Тучи сгущаются - Лориана Рава

у нас потерялось, они не в ответе. Тебе они документ в полном виде предоставили. Тот факт, что ты не мог прочитать английскую часть, никак не может быть учтён юридически.

-- Даже если бы мы доказали, что это они подменили документ?

-- Едва ли это удастся доказать, -- вздохнул Знаток Законов.

-- Вопрос в том, что нам теперь делать? -- в ужасе переспросил Киноа. -- Неужели с нас могут потребовать всё что угодно, в том числе и стоимость нашего государства?

-- Могут, -- сказал Золотой Слиток, -- хотя дело вряд ли дойдёт до такого. Но запросить сумму, которая превышает наши запасы золота, он вполне может. Тем более что его не успело скопиться так уж много...

-- Я думаю, что стоит объявить перерыв и обдумать сложившееся положение, -- сказал Киноа, -- а пока стоит разойтись по домам отдохнуть. Встретимся после послеобеденного сна.

Асеро подумал, что вряд ли кто уснёт после такого известия, но согласился.

На негнущихся ногах Асеро шёл к себе. Слишком страшно было услышать известие, что уже всё... Однако Луна сидела в кресле в саду, занималась рукоделием и выглядела вполне весёлой.

-- Любимая, ты как себя чувствуешь?

-- Вроде всё в порядке. Я даже ходить могу, но твоя мать требует, чтобы я в её кресле сидела. И ещё запрещает мне готовить обед. А мне бы ещё надо полы помыть в комнатах...

-- И правильно, что запрещает. Если надо, я сам их помою.

-- Да что ты, в самом деле! Беременным полезно мыть полы, от этого мышцы на животе укрепляются!

-- Вот когда настанет пора рожать -- тогда будет полезно. А сейчас нельзя.

Неизвестно, чем бы закончилось это препирательство, если бы не прозвучал слегка охающий голос матери:

-- Сынок, помоги мне разжечь очаг, трудно наклониться, и поставить котёл на огонь!

Асеро кинулся помогать матери. Было видно, что ей эта работа уже не по силам. По старческой слабости она разбила какую-то банку с приправой, и пришлось-таки мыть полы. Потом ещё Фиалка напомнила ему про сандалии....

В общем, обратно в Зал Заседаний Асеро прибежал с небольшим опозданием.

-- Простите, что задержался, дома оказалось слишком много дел, -- выпалил он.

-- Да уж знаем какие у тебя дела, -- сказал Главный Амаута, -- тут мимо проходили два воина из охраны, и они, хихикая, рассказывали, как увидели, что ты, сняв с себя тунику, с обнажённым торсом мыл полы.

-- А я что... должен мыть полы прямо так, ничего с себя не снимая?

-- Ты вообще не должен мыть полы, потому что это предмет насмешек для юношей из охраны.

-- Ну, если предмет насмешек, то в следующий раз действительно заставлю мыть полы их.

-- А почему на сей раз не заставил?

-- Потому что это в их обязанности не входит. Стоять на карауле они должны, сопровождать нас с целями безопасности, быть гонцами и посыльными, а вот обслуживать себя мы можем и сами. Им ведь кроме этого ещё и тренироваться надо, и учиться, да и отдыхать тоже... Так что заставлю мыть полы только тех, кто считает это занятие низким, тем это полезно в воспитательных целях.

-- Плохо, если об этой истории узнают англичане, -- сказал Киноа, -- тогда уж точно не будут тебя уважать. Поймут, что ты не совсем то же, что у них короли.

-- Они уже это поняли, оттого и распоясались. Так что с выводами по документу?

-- Боюсь, что наши дела плохи, -- сказал Горный Ветер. -- Мы обдумывали с Искристым Снегом документ и так и эдак. Формально ситуация, когда англичане совершили преступление, может быть поводом для расторжения контракта без выплаты им за упущенную прибыль. Потому что их вина. Однако это вину англичан за преступления против нас должен признать английский суд. А вот признает ли, без нашего давления? И есть ли у нас инструмент надавить?

-- Иными словами, всё опять же упирается в то, что у них есть чем нас шантажировать, а у нас нет. Вся вера белых людей в собственное превосходство на этом основана. А что делать-то будем?

-- Можно на эту тему бюрократическую волокиту потянуть. Но наше обвинение они не признают, хоть голову на отсечение давай.

-- Твоя голова нам ещё очень пригодится, -- попытался пошутить Асеро, -- но ведь можно хотя бы выпороть Розенхилла публично на площади! И выслать из страны.

-- Можно, если позору хочешь, -- вставил Жёлтый Лист, -- ведь вся страна узнает за что.

-- Ну, скажем, что за оскорбление моей персоны.

-- Всё равно кто-нибудь да разболтает подробности.

"Ты же небось и разболтаешь", -- мрачно подумал про себя Асеро, но не сказал ничего.

Знаток Законов добавил:

-- Без тебя тут Бертран заходил. Сказал, что если не освободят компаньона его дядюшки, то он для нас книжки подбирать не будет. Кажется, уверен, что Розенхилл не виноват, а мы на него напраслину возводим.

-- Я его понял немного иначе, -- сказал Горный Ветер, -- что мы Розенхиллу не судьи. То есть, может он и считает того виноватым, но не считает, что мы вправе его судить. Потому что вообще судим неправильно.

-- Мысль понял. Иными словами, всё это чревато очень сильными издержками. А самая крупная издержка -- это война. Какова её вероятность?

-- Беда в том, что я не могу этого сказать точно, -- сказал Горный Ветер. -- Мои люди так и не смогли выяснить поставленные им задачи. Не смогли даже найти базу англичан недалеко от Тавантисуйю.

-- Совсем не раскопали ничего? -- спросил Жёлтый Лист. -- Тогда они даром едят свой хлеб.

-- Нет, кое-что они всё-таки раскопали, но этого недостаточно для окончательных выводов. Плюс нас могут специально наводить на ложный след.

-- Не темни, Горный Ветер, любят люди твоего ведомства говорить загадками.

-- Итак, удалось выяснить следующее. Есть некий богатый магнат, по происхождению из эмигрантов, который имеет обширные связи и с испанцами, и с англичанами, и хотел бы втравить в войну против нас хотя бы одну из великих держав, а для надёжности лучше обе.

Произнося эти слова, Горный Ветер внимательно следил за Жёлтым Листом, но тот себя никак не выдал. Горный Ветер продолжал, окидывая взглядом всех носящих льяуту:

-- По всей видимости, у него есть связи и внутри Тавантисуйю, и довольно высоко... почти наверняка среди ваших заместителей!