Звездная Кровь. Караван - Андрей Дай

Тяжелая зараза — вот что я скажу. Это только кажется, что килограмм лишнего веса ни на что не влияет. Влияет. Да еще как! Это, как выстрелить из лома. Одни раз, еще куда ни шло. Но ведь я тот еще снайпер. Сразу не попал. Пришлось ждать заряда конденсаторов, и пробовать снова.

И еще, я считаю, повезло, что вторым выстрелом не промазал! На третий, боюсь, сил в руках уже не оставалось.

Результат предсказуем. Сгусток плазмы прожег кирасу насквозь. Не зря для защиты от плазменного оружия силовые щиты придумали.

— Вот так, — резюмировал я, отсоединяя магазин от «Суворова» и энергоячейку от «Копья». Несчастные случаи мне тут нужны не были. Туземцы же пока не до конца осознавали разрушительную мощь земного оружия.

— С кем же вы воевали, что придумали вот это? — коварно поинтересовался Багу.

— Да, не то чтоб воевали, — поморщился я. — Так… Конфликтовали. Немного.

Историю я помнил плохо. Никогда ей не интересовался. Кажется, последним серьезным конфликтом, в котором участвовала армия Утопии, был Марсианский. Какая-то там Мартиан Либриум завелась… Или как-то так. И наши вроде бы с ними что-то сделали. Включили, так сказать, Марс в сферу жизненных интересов Земной Федерации.

— Все это можно уже использовать? — продолжил допытываться старикашка, обводя рукой развалы трофеев на полотне.

— Еще нет. Но будет, — кивнул я. — Требуется легкий ремонт.

— А это? — он указал на модули доспехов.

— То же самое, — развел я руками. — И еще нужна основа. Костюмы, на которые это крепится. Я объяснял.

— Да-да, — закивал Багу. — Занимайся.

И убежал. И мужики ушли. А что им тут было делать? Поговорить с ними я не мог, пострелять больше не давал, а части доспехов не надевались. Модульная же схема. Каждая пластина отдельно, и пристегивается к соответствующему креплению на комбинезоне.

А вот дети остались. Среди «прочего» барахла нашлось несколько фонариков, с которыми мои «помощники» и принялись самозабвенно баловаться. Выставили, поросята, световой поток на максимум, и, радостно вереща, пытались засветить друг другу в глаза.

Отбирать не стал. Я им не нянька. Да и не смог бы объяснить вред. Все-таки плохо без знания языка.

Спешить было некуда. Провести техобслуживание оружия можно было и попозже. Пока же меня больше занимали крипторы изгоев. Признаться, любопытство просто съедало изнутри, как хотелось просмотреть, что же там внутри.

Браслетов было семь. Автоматов и комплектов доспехов больше десятка. Странное соотношение. Получается, не у всех бандитов были с собой экстрамерные хранилища. А ведь, по идее, они являются основой любого и каждого набора колониста. Что это, если не явный признак наличия разных статусов в среде разбойников? Кто-то из них главнее других?

Что он мне там пытался доказать? Тот тип, уговаривавший меня присоединиться к изгоям. Отринуть традиции и законы Утопии? А сами чего? Тут же устроили дифференциацию по наличию черного браслета на руке?

Три из семи оказались закрыты генетическим ключом. Говорил уже: снимался замок легко и просто, так что для меня это преградой не стало. И оспорить мои действия, полагаю, уже некому. Вряд ли аборигены вежливо попросили налетчиков поделиться имуществом. Скорее, просто уничтожили. А потом кто-нибудь вроде Нины просто аннигилировал трупы.

Освободил кусок ткани от оружия, и стал вытряхивать туда содержимое крипторов. Боеприпасы сразу откидывал в соответствующую кучу, холодное оружие откладывал в сторону, а все остальное просто сваливал в одно место.

Палатки, фонари, посуда, пища — были ожидаемыми и не привлекли моего внимания. А вот куски и камни — да. Снова повторился тот случай, с трофеями с изгоев. И снова я не понимал ценности этих штуковин. Между тем, одних только мерзко выглядевших, черно-зеленых окатышей набралось изрядное количество.

Дети, заинтересовавшиеся моими действиями, даже баловаться перестали. Сели на корточки, как птички на проводе, рядом в рядок, и что-то оживленно обсуждали, тыкая пяльцами в мои находки. Они, судя по всему, отлично понимали, что именно лежало перед ними.

В конце концов, все семь браслетов оказались опустошены. Но этим дело не кончилось. Мои малолетние помощники тут же сграбастали браслеты и попытались нацепить их себе на руки. Развеселили. Пришлось помогать им. Подгонять и застегивать. Что, учитывая тонкие детские конечности, было не так просто. Даже хваленая универсальность оборудования Утопии дала сбой.

Потом показал, как девайсом пользоваться. Несколько раз повторил действия, аккуратно взявшись за предплечье одного из парнишек, пока он не кивнул, осознав принцип. Полюбовался исчезающими и появляющимися на ткани вещами — мелкие аборигены забавлялись — да и приступил, наконец, к приведению автоматов и винтовок в нормальное, работоспособное состояние.

Сам не заметил, как наступил вечер. Помощники, пользуясь возможностями земной технологии, натаскали к палатке кучу дров, несколько кувшинов воды, и горку овощей. Одна из девочек, никого не спрашивая, приступила к готовке пищи. А я все сидел, чистил стволы и механизмы, смазывал, подтягивал пружины и калибровал прицелы. Не такое-то это и быстрое дело, если делать все качественно.

Прежде чем сесть за еду, прибрал готовое к употреблению оружие в палатку. По утрам здесь бывают туманы — не хотелось переделывать уже однажды сделанную работу. За остальную кучу не переживал. Пласталевым доспехам ничего не сделается. Этот материал не ржавеет, и вообще, коррозии не поддается.

К чаю приковылял Багу. Сам пить не стал, и нам решил помешать. Мерзкий старикашка.

— Сколько сделал? — уперев руку в бок, спросил он. — Куда готовое дел?

— Так много вопросов, — ухмыльнулся я. — И каждый раз я должен отвечать? Может, теперь ты удовлетворишь мое любопытство?

— И что же ты хочешь знать, Норман Дан? — а вот у скрипучего деда мое имя получается выговаривать. Значит, Нина ошибается намеренно? Самым вероятным будет гипотеза, что слово «ноаман» имеет какой-то смысл в их языке.

— О! Многое. Например, где я? Что это за мир? Что вы за люди? Правда, идете с караваном? Итри Абди Хеттани — кто он? Какое положение занимает…

— Я понял тебя, человек народа Земли, — надул щеки Багу, и уселся за стол. Сиденье ему торопливо освободил один из помощников. Потом и остальные, повинуясь небрежному жесту старика, растворились в сумерках.

— Наш мир, Единство, создан Искуснейшим много, много, много больших циклов назад…

Он еще минут пять нес эту библияподобную чушь. Пока я его не остановил.

— Э-э-э, старик, — засмеялся я. — Ты бы еще с Адама и Евы начал.

— Что это? Адама и Евы.

— Адам — первый человек, созданный Богом, — покачал я головой. — А Ева, его спутница и жена. Не знал?

— И что с того? — скривил