"Фантастика 2025-163". Компиляция. Книги 1-21 - И. А. Намор

* * *

Но если в начале партии Вильда удивила его необычным дебютом, подготовка которого не обошлась, разумеется, без руки мастера, в миттельшпиле Баст взял полный реванш, показав супруге, кто в доме хозяин и что это может означать в постели, хотя к этому времени они оказались уже на ковре.

«Фашист – полное ничтожество! – мелькнуло в голове Баста, когда он на мгновение вернулся в себя, чтобы еще через мгновение снова рухнуть в сладкое небытие. – Такой женщиной пренебрег! Урод!»

Однако все хорошее когда-нибудь заканчивается. Угасла и страсть, истощив до последней возможности изнемогшие в неравной битве с физиологией тела. Увы, бесконечная любовь получается («Будет получаться», – поправил себя Олег) только в порнографических фильмах. Вот там заряд никогда не кончается. А в жизни…

«И это ведь мне всего двадцать восемь сейчас, – лениво соображал лежа на спине Баст. – И я в хорошей физической форме…»

Возможно, он действительно сегодня молод и силен, но за окном уже начало смеркаться, и это наводило на размышления.

«Сколько же времени мы?..»

У Вильды сил все еще было много больше, чем у него. И не удивительно. Женщины – пусть и не все, но многие – гораздо выносливее в сексе, чем мужчины. Закон природы, так сказать. Неоспоримая константа бытия…

– Я знаю, – сказала Вильда, садясь рядом с ним.

– Что же ты знаешь? – спросил он.

– Такое не может случиться вдруг… Это правда?

– Что? – он ее совершенно не понимал.

– Кейт сказала, что тебя… ты…

– Ну? – у него не было сил, даже чтобы нахмуриться.

– Ты пережил смерть? – и глаза полные зеленого ужаса.

«Бог мой, что наплела тебе эта женщина?!»

А с другой стороны, как еще объяснить смену модуса операнди?

«Не так и глупо…» – согласился он с Кайзериной.

– В какой-то степени, каждый из нас переживает свою смерть в каждое мгновение жизни.

– Баст, я знаю, что ты умный…

– Но не железный, – улыбнулся он и даже погладил ее грудь. – Тебе придется неделю откармливать меня мясом с кровью, чтобы я вернул себе хотя бы часть сил, оставленных за пару часов в тебе.

– Пару часов? – нахмурилась Вильда и оглянулась на окно. – О, господи! Уже вечер, а Кейт…

– А Кайзерина догадалась, что мы не поедем на прогулку уже через полчаса, после того, как мы не спустились вниз.

– Ты думаешь?!

– Знаю.

– И насколько хорошо ты ее знаешь? – тихо спросила Вильда, покрываясь румянцем. Краснела она стремительно и весьма впечатляюще.

– А ты? – вопросом на вопрос ответил Баст, отмечая, как розовеют уже плечи и грудь Вильды. – Да не смущайся, – добавил он через секунду. – Кисси очень хороший человек, и не любить ее крайне сложно. Согласна?

– Да.

– Тогда чего ты стесняешься или кого ревнуешь?

* * *

Весна в Баварии выдалась просто замечательная. Впрочем, если верить «воспоминаниям детства», так здесь было заведено с начала времен или, вернее, с окончания последнего оледенения. Баст, разумеется, не возражал. Чем торчать в сыром промозглом Берлине, лучше путешествовать по Швабии и Вюртембергу, спускаясь к Боденскому озеру, где – в Оберлингене – у него состоялся приятный во всех отношениях разговор с Виктором Вайцзеккером[150], или «поднимаясь» в Австрию – в Вену и Шарнштейн, где доживали свой век некоторые небесполезные «обломки австрийской империи»[151].

Передвигались, большей частью, на автомобиле и без излишней спешки, останавливаясь на ночлег то в сельских гостиницах, то в замках «друзей дома» и дальних родственников. Пили франконский «штайнвайн» – белые вина из долины реки Майн, и – что следует отметить – вюрцбургский Hofkeller мог запросто конкурировать с лучшими французскими и итальянскими винами. Впрочем, и пиво здесь было дивное. Даже дамы отдали должное множественности «Францисканеров», «Капузинеров» и прочих «Шпатенов». Ну, а о том, чем и как потчевали путешественников в «рыцарских» замках и деревенских харчевнях, можно рассказывать долго и со вкусом, но…

– Как полагаешь, Баст, меня не разнесет от этого швабского изобилия? – спросила Кейт, заявившись к нему в «семейный» номер вместо «законно» ожидаемой Вильды.

– Э… – в данный момент это было единственное, что он мог сказать, созерцая, как вошедшая без стука «кузина Кисси», не мешкая, начинает снимать через голову дорожное платье.

– Горячая вода? – деловито осведомляется женщина, голова которой все еще скрыта подолом, тогда как все остальное тело – от груди и ниже – уже открыто для обозрения.

– Четверть часа назад была, – беря себя в руки, ответил на вопрос Баст и мысленно покачал головой, увидев курносый браунинг в импровизированной кобуре – тонкая замша и шелк, пристегнутой к бедру женщины. – И я не вижу причин, почему бы ей вдруг исчезнуть.

– Вы, баварцы, – зеленые глаза хитро блеснули из-под подола, и платье наконец летит на спинку кресла, – слишком шумны и темноволосы, – еще один «проникающий до печенок» взгляд, и начинается хитровыстроенная пантомима: «Освобождение от чулок».

– И к тому же католики… Какие же вы немцы? – левый чулок медленно скользит к тонкой лодыжке, а за глазами Баста следит хитрый, как у Рейнеке-лиса, глаз австрийской баронессы. – Скажи, Баст, может быть, вы – итальянцы?

– И это говорит женщина, девичья фамилия которой Кински? – «Главное не захлебнуться слюной!» – А кстати! Куда ты подевала мою верную супругу?

– У Вильды, видишь ли, разболелась голова, – самым невинным тоном объяснила Кайзерина и принялась за правый чулок. – Я отправила ее спать в мой номер.

«Она отправила… М-да…»

– Как тебе это удается? – Баст был искренне поражен манипулятивными способностями «кузины».

– Удается, – взгляд ее на мгновение стал серьезен, но только на мгновение. И не будь Баст тем, кем он был, мог бы и усомниться: «а был ли мальчик?»

«Был», – твердо решил он, но взгляд красавицы уже изменился, и следующей «жертвой» процесса стала шелковая сорочка.

– Потрешь мне спинку?

– Не стоит, – покачал головой Баст. – Это же сельская гостиница, Кисси. Ты видела, какого размера здесь ванные комнаты?

– Да? – с сомнением в голосе произнесла Кайзерина и «в задумчивости» расстегнула бюстгальтер. – Тогда, наверное, не надо…

* * *

Зато у Фогельвейзенов – в «новом доме», поставленном в середине девятнадцатого века близ живописных «руин» принадлежавшего их предкам «разбойничьего логова» – была устроена настоящая «русская баня». Покойный барон служил еще при кайзере в посольстве империи в Петербурге и вывез из России не только меха и серебро, но и стойкую любовь к банным забавам. Во всяком случае, на взгляд Баста, их «ban'ja» выглядела вполне аутентично, но, если он и «потер