"Огниво" - Svetlana

Особенно если идешь между молотом и наковальней (между костром и плахой). Кто же откажется получить новую, счастливую жизнь в ином мире, а не уйти навеки за грань.

Да и судя по веским замечаниям Госпожи наше пребывание в реальном мире ожидается не очень светлое и не слишком длинное. Так что оставим все как есть.

К столу возвратился порядком раздосадованный Крейн. Несмотря на все уговоры и обаяние пущенное в ход, "лису" отказали пристроить ребят на время в надежном и уютном пристанище.

Крейн обескураженно пожал плечами и приказал парням собираться.

Он не верил в богов и демонов, считая, что домик принадлежит местной колдунье, которая чересчур "заковыристая," чтобы пойти навстречу усталым путникам и позволить им переночевать тут.

Остальные наёмники придерживались такого же мнения, и поэтому услышав, что им нельзя остаться, расценили это решение, как женский каприз.

После сражения, бегства и напряженных скитаний по подземелью парням требовался отдых.

А вместо этого, им вежливо пообещали — "закинуть обратно". Т.е. доставить туда, откуда они и были изъяты спасительным заклинанием Волдемара.

Возвращаться под землю, к непредсказуемости, в удушающую вотчину магии смерти, чтобы вновь ощутить все ее прелести, в том числе и висящую на хвосте армию инквизиторов, — не стремился никто.

Поэтому все начали наперебой убеждать хозяюшку позволить им переночевать если не в доме, то хотя бы помочь выбрать "какое-нибудь местечко" рядом с гостеприимными белочками.

Но и эта шутливая просьба ничего не изменила.

— Смотрите, — хозяйка показала им на стены дома.

Медленно, словно в кошмарном сне, те постепенно растворялись и сквозь пока еще сохранявшуюся полупризрачную суть проступала звездная бесконечность.

— Это не человеческое обиталище, — сожалея и печалясь произнесла хозяйка.

— Еда не исчезнет? — внезапно обеспокоился практичный Шел.

— Нет. Еда настоящая. Собирайте все что осталось на столе.

Все молчали.

Растворяющийся дом — это был веский аргумент. Убедительнее любых доводов и объяснений.

Не знаю, что ощущали остальные, но я видела, что непрочный кусочек реальности, в которой мы сейчас находимся, доживает последние мгновения.

Хотя, это не имело значения для Вечности. Любое наше понятие, знание и представление о привычных вещах — тут теряло свой смысл.

В руках Госпожи промелькнула искра и мгновенно превратилась в лютню. Я не успела ее разглядеть, да и времени уже не было.

Пока наша гостеприимная Хозяйка вручала музыку счастливому Волдемару и говорила то, что предназначено лишь для его ушей, я пыталась отыскать взглядом карты.

Сейчас это уже было не так-то просто. Комната проваливалась в ничто и вещи, увиденные нами ранее приобретали другой, свой настоящий исконный смысл.

Камин, а вернее то, что было им, мраморный столик, изящное кресло работы неизвестного мастера...

Все преображалось буквально на глазах, захватывая внимание и вызывая трепет перед масштабом действа.

Меняли свою ипостась и карты...

Они постепенно увеличивались в размерах, преображались в своём родном пространстве.

Но по-прежнему сохраняли старый расклад.

Темпос, Окирос, Меазои заботливо и терпеливо провожали случайных гостей в иную реальность.

Из-за расплывающихся граней медленно выплывал серьёзный и печальный Мутос.

Движение. Изменение.

Надеюсь, это тоже будет к лучшему. Хотя...

Карты редко дают однозначный ответ. Но двоякое толкование всегда можно изменить, если подтолкнуть в нужном направлении.

Жаль, что, теперь я навряд ли смогу использовать свои возможности.

Или нет?

Я перевожу взгляд на Госпожу и вновь невольно содрогаюсь от равнодушного безразличия этого немыслимо древнего существа.

— Ты можешь прикоснуться к картам один-единственный раз. — спокойно замечает Госпожа Судьба. — После этого ты умрешь.

Я почти не ощущаю как широкая ладонь Эрега слегка сжала мою руку. Милый, добрый эльфиец остался в далёком прошлом.

В равнодушной, безразличной к чувствам Вечности —нет настоящего.

Нет жалости.

Нет — будущего.

Только прошлое.

Шелестят страницы жизни, проносятся мимо века и тысячелетия.

Что должно — свершится. Что суждено — произойдет.

Никто не в силах остановить неумолимый поток Времени и изменить предназначенное.

Никто.

Разве никто?

Шальная надежда, старая подруга кавалеров Удачи, скитальцев морей. Я невольно усмехаюсь этим странным мыслям.

— Ты умрешь, — повторяет Госпожа. — Это не моя прихоть. Это плата. Так бывает, когда смертный выходит за границы реальности. Он не замечает, как соприкосновение с иным пространством, иным чужим Временем сжигает срок его пребывания в привычной структуре. Можно балансировать на грани вероятности, расплачиваясь за невольный риск крохами собственной жизни. Но ты уже использовала свои возможности. Кровь фейери не делает тебя бессмертной, дитя.

— Все мы когда-нибудь умрем, — философски замечаю я.

Госпожа не сказала ничего нового.

Ибо я всегда подозревала, что ничего не дается просто так.

Поэтому и не торопилась использовать все свои таланты, раньше.

До тех пор, пока...

Пока не заполыхал тот страшный костер, а мне стало все равно.

— Кому много дано, с того много и спросится, — задумчиво повторяет Госпожа. — Ты вернёшься сюда.

Я криво улыбаюсь радушному приглашению.

Если переиначить ее последнюю фразу, то она совершенно не противоречит вышесказанному.

В Вечном покое есть место только для мертвых.

Хозяйка поворачивается к остальным.

— Прощайте, — говорит она, и без излишних сантиментов, соболезнований и очередной порции пророческих фраз, мы с легкостью проваливаемся сквозь Время и бесчисленные пространства иных миров.

***********************************

Волдемар смирился с гибелью старой лютни и не ожидал получить столь роскошный подарок от самой Госпожи. Замерев от восторга он взирал на выполненную из неведомого дерева лютню, её идеальную, без единой царапинки матовую поверхность и искусно вырезанные по краям листики и веточки.

Потом робко коснулся струн. Прозвучал чистый и глубокий звук.

— Пусть я всего лишь раскладываю карты, — тихо произнесла Госпожа. — И не в моей власти менять судьбы смертных, но я могу дать тебе нечто гораздо большее. Душа менестреля живет в его музыке. Мелодии, которым ты подаришь жизнь с помощью этой лютни перешагнут годы преследования, костры инквизиции, гибель городов и века забвения. Они прозвучат в твоём крае спустя тысячу лет. И люди будут плакать, смеяться и танцевать под их ритм.

Волдемар бережно погладил лютню.

Он не слышал ворчания и шуток парней. Не заметил, как Госпожа о чём-то беседовала с Чупи.

Волдемар хотел спросить, сколько магии в лютне и может ли она усилить заклинание, как