Тучи сгущаются - Лориана Рава

с англичанами там, чтобы предать здесь? Но люди меняются, увы. Правда, я представить себе не могу, что должно с человеком случиться, чтобы он так изменился. Ну, понимаю, изменить под пытками, но когда дома, на относительно спокойной работе...

-- Совсем-совсем неясно, что может быть причиной?

-- Только одна зацепка -- они работали с адаптацией бывших рабов. Может, это как-то повлияло... Но не пойму как. Хотя... есть одна мысль. Видишь ли, мы исходим из того, что люди по природе примерно одинаковы, и то, что англичане называют расовой принадлежностью, само по себе не важно. Разумное государственное устройство можно сделать у любого народа, но наша практика этого не подтверждает. Гораздо ближе кажется идея англичан, что разные расы задают разные способности и поведение... Может, это повлияло.

-- То есть они могли решить, что англичане более правы, чем мы?

-- Возможно.

-- Как твой отец, сможет вернуться к работе?

-- Полноценно -- вряд ли. Мне придётся возглавлять наше ведомство до конца моих дней. Хотя, конечно, к делам он вернуться планирует. Он уже стал вставать с постели, может немного ходить и пишет временами. С потерей жён он уже смирился, даже шутит, что ему быть вдовцом к лицу. Хотя ему очень одиноко там, жаль, что вы приехать не можете.

-- А почему нет? Если лекарь позволит, то и поедем. Конечно, если куда-то в другое место не придётся ехать.

-- Знаешь, я думал о том, что мне делать в таком случае. Если они осуществят переворот, то я не буду служить узурпаторам, прикрываясь верностью отечеству. Я сам сниму с себя льяуту. Жена меня поймёт.

-- Ты подозреваешь, что Жёлтый Лист...

-- Если он в сговоре с Золотым Слитком, то он может. Я подозреваю вот что -- именно Золотой Слиток хотел тебя подставить.

-- Но зачем?

-- Вполне может быть, что ему нужен Первый Инка, более готовый торговать. А с тобой это не столь надёжно.

Когда Асеро вошёл в Зал Совещаний носящих льяуту, то он почти сразу понял, что ни о каком перевороте речь не идёт. На него смотрели с сочувствием.

-- Ты уж прости нас, -- сказал ему Киноа, когда Асеро сел рядом с ним, -- никто не думал, что оно так обернётся. Как у тебя жена себя чувствует? Лучше, чем вчера?

-- Вроде лучше. Самого страшного не случилось. Хотя моя мать говорит, что это может и в течение нескольких дней случиться. Так что пока тревога не улеглась.

-- Прости меня, Асеро, -- сказал Золотой Слиток, -- в общем, про тебя слухи ходили, что ты насчёт беременности жены всё наврал. Мол, чтобы от тебя с дополнительным браком отстали. И я... я верил в это, оттого и давил. А если бы знал, не стал бы давить. У меня ведь тоже несколько лет назад был случай -- Звезда забеременела, а потом выкидыш, и я узнал, что это мальчик... -- Золотой Слиток даже всхлипнул, произнося эти слова. -- А потом она бесплодной стала. Потом пошли ссоры... Я после того так и разъелся, надо же горе заесть. И на тренировки рукой махнул, чего уж, если с сыном играть не придётся. Теперь я вторую жену завёл, но и она, похоже, бесплодна. Так и умру без потомства, отцом одних только дочерей... Да ещё и Золотая Нить меня подставила. Приняла от англичанина в подарок шкатулку, не поняв, что тот на неё виды имеет. А тут меня можно хоть во взятке обвинить за такое!

-- Ну да ладно, ты с Золотой Нитью только полгода прожил, -- сказал Киноа, -- может, она ещё и родит тебе сына. А вот у Асеро ситуация несколько иная. Будет у него сын или нет -- далеко не его личное дело. А я ведь тоже его в обмане подозревал.

-- Ты?! -- спросил Асеро.

-- Ну, точнее, мне сказали, я и поверил. Как-то не подумал, что тут может быть вранье.

-- А кто сказал?

-- Кто из моих жён где-то слышал. Даже не помню, которая именно. Теперь уже концов не найдёшь

Асеро сказал примирительно:

-- Ладно, ребята, нужно решить, кто будет председательствовать на суде. Сами понимаете, я не могу.

-- Могу взять эту роль на себя, если остальные согласятся, -- сказал Киноа. -- Твоя жена сможет прийти когда за ней пошлют?

-- Надеюсь.

Тем временем все уже собрались, и пора было начинать. Подув в рожок, обозначающий начало, Асеро сказал:

-- Братья мои, все вы, наверное, уже слышали, что великое горе постигло меня. Моей чести было нанесено жестокое оскорбление от англичан. Я требую от вас теперь справедливого суда, а поскольку сам себе судьёй быть не могу, то пусть за меня суд ведёт Киноа. Вы согласны на это?

Принято единогласно.

Киноа взял слово.

-- Прежде всего, хотелось бы услышать подробности самого дела от пострадавшего. Асеро, расскажи нам, что случилось.

-- Братья мои, как вы мне велели, я провёл гостей к себе в сад, и мы недолго поговорили в саду, но в этот момент мои дочери поссорились между собой, и я вынужден был отвлечься. Когда я вернулся к гостям, я увидел, что Розенхилл куда-то смылся, а Дэниэл... -- Асеро покраснел, --- извините, он мочился под кустом, хотя прекрасно знал, где у нас отхожее место и что мочиться где ни попадя у нас не принято. Ну, я ему сделал несколько замечаний, на которые он ответил, не утруждая себя вежливостью. В общем, я понял, что он меня лично не очень уважает. И вне блеска тронного зала я для него лишь один из тавантисуйцев, а любой, абсолютно любой тавантисуец в их глазах заведомо ниже белого человека. Теперь я понимаю, почему они не хотели вести переговоры в тронном зале -- им не хотелось чувствовать себя ниже тех, кого они считают низшими.

-- Скажи, ты думаешь, что они изначально нарывались на скандал? -- спросил Горный Снег.

-- Насчёт Дэниэла -- не знаю. Может да, а может и нет, просто само это глубинное неуважение лезет изо всех щелей, -- ответил Асеро.

-- Как бы оно не раздражало, само по себе оно не преступление, -- ответил Знаток Законов, -- а для иностранцев оно не может быть даже причиной общественного осуждения.

-- Не в этом дело. Просто как при таких условиях сотрудничать?

-- Ладно, Асеро, продолжай.

-- Мы с Дэниэлом Гольдом пошли по направлению