «А мы тут были,» — думал Гедимин, глядя на торчащие из берега валуны. «Только тогда река ещё не оттаяла. Где-то здесь сааг-туул проломил лёд…»

Затрещали погремушки. Зверь, шумно вздохнув, остановился и начал нюхать воду. Потом он резко опустил голову в ил и выдернул оттуда что-то бесформенное. Живое оно или нет, Гедимин разглядеть не успел — оно мгновенно исчезло в пасти.

— Сфен Воздуха, — Джагул-погонщик оглянулся на сарматов, угрюмо скалясь, и высыпал на подстеленную шкуру «картографические» камни. Вепуат, будто этого и ждал, взял один из них и протянул Урджену. Тот задумчиво рассматривал подвески-перья, то сжимая их в ладони, то отпуская. Понюхав камешек, он шевельнул ухом. Гедимин оглянулся на караван — два сааг-туула спокойно ждали, копаясь в иле. Погонщики, привстав на их загривках, пытались заглянуть в «карту».

— Сегодняшних снов не помню, — буркнул Урджен. — Разбудили. Перья говорят — можем пройти. Можем не пройти. Возьму раковины и кости, буду говорить. Что выйдет — не знаю.

Гедимин зашевелился.

— На кой нам Сфен Воздуха? — он наконец вспомнил недавний маршрут — Обходной путь