Тернистый путь - Виолетта Орлова

Артур какое-то время молчал, обдумывая ситуацию. Опять возникал вопрос о том, что ему следует говорить родителям Тина, а каких тем следует избегать. К сожалению, он не мог им рассказать про естествознателей, Вингардио и про то, что в школе на его жизнь уже не раз покушались… Про ловушку в пещере и таинственный свиток, возвращающий все силы, который и по сей день остается сокрытым для всех. Про страшные голоса, влияющие на сознание, омерзительное Желтое море, преследовавшее его по пятам, и прочие вещи, которые человеку несведущему могут показаться сплошным абсурдом и бредом душевнобольного. При этом честный юноша совершенно не хотел врать, поэтому он решил придерживаться своей старой тактики: рассказывать правду, но о некоторых деталях умолчать.

— Я действительно какое-то время отсутствовал в школе, но, когда вернулся, все ученики уже покинули Троссард-Холл… Мой единорог тоже куда-то пропал. Так как оставаться одному в школе показалось мне бессмысленным делом, я решил дойти до ближайшей деревни, где узнал, что в небе не так давно видели пролетавших единорогов. Они направлялись в сторону Беру. Я подумал, что смогу найти ответы в столице, поэтому пошел сюда через лес, наняв проводника… — здесь Артур сбился, так как почувствовал, что его слова уже звучат несколько фантастично, а хозяева и без того смотрят на него круглыми от удивления глазами.

— Ты… Пошел… Пешком? — выдохнула госпожа Треймли, проведя по непослушным волосам ладонями; она явно забыла о том, что ее руки все еще в моющем средстве.

Юноша утвердительно кивнул, и, глядя на его честное и открытое лицо, сложно было усомниться в правдивости его слов. Однако господин Треймли все же заметил:

— Но это невозможно! Сколько тварей водится в лесу… И как ты смог выжить после такого пути?

Артур с грустью усмехнулся:

— Думаю, у меня просто был очень хороший проводник.

Дорон немного смутился. С одной стороны, его рациональный склад ума не позволял ему в полной мере поверить словам Артура. С какой стати мальчишке покидать школу? Как он мог самостоятельно выйти из Троссард-Холла, преодолев хитроумный лабиринт, задуманный Дейрой? Какой сумасшедший проводник в наши времена захочет идти прямиком через лес, тот самый лес, где орудуют разбойники и армуты, где люди пропадают без вести?

Также достопочтенному Дорону не понравились странные реплики Артура по поводу повстанцев из Омарона… Казалось, будто мальчик пытается их оправдать. С другой стороны, Дорон действительно доверял Артуру и не представлял, чтобы тот рассказывал небылицы с таким серьезным видом.

Из-за всех этих неразрешенных загадок полноватый мужчина даже вспотел, не зная, что следует предпринять и сказать. Тогда он не придумал ничего лучшего, как задать еще один вопрос:

— Артур, скажи, как долго ты был в Омароне и с кем там разговаривал? Кто тебе поведал про повстанцев и про то, что их согнали с дерева? И самое главное, как ты попал к нам? Все пропускные пункты сейчас закрыты ввиду чрезвычайной ситуации… Хотя, впрочем, ты говоришь, что прилетел на единороге… Где ты его взял?

— Когда я пришел в Омарон, меня схватили и удерживали на том основании, что я являюсь учеником Троссард-Холла. Мне задавали разные вопросы про нашу учебу в школе. Меня спрашивали о том, почему вдруг ученики раньше срока прилетели на единорогах в Беру… Я ничего об этом не знал, поэтому, соответственно, ничего не мог им рассказать. Не знаю, сколько бы меня там продержали, но мне удалось убежать. У них в плену находился белый единорог. Я освободил его, и он помог мне, доставив до вашего гнездима. Я понимаю, что это все звучит немного абсурдно, но это правда.

Дорон еще больше помрачнел. Рассказ Артура приобретал все более фантастический окрас, и ему это решительно не понравилось. Допустим, его могли остановить повстанцы. Но зачем им силой удерживать его? Только на том основании, что он ученик Троссард-Холла? Может, они намеревались с его помощью как-то навредить беруанцам? Вся эта история выглядела крайне загадочной, особенно в это неспокойное время.

«Неужели парень врет?» — ломал себе голову полный мужчина. Ему отчаянно не хотелось так думать, однако других логичных объяснений он не находил. Еще и эта удивительная история с освобождением плененного единорога!

— Почему ты не предупредил своих друзей, что уйдешь из школы? — спросил вдруг Дорон, и, как он ни старался, ему не удалось скрыть нотки отчуждения в голосе. Артур это сразу же почувствовал, и его лицо залилось краской. Господин Треймли упрекал его в том, в чем на самом деле не было его вины. Так как юноша помимо своего желания оказался в пещере, то и предупредить, разумеется, никого не смог. Однако Артур не знал, как объяснить это хозяину дома, чтобы тот ему поверил.

— У меня не получилось никого предупредить, — тихо ответил юноша, вполне осознавая, что его слова со стороны звучат нелепо.

— Что ж… Пойдем, я покажу тебе письма Тина, — совсем уж суровым голосом произнес господин Треймли, резко встав со своего стула, и Артур послушно поплелся за ним, чувствуя все более возрастающую неловкость.

Они с Дороном прошли в спальную комнату Тина — тут все было по-прежнему. Невероятный бардак, блестящие фигурки всадников повсюду и огромный кокон посередине — кровать-гамак. Такие висячие кровати, подвешенные к потолку, были в почете в Беру, ведь они занимали минимум места, а гнездим, как известно, достаточно тесная постройка. Яркие оранжевые цвета в комнате живо напомнили Артуру ее обладателя. Давно он не видел своего друга, веселого и надежного, с залихватским чубчиком на голове.

На крошечном столике лежала небольшая стопка писем, на которых корявым почерком было выведено что-то рукой Тина. Дорон с нарочитой торжественностью вручил Артуру письма и незамедлительно вышел из комнаты, не говоря ни слова. Мужчина был крайне разочарован их беседой. Ему казалось, что Артур не вполне искренен с ними, что было, на его взгляд, совершенно недопустимо.

Артур сел на кровать и с волнением принялся читать письма друга. В целом, записи были вполне в духе Тина; от строк веяло веселостью и беззаботностью, однако неизменно каждое послание заканчивалось словами: «Мам, пап. Артур так и не появлялся? Я не знаю, где он, боюсь, могла приключиться беда… Как только он вернется, сразу же пишите мне. Мы все очень переживаем за него. Ваш, надеюсь, горячо любимый сын Тин».

Эти письма подтверждали тот факт, что его друг находится в добром здравии. Сперва Артур переживал, что возможно, ребят подчинил тот странный голос, который он не раз слышал в стенах Троссард-Холла. Он