Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

Я резко встал, лавка качнулась и чуть не грохнулась на пол вместе с Эритором.

– Доедай, и идите-ка подобру-поздорову! Пока Статуата не позвал! А я, дурак старый, внучку решил показать! Чемпионы, тьфу!

Я сделал знак Эритору на выход, как вдруг от лестницы прилетел мелодичный звонкий голос:

– Хватит вам собачиться! Виллейн дело говорит.

В гостиную вступила внучка Шверге, да не та, что я подумал, а младшая. Как все мелкинды, окромя Статуата, невысока ростом, чёрные волосы распущены по-домашнему, серебряная диадемка искусной работы держит в строгом порядке. Длинное узкое платье тёмных тонов до талии облегает фигурку, ниже свободней, а от середины бедра и вовсе разрезы, чтобы не мешалось при шаге. А шаги легки и изящны, трёх хватило, чтоб я с пересохшим языком уставился в неглубокий вырез. Холмики оттягивают ткань платья, неожиданно крупные, меж округлостей на цепочке простой медальон. Мелкиндка приветливо кивнула Эритору, на его бледных щеках прилило краски, и смотрит на меня искоса. В коричневых глазах, темных настолько, что почти сливаются со зрачком, искорка интереса и лёгкое удивление. Мелкиндка протянула руку, тонкую, коснуться страшно – ненароком сломаешь, – и я не знаю, пожать или ещё что.

– Мы не представлены. Я – Раифа!

Я неуклюже потянулся огрубевшей рукой к нежно-розовым на просвет пальцам, уголки губ Раифы ползут вверх, в глазах смешинка. Мгновение замерло, я ощутил какие-то токи, что устремились из меня и тонут в ней. Подушечки пальцев едва коснулись нежной, чуть смуглой кожи, как жестоким ударом меня выбило из тела.

Думал воспарить, но тащит куда-то вглубь, промелькнул забитый добром и припасами подвал. В лицо ринулся бочонок, я разглядел друг за другом дубовые доски, слой белой плесени и красное содержимое. Следом окорок, промелькнул быстрее, затем потащило с дикой скоростью! С разгона я погрузился, бесплотный, в камень кладки, провалился сквозь пол, вокруг мутная толща, неплотная, словно туман, и вязкая, пальцем на волосок не двинуть. Но я прошиваю твердь легко, сам неимоверно плотный сгусток изначального и яростного.

Вывалился в катакомбы, вдоль стен в нишах кости в лохмотьях. Тянет ниже, снова обступила твердь. Давящее чувство осталось наверху, я в ужасе: вдруг навсегда застрял в подземелье! Растопырился незримыми конечностями, пытаюсь затормозить, надуться как жаба и всплыть. Получилось. Выпрыгнул в тоннель, посреди отряда в полдюжины мрачных типов в чёрном.

– Слышь, старшой? – проговорил замыкающий – тощий парнишка с носом истинного горца и щеками с вертикальной морщиной. – Если найдём, кто прячется, куда тела девать станем?

Здоровенный бугай, в кулаке зажат короткий тесак, а на груди запрещённый амулет, обернулся и прогудел:

– Катакомбы древние, места в нишах хватит. Была б моя воля, уложил бы половину Дециара! Ха-ха-ха-ха!

Децимарии протопали, тщательно осматривая в нишах, а в покойников тыча кинжалом. Одно тело вдруг выпрыгнуло и давай драпать. Подземная стража бросилась, гогоча, в погоню, а я отправился в другую сторону.

Тоннели, что коряво вырублены в скале, пещеры с едва сглаженным полом понеслись мимо и назад, на крутых поворотах пробиваю камень насквозь. Я быстро очутился в разветвлённых подвалах и завис в каморке с тряпками и вёдрами, здесь же бочка тухлой маслянистой воды. За спиной закрытая невесть когда тайная дверь, я походя запомнил нужные выступы замка. Дубовая дверь на выход не преграда: я осторожно высунулся. В низкий сводчатый коридор выходит множество решетчатых дверей, в десятке шагов на стене лампа, синеватый свет пахнет магией.

