Загадка башни - Мстислав Константинович Коган

рука, вцепившаяся в моё плечо не дала ему это сделать. Я рефлекторно моргнул, пытаясь прийти в себя. Открыл глаза. И тут же упёрся взглядом в оскалившуюся кривыми пеньками зубов пасть мертвеца. Его голова свесилась набок. Из наполовину перерубленной шеи сочился гной. Тело медленно оседало на землю.

— Не спать! — крик Бернарда, раздавшийся над самым ухом моментально привёл меня в чувство. Клин продвинулся ещё сильнее вглубь вражеского строя и перед глазами возник новый мертвяк. Рука сама собой рванулась вперёд. Остриё клинка мазануло тварь по горлу, но не достало до позвонков.

Тварь кинулась на меня, но в следующее мгновение напоролось на острие копья бойца, стоявшего рядом. Остриё прошло насквозь и нежить повисло на древке, щелкая зубами и размахивая руками, с которых кусками отваливалась гниющая плоть. Шаг вперёд. Прямой колющий выпад. Треск гнилой ткани, хруст разрубаемой плоти. Трупешник перестаёт дергаться и мёртвым грузом виснет на копье, постепенно соскальзывая на землю. Вот только его место тут же занимает новый упырь, за спиной которого мелькают ещё несколько перекошенных смертью и гниением лиц.

Труп делает шаг вперёд, замахиваясь коротким, тронутым ржавчиной фальшионом. Над её головой сверкнуло остриё гвизармы. Я отшатнулся назад, пытаясь увернуться от двух ударов сразу, но не сумел. В ушах снова зазвенело. Сталь заскрежетала о сталь. Мир резко дёрнулся куда-то влево, но почти тут же вновь обрёл равновесие, переместив свою тяжесть на плечо. В груди что-то резко защемило. Воздух вдруг сделался твёрдым и колючим, врезавшись твёрдыми гранями в глотку. В нос ударила волна гнилого смрада, а тронутое разложением лицо мертвяка оказалось прямо перед моим носом.

Впрочем тронуто оно было не только разложением. Из виска твари торчало остриё длинной пехотной пики. Сталь раздробила ей череп и проткнула то, что ещё оставалось от его содержимого. Но этого оказалось достаточно, чтобы мертвяк выронил оружие и начал медленно оседать на землю. На него тут же навалились те двое, что были позади, пытаясь прорваться к нашему строю. Но почти сразу же получили свою порцию стали в шею и голову.

Чья-то крепкая рука ухватила меня за шиворот и несколькими рывками втащила за стену башенных щитов, которая сомкнулась сразу же за нашими спинами, ограждая от остатков мёртвой толпы. Больше впускать было некого. Двое моих ребят, замыкавшие крыло нашего фланга так и остались лежать посреди десятков вновь упокоенных трупов. Дерьмо.

Рука, всё ещё державшая ворот моего гамбезона, дёрнулась вверх, одним уверенным рывком поставив меня на ноги. Затем похлопала по плечу, проверяя, способен ли я вообще на них стоять. Удары отозвались резкой болью в плече и груди, но всё-же ноги меня не подвели, да и сознание не спешило проваливаться в спасительную холодную бездну забытия.

— Вы, вашу мать, кто такие? — к нам подбежал боец в тяжелой бело-синей бригантине, узор которой портили несколько широких чёрных разводов — кровь мертвецов. Его голову прикрывал барбют без забрала из плюмажа которого торчало несколько перьев, соответствующие цветам его униформы. Похоже, это был их командир.

— А что не видно? — тяжело выдохнул барон. Стянул с руки латную рукавицу и отёр тыльной стороной ладони кровь, выступившую на распоротой щеке. Видать кто-то из мертвецов зацепил и его — Мы — ваше подкрепление.

— Маловато вас для подкрепления, — покачал головой тот, — Из какой банды? Когтя или клыка?

— Королевские послы из девяти башен, — перебил его барон, и прежде чем командир синих снова открыл рот, добавил, — Потом полюбезничаем, когда разберёмся с вашей мёртвой проблемой.

— Сколько людей на ногах? — спросил командир синих.

— Шестеро моих, — тут же ответил барон, обвёл остатки моего отряда взглядом и добавил, — И пятеро их.

— Эйвар, — заорал командир, — Твоя десятка переводится в первую линию. Отдайте им гизармы и хватайте щиты. Сейчас мы загоним этих дохлых ублюдков обратно в болота, из которых они выползли.

— Не стоит так рисковать, — возразил Барон, — Их может оказаться больше, чем мы видим сейчас. Попытавшись перейти в наступление, мы можем попасть в окружение. Лучше дождаться помощи и одолеть их, когда на нашей стороне будет численное преимущество.

— А помощь будет?

— Да, — кивнул я, — Мы уже послали гонца за подкреплением. В нашем обозе больше сотни солдат. Этих сил должно хватить, чтобы склонить чашу весов в нашу пользу. Если только…

— Если только гонец доберётся до основных сил и если их самих не атаковали эти упыри, — вставил свои пять копеек Бернард.

— Многовато «если», — покачал головой командир синих, — Ну да хер с вами. Попробуем продержаться. Всем бойцам, двадцать шагов вперёд. Закрепиться на вершине холма и держать позицию столько, сколько сможете. Эйвар, мать твою? Почему твои ещё не в первой линии? Шевелись, живо!

Бойцы в синих мундирах начали перестраиваться. Большинство, медленным, размеренным шагом начало продвигаться вперёд, давя тяжелыми сапогами тела поверженной нежити. Дюжина бойцов тут же рванули к нам. Один из них сунул мне в руки толстое, потёртое древко гизармы. Оружие было очень тяжелым и довольно длинным. Превышало мой рост, чуть ли не на целую голову. Баланс тяжести был ощутимо смещён в сторону оголовья. Либо я просто неправильно держал эту штуку.

— Доводилось работать такой штукой? — покосился на меня Барон, подхватывая длинный двуручный вульж (штука очень похожая на гизарму, но с более внушительной режущей частью).

— Придётся учиться на ходу, — бросил я, и трусцой направился к одной из прорех, обозначившихся во второй линии нашего строя. Остальные бойцы тут же последовали моему примеру.

Из-за спин солдат первой линии, прикрывавшихся тяжелыми башенными щитами, трудно было как следует рассмотреть поле боя. Но даже одного короткого взгляда, брошенного поверх них хватило, что-бы примерно оценить обстановку. Нежить не спешила наступать. Уцелевшие в рубке мертвецы отступили к кромке леса, объединившись со своими основными силами, которые активно выстраивали боевые порядки, готовясь к следующей атаке.

На этот раз командир дохлой армии решил избрать другую тактику. Поняв, что просто завалить тухлым мясом нас не получится, он принялся делить свои силы на четыре отряда. Самый крупный, состоявший в основном из обычной пехоты, вооруженной фальшионами, топориками и небольшими круглыми щитами он вывел в центр. Из-за их спин торчали древка длинных копий, гвизарм и вульжей.

Две другие группы пехоты были поменьше и среди них не наблюдалось бойцов с двуручным оружием. Только короткие мечи, топоры и щиты из