Тернистый путь - Виолетта Орлова

с огромным облегчением выдохнул. До сих пор удача его не подводила. Артур внимательно огляделся, и, отметив про себя, что неповоротливый господин Олов еще, наверное, стоит в очереди на подвесной мост, решительно зашагал в сторону людей, толпящихся возле кибиток.

Большинство из них были приезжие, сами же омаронцы подобно снегу растаяли в этой пестрой массе путешественников и продавцов. Некоторые купцы были одеты весьма эпатажно, и, глядя на них, Артур даже затруднялся предположить, из какой части Королевства прибыли эти гости. У одних чудаков вместо пояса на животе висели живые змеи, другие же, казалось, забыли надеть штаны, третьи зачем-то нацепили на головы огромные странные тюрбаны, в которых, как на насесте, сидели перепелки, в окружении разноцветных яиц.

Армутские гости отличались своими пестрыми халатами, подметавшими землю, и шикарными, сшитыми вручную коврами, которые предлагались на продажу. Артур осматривался, пытаясь разрешить мучительную головоломку: как ему попасть на дерево? Люди, находившиеся здесь, уже разложили свои товары. Они явно не собирались никуда подниматься. Возможно, не все купцы мечтали оказаться в столице, и им вполне хватало Омарона со своими небогатыми жителями. С другой стороны, это казалось не совсем логичным. Неужели купцы проделали такой путь до столицы, чтобы в конечном итоге не попасть в нее?

Впрочем, могло так статься, что информация, которую Артур вычитал в книге, не была сейчас вполне актуальна; ведь если верить словам Алана, в Беру произошло что-то наподобие государственного переворота, поэтому на дерево могли никого не пускать. Как же выбраться?

Артур проходил маленькие палатки, толкаясь наряду с другими, в пестром водовороте покупателей и продавцов. Он искренне надеялся не встретить господина Олова, хотя шанс столкнуться с ним в такой давке представлялся весьма маловероятным.

— Парень, купи попугая! — предложил ему невысокого роста купец, с хитрыми глазками.

— У меня нет денег, — честно ответил Артур, с жалостью глядя на волнистого попугайчика, грустно косившегося на него круглым, как бусинка, глазом. Юноша не любил, когда животных помещали в клетку ради потехи.

— Тогда нечего тут толкаться, брысь отсюда! — прикрикнул на него торговец, полагая, вероятно, что Артур — нищий или вор, который желает что-нибудь у него украсть. Юноша безразлично пожал плечами и отошел от прилавка. Однако в этот момент ему в голову пришла блестящая идея. Вид попугая в клетке натолкнул его на одну мысль, которая могла здорово ему помочь в непосредственном осуществлении своих планов.

Резко развернувшись, Артур быстрым шагом пошел в сторону озера, где не так давно он неудачно встретился с шайкой Востверза. Сейчас в этой части города было потише, так как все люди в основном прогуливались по ярмарочным рядам, желая прикупить себе какую-нибудь ненужную безделушку. Истинно прав был тот, кто сказал, что ярмарки существуют лишь для того, чтобы продать людям вещи, без которых они прекрасно могут обходиться.

На озере же было спокойно. Блестящие, будто покрытые синеватой глянцевой лазурью, воды шелестели от редких порывов теплого оюньского ветра. Одинокие печальные парусники, пришвартованные у самого берега, радушно встречали Артура. Мальчик же уверенно направился к тому месту, где в последний раз видел единорога. Красивое животное с покорным видом стояло в своем загоне; его глаза были полуприкрыты, а голова опущена, словно несчастный уже вполне смирился со своей печальной участью невольника. Сердце Артура сжалось от жалости, ибо ему еще не доводилось видеть этих свободных горделивых животных в таком ужасном состоянии. Клипсянин подошел ближе, и единорог сильно вздрогнул, испугавшись. По всему было видно, что люди в здешних краях причиняли ему только лишь боль.

«Я попробую помочь тебе», — мысленно сказал ему Артур, но, увы, он не почувствовал с пленным единорогом той связи, которая была у него с Баклажанчиком. Несчастный узник едва ли понимал намерения юноши, однако, внимательнее рассмотрев того, кто к нему пожаловал, он как будто бы успокоился, словно признав в Артуре старого друга. Мальчик попытался открыть загон, но деревянная дверь была наглухо закрыта на замок, а ключа у него, к сожалению, не было. Единорог в загоне сильно заволновался, и начал нетерпеливо рыть копытом землю. Казалось, он очень хочет помочь Артуру, но не знает, как это сделать.

Юноша задумчиво обошел тюрьму, надеясь найти в ней какой-нибудь изъян, пусть даже ничтожный, допущенный строителями, который поможет ему освободить пленника.

Загон представлял собой наскоро возведенную деревянную коробку, предусмотрительно закрытую со всех сторон кривыми досками, за исключением небольшого окошка, откуда выглядывала морда единорога. Если бы у Артура была пила или какой-нибудь другой инструмент, возможно, он бы смог что-то придумать. Когда мальчик уже начал сомневаться в правильности своей затеи, единорог сам указал ему решение, головой упершись в потолок импровизированной тюрьмы. Грубые доски, закрывавшие загон сверху, держались слабо, и от усиленных попыток единорога освободиться, начинали скрипеть и ходить ходуном. Что если попробовать залезть наверх и сорвать крышу? Тогда единорог смог бы взлететь.

С этими мыслями Артур попытался забраться на вольер, в качестве ступеней используя растущее рядом ветвистое дерево. Ему это удалось, так как он в целом был ловким и неплохо лазил по деревьям. Тогда юноша подполз к окошку, откуда на него с любопытством взирал единорог, и попробовал оторвать ближайшую доску. С помощью единорога, который давил на нее изнутри, ему довольно быстро удалось это сделать. Дерево прогнило и размягчилось; гвозди в нем уже не удерживались. Затем он проделал ту же процедуру и с другой доской, и с третьей, пока, наконец, полностью не освободил загон от ненадежной крыши. Теперь Артур мог видеть целиком единорога, который, надо признаться, выглядел жалко.

Он казался изможденным и худым; сквозь белые, почти прозрачные бока сильно проступали ребра. На молочно-белой коже виднелись глубокие царапины. Неужели это животное когда-то находилось в великолепных просторных хоромах Троссард-Холла, где его регулярно кормили отборной морковью? Неужели он возил в былые времена на своих изнеженных боках школьников, безмятежно играющих в едингбол? Все это представлялось маловероятным. Теперь, рассмотрев его как следует, Артур уже сомневался в том, что этот единорог сможет поднять его в воздух. Изначально мальчик предполагал, что, освободившись, животное, возможно, заберет его с собой и поднимет на нижние ветки Беру. Однако теперь юноша отчетливо понял, что единорогу даже не под силу самому взлететь, не говоря уже о том, чтобы нести на себе всадника.

— Давай! Лети на свободу! — прошептал ему Артур, уже попрощавшись со своей мечтой покинуть Омарон. В конце концов, единорогу здесь было куда хуже, чем ему самому. Он, по крайней мере, живет в отличном гнездиме господина Олова, где его исправно кормят короедами. Благородный юноша