Бездарь и домовой - Дмитрий Игоревич Сорокин

что жду от вас серию очерков об этом самом князе и его замечательном дворе. По улицам меня ловить не надо, приносите в редакцию. Засим позвольте откланяться, — и не дав потрясенному краеведу вставить хоть слово, коротко кивнул ему и пошел домой.

Как же легко и приятно быть нонконформистом, жаждущим борьбы! Особенно, если перед тобой не маячит грантодатель со своими хотелками, а в тылу не голосит жена, у которой прошлогодняя шуба успела безнадёжно морально устареть. Так, срочно позавтракать — и на работу.

С квартирным хозяином, надо сказать, мне сильно повезло. В том смысле, что Никанор Семёнович, довольно преклонных лет обыватель города Тарусы, оказался честным и принципиальным алкоголиком. Честным — потому что никогда не скрывал образа жизни, к коему стремился всей душой. Принципиальным — потому что никогда не пил дома. Эта привычка сохранилась у него со времен семейной жизни. Супруга его, правда, устав быть вдовой при живом муже, лет десять как бросила его и вернулась в родную деревню под Козельском. Но Никанор Семёнович, несмотря на этакий удар судьбы, принципам геройски не изменил и продолжил напиваться где попало, домой приходя исключительно в трезвом виде. Я со своей полутысячей денег избавил его от длительной абстиненции и подарил надежду на весьма продолжительное светлое будущее, так что, по расчетам, домой наш лендлорд вернется в аккурат через месяц, к следующему платежу за аренду жилплощади.

Поэтому завтракал я в гордом одиночестве, домовой на глаза показываться не спешил. Ну и ладно.

Одежный магазин я сообразил посетить ещё вчера, так что носил теперь нормальные джинсы, белую футболку безо всяких провокационных надписей, и был гораздо более похож на жителя земщины, чем на фанатеющего от орков неформала, каким впервые ступил на тарусский берег. В таком нейтральном виде и прибыл на работу в редакцию.

— Доброго дня, Фёдор Иванович, — приветствовала меня ответственный секретарь Екатерина Матвеевна, сухая строгая дама слегка за шестьдесят. И не преминула ввернуть шпильку: — А вы не торопитесь на работу.

— Торопиться следует медленно, дабы не пропустить что-либо важное, о чем придется потом сожалеть и горевать, — ответил я.

— Это кто так сказал? — Заинтересовалась ответсек. — Я, знаете ли, коллекционирую афоризмы.

— Это я сказал, так что можете честно указать: Фёдор Нетин, редактор «Тарусских вестей». Так, к делу. Сейчас вычитаю имеющиеся материалы, а после обеда начнем вёрстку.

— Хорошо. Вот, возьмите ещё — срочные новости из губернии. Оригиналы у вас в многозадачнике, — она указала на типичного вида компьютер, — в папке «почта».

— Спасибо, — кивнул я, сел за стол, включил комп и погрузился в чтение распечаток срочных новостей.

«Отдел безопасности движения полицейского управления сервитута Калуга. Согласно постановлению городского головы, с сего дня на территории сервитута полностью запрещено использование средств индивидуальной мобильности, в основе механизма передвижения использующих полёт. Данное решение продиктовано участившимися случаями травматизма, особенно среди несовершеннолетних».

Похоже, калужским самокатчикам (или самолетчикам?) крупно не повезло, и теперь у них печалька. Ладно, смотрим дальше.

«Торговая палата зарегистрировала купеческое партнерство „Нешкваркин и Пеньков сотоварищи“. Как следует из учредительных документов, целью партнерства является создание сети современных торгово-развлекательных центров в земщине по всей территории губернии».

Смотри-ка, попиратели исторических пустырей взялись за дело всерьёз. Модесту впору посочувствовать — в «сотоварищах» там вполне могут отыскаться персоны неуязвимые.

«Управление милиции города Алексин. Поздним вечером 11 июля со стороны реки Ока на городской причал было совершено неспровоцированное нападение силами двух оживших мертвецов типа „утопленник“. По счастливой случайности, в означенное время на причале совершал действия рыболовного характера гусарский полковник в отставке Азаров, пиромант по специальности. Отражая атаку, г-н Азаров испепелил обоих нападавших вместе с причалом. Ветеран боевых действий дождался прибытия наряда милиции и чистосердечно поведал о происшествии. Его слова полностью подтверждаются данными камеры видеонаблюдения. Действия полковника Азарова признаны необходимой и достаточной самообороной, он пожалован почетной грамотой от Управления. Причал городские власти обещают восстановить в кратчайшие сроки. Дело о поиске неустановленного пока некроманта находится на контроле в Сыскном приказе».

Ого! А ведь это мои утопленнички. В смысле, те самые, что едва не довели нас с Нафаней давеча до инфаркта. А что до неведомого некроманта… Да, я бы тоже был рад узнать, кто у нас на Оке такой веселый парень, что утопленников на раз поднимает. Бодрые, помнится, были ребята, бррр!

Но новости, конечно, в номер ставить надо — после очистки от «действий рыболовного характера» и аналогичных оборотов. Правда, чтобы это сделать, сперва предстоит освоить редакционный «многозадачник», то есть, компьютер незнакомой системы. И ведь никому не скажешь, мол, выручайте, попаданец я, ваших компов прежде в глаза не видывал…

Ничего, справился. И освоил, и новости отредачил, и, под запал, всё остальное, что было как бы подготовлено моей предшественницей — ох, до чего ж уныло пишет, скулы сводит каждую секунду… Не беда, победил и это, и с удивлением понял, что прошло едва три часа. Вот что значит истосковаться по любимой работе!

Тут как раз настало время обеда, и газетные труженики потянулись к холодильнику, куда с утра сложили принесенную из дома еду. Так как мне нечего пока было приносить с собой, потратился в близлежащем трактире, где всего за полторы деньги отведал комплексный «деловой обед»: тарелку солянки, недурственную котлету с гречневой кашей, и стакан вечного во всех мирах компота из сухофруктов, который здесь патриотично именовался «взваром».

После обеда секретарь Начальника Всего Сущего без всякой торжественности и прочего пафоса вручила мне редакционное удостоверение и стилизованный свиток с выдержками из «Уложения о летописцах», в коем регламентировались мои служебные права и немного обязанности. А потом я зашел в каморку к верстальщику — сутулому эльфу неопределенного возраста по имени Деанор Гилтониэлян, и у него пропал до вечера. Как ни бились, но проклятый номер оказался тришкиным кафтаном. И без еще двух, а лучше трех материалов сдавать его было нельзя.

Отпустив наконец Деанора, сел у себя и призадумался. Дано: в город я прибыл буквально позавчера, в этот мир — пять дней назад. Обо всем, что тут — не только в городе Тарусе, или даже Государстве Российском — вообще на всей Тверди! — происходит, понятие имею, мягко говоря, весьма приблизительное. Внимание, вопрос: из какого пальца мне до завтрашнего вечера высосать еще три материала, имея в виду, что кроме меня, ненаглядного, в редакции контентной частью не занимается вообще никто?

Теперь подумаем: а чего в текущем номере точно нет? Во-первых, нет