Тернистый путь - Виолетта Орлова

к желанной цели, столько разных людей ему удалось повстречать. Среди них были настоящие друзья и другие, может, не такие запоминающиеся, но, тем не менее, оставившие в сердце юноши неизгладимый след.

Господин Ролли со своей безрассудной жадностью и невероятной жестокостью, которого, как оказалось, ждал весьма печальный конец, несчастные и забитые игроки Потешных боев, так навсегда и оставшиеся рабами богатых господ, непримиримый Медведь, никогда не проигрывавший, но все же познавший горечь поражения, коварный Змей, думающий лишь о самом себе, надменная госпожа Тилли, которая однажды поняла, что учеба — не такое уж и недостойное занятие для богатой армутки, слабовольный мечтатель Карм, грезивший о лучшей жизни, лежа на роскошных подушках, Сурт и Нут — неплохие ребята, которым все же недоставало смелости и решительности, безжалостный Востверз, каким-то образом растерявший все свои человеческие качества, изящный господин Рем, изо всех сил старавшийся казаться благородным, но, по сути своей, таковым не являвшийся…

Помимо всего этого вихря людей, стремительно пронесшегося в жизни Артура, были и те, которые всегда будут, пусть даже незримо, идти рядом с ним, поддерживая и помогая ему на своем пути. И, несмотря на расстояние — губителя всякого рода отношений между людьми, они будут, как и прежде, делиться с ним своим бесценным опытом.

Кирим. Блистательный Олень. Настоящий друг, оказавшийся совсем не таким, каким он сам себя представлял, находясь в рабстве в шатрах Ролли. Человек, решивший однажды кардинально измениться и, главное, нашедший в себе силы для этой замечательной метаморфозы. Своевольная Тэнка, капризная, как и все девушки, но преданная и готовая пожертвовать собой ради друзей. Бабушка Кирима, добрейший человек, оказавший помощь именно в тот момент, когда это действительно требовалось. Суровый господин Смел со своей очаровательной женой и ворчливая бабушка Грейда с мудрыми советами и наставлениями.

Алан. Артур затруднялся сказать, являлся ли Алан ему настоящим другом, однако что-то ему подсказывало, что рыжеволосому юноше еще как-нибудь представится шанс показать себя с лучшей стороны. В конце концов, каждому человеку дается такая возможность, пока он еще жив. Мальчик не осуждал его, особенно теперь, выбравшись из Омарона.

Артур понимал, что у каждого человека могут быть свои соображения, взгляды, ошибки и решения, за которые он несет ответственность самостоятельно. Каждый имеет свободу воли на то, чтобы поступать сообразно своим убеждениям. Очень часто происходит так, что личные воззрения человека настолько влияют на его характер и поступки, что не позволяют ему отличать хорошее от плохого. Человеку начинает казаться, что хорошо только то, что выгодно ему, и, в конечном счете, изначально обладая свободной волей, люди добровольно становятся рабами своих же собственных, зачастую ложных, убеждений. Если бы Алан не вбил себе в голову, что нет ничего важнее жизни в столице, если бы эта мечта так не овладела его сердцем, заглушив все остальные чувства, то он бы нашел в себе силы отказаться от своей прихоти ради другого человека, того, кто мог бы стать ему настоящим другом.

Как бы то ни было, это длинное путешествие научило Артура многому и подарило ему бесценный опыт. И вот теперь он находится здесь, в роскошной столице, окруженный со всех сторон диковинными пахучими цветами, в саду, принадлежащему его друзьям, и сердце его наполнилось щемящей радостью.

С потаенным волнением и даже с какой-то робостью мальчик постучал в дверь круглого гнездима. Здесь не было предусмотрено дверного молотка или колокольчика — видимо, в Беру вполне обходились и без этого.

Послышалась какая-то возня за дверью, после чего она отворилась, и перед Артуром предстала худощавая Люция Треймли — немного взъерошенная, в опрятном фартуке, испачканном мукой, здоровая и румяная. Артур выдохнул с облегчением, так как боялся, что с семьей Тина произошло что-то нехорошее. Вдруг их тоже согнали куда-то вниз? Или случилось еще чего похуже? Но нет, мама Тина выглядела жизнерадостной, здоровой, молодой и только легкая паутинка морщинок вокруг рта раскрывала ее настоящий возраст. Увидев того, кто к ним пожаловал, женщина всплеснула руками и воскликнула:

— Артур! Это ты?! Я не верю своим глазам, какое счастье! — с этими словами она заключила покрасневшего юношу в крепкие объятья. От нее вкусно пахло выпечкой и шоколадом.

— Дорон! Хватит пялиться в газету, иди посмотри, кто к нам пожаловал! Это ведь Артур, наш мальчик! — на весь гнездим закричала женщина, все никак не желая выпускать дорогого гостя.

— Я тоже рад вас видеть! — смущенно проговорил Артур, наполовину задушенный сильными руками этой женщины.

— Как мы волновались за тебя! — охала гостеприимная хозяйка, и, когда она, наконец, освободила его из своих объятий и пропустила в гнездим, юноша лицом к лицу столкнулся с радостным Дороном. Полноватый мужчина безмятежно попыхивал длинной старинной трубкой, доверху набитой листьями Ваах-лаба; одет он был просто, по-домашнему, словно уже давно не покидал пределы родного гнездима. Его белый, залихватски закрученный чуб на лбу до боли напомнил Артуру знакомый образ его друга — Тина.

— Добро пожаловать, дорогой! — проговорил мужчина, с чувством пожав Артуру руку. Потом он на шаг отошел от него, придирчиво осматривая со всех сторон, и его радостное лицо на мгновение омрачилось. Господин Треймли совершенно не узнавал Артура, того мечтательного мальчика, грезившего приключениями и путешествиями, который впервые оказался у них в гостях. Странный мрачноватый вид, исходивший от всего его облика, безобразная татуировка на шее в виде кровожадного орла, отнюдь не добавляющая привлекательности, свежие, только недавно зарубцевавшиеся раны на руках и уродливые синяки на уставшем лице, бронзовая от загара кожа, как бывает после долгих месяцев нахождения на солнце, и, казавшиеся теперь совсем черными, темно-синие глаза, в которых светилась искренняя радость от встречи с дорогими людьми, но помимо этого еще что-то неуловимое, тревожное, чего господин Треймли не мог постичь.

— Гм… гм… Ты очень вырос, — растерянно заметил хозяин дома, не зная вполне, как облечь в слова свои мысли. Он вдруг с удивлением подумал о том, что его собственный сын кажется гораздо младше.

— Какая ужасная штука у тебя на шее! — воскликнула жена Дорона, наконец тоже рассмотревшая гостя как следует. — Что это ты учудил! — начала ворчать Люция, однако, увидев, как вспыхнули темные глаза Артура, она вдруг отчетливо поняла, что лучше эту тему не затрагивать. — И ты… так похудел, — все-таки не удержалась и с грустью добавила госпожа Треймли. Будучи сама от природы худощавой, она отчего-то была убеждена, что это несомненный недостаток, и все близкие ей люди непременно должны быть упитанными, как ее муж.

— Добро пожаловать и… Немедленно за стол! — неловко произнес Дорон, желая как-то разрядить обстановку.

Артура не пришлось