Двинулся вдоль камер, за прутьями страдальцы в лохмотьях. Коридор ведёт в обширную комнату, виден край стола с объедками, а мощный храп эхом протискивается обратно. Я возле последней в ряду камеры, на охапке чистой соломы принц Джетсет, спину подпирает камень стен, ступни без сапог торчат пальцами наружу решётки. Кажется, он спит, глаза прикрыты.

В комнате тюремщика забарабанили в дверь. Храп захлебнулся, лязг засова, размашистый удар створки и возглас: «Опять дрыхнешь, скотина». Я спиной ввалился в камеру напротив принцевой.

– Э-э, молодой человек, у приличных людей принято стучаться!

Я подпрыгнул бы от дрожащего голоса за спиной, если б были ноги. В углу камеры груда костей, пустой череп скалится зубами через один, остальные выбиты. В глазнице резвятся мокрицы.

– Вы меня видите?!

– Конечно!

Череп выпустил сквозь зубы облачко, в формах призрака смутно угадывается человек. Призрак продолжил:

– Мы, мёртвые, видим друг друга. Дайте угадаю: вы – новичок! Я объясню вам всё, правила и, хм, новые возможности!

– Но я не мёртв!!!

– Все так говорят. Ничего, пройдёт.

Старик, а это призрак старика, покивал.

Из коридора звук множества ног, белое сияние раздвигает полупрозрачные стены, взгляд притягивает нестерпимо яркая точка, что колет и бьёт светом наотмашь. Меня прижало к стене, я невольно погружаюсь вглубь. Рядом заохал призрак, спрятался внутрь черепа.

Я пытаюсь воспротивиться свету, тот сразу заметил и полыхнул особенно ярко, меня как бревном вдарило. Когда сознание прояснилось, представил, что свет проходит насквозь, не встречая преграды. Свет поубавил в яркости, почти пропал, я начал различать людей, что стоят перед камерой принца. Поодаль, слева и справа, двое охранников, развернулись спинами к нам и поперёк коридора. Женский зад привалился к решётке камеры призрака, вертикальный прут ровнёхонько делит, половинки булок словно пытаются сжевать железяку, но мешает тонкая ткань. Платье облегает вдоль широких в бёдрах ног, по спине глубокий вырез – от поясницы вверх, на плечи накинута шаль из тончайшего кружева. Волосы забраны в высокую причёску так, что видна шея, тонкая и хрупкая.

В глазах Джетсета жажда свернуть, прямо сейчас!

– Ну что, Мой Принц, – долетели слова Рилайны, в голосе нотки презрения. – Удобно ли вам? Увы, апартаменты недостойны Вашего Высочества!

– Благодарю, Рилайна, – вежливо ответил Джетсет. – Но позвольте возразить, апартаменты приемлемы. В них даже есть некое преимущество.

– Какое же, Ваше Высочество? – делано удивилась Рилайна.

– В них нет места для вас!

Джетсет поднялся и глянул сверху вниз на будущую ведьму. Рилайна резко шагнула к нему, едва не вырвав ржавый прут. Охрана по знаку протопала вон, фаворитка правителя прижалась всей грудью к решётке. Губы зашептали принцу волнующе и жарко.

– Слушайте, принц Джетсет, не перебивая! Забудем, что было. Пройдёт время, и вы поймёте, выбора у меня нет, я должна была сделать… что необходимо!

Амулету хорошо меж грудей Рилайны, тепло и можно тянуть ведьмовскую силу. Разгадал мою уловку и вдарил с новой мощью. Я пробкой вылетел из камер, из дворцового подземелья, поднялся над городом. И только теперь набросилось давящее чувство, быстро затолкав обратно в тело.

Пробую открыть глаза – получилось. Первое что вижу: встревоженное лицо Раифы.