Фантастика 2024-2 - Елена Владимировна Петрова

и чего-то вроде запеченного поросенка на стол не поставили, хотя, как раз его я умял бы с большим удовольствием. Но были и караси в сметане, и несколько целиковых копченых щук, соленья разные: грибочки и овощи. Понятное дело, что все холодное, но, видимо, главные блюда еще готовились, и хорошо, если их принесут только под конец совета. Хотя, может быть, оно и к лучшему, потому что есть будем, после того, как поговорим.

Служанку, которая несла вино, я остановил и отправил обратно на кухню, приказав принести только квас. Я никогда не дозволял пить во время советов, потому что когда вся эта толпа хорошенько наберется, каждый почувствует себя центром мироздания, решить ничего уже не выйдет.

Постепенно стол заполнился. Когда прислуга ушла, я повернулся к Ефиму, который хищно разглядывал блюдо с карасями в сметане, и спросил:

- А это есть можно, как считаешь?

- Это можно, даже нужно, - кивнул он. - Еда-то на всех, а всех травить Кузьма точно не собирается. Тем более, что тут и бояре будут, и чиновники.

- Это хорошо, - пробормотал я, чувствуя, как в животе урчит, а слюна начинает выделяться обильнее. Ну да, походная каша, которую я ел с тех пор, как мы покинули разграбленное подворье Андрея Кота, уже успела приесться. А тут вкусная и богатая пища.

Скоро в зал пришли и бояре с чиновниками, и если бояре были одеты большей частью скромно: кто-то, как Ефим, а кто-то и вообще в доспех, как я, то чиновники местные разоделись. Даром, что простолюдины, но ведь достатка своего не скрывают. Да на одну рубаху, которая на Кузьме надета, обычная селянская семья сможет пару лет жить. Продать ее, и хватит справное хозяйство завести.

Странное дело, просто богатая одежда вызывала у меня неприязнь, а вот доспехи и оружие, которые стоили столько же отторжения не вызывали. Но это воинское железо, от него жизнь зависит, и хороший доспех, особенно если он удар держит, вещь хорошая. Украшать его или нет - выбор каждого, конечно, если деньги есть, то почему бы и нет. Встречают-то по одежке.

Эх, сейчас бы вспомнить, как мы с парнями и Игнатом на свои первые мечи деньги зарабатывали. Да только нет уже на этом свете ни парней, ни Игната.

- Хорошего вина ты нам прислал, Кузьма, - проговорил я, показывая на кувшин. - Вкусное. Никогда до этого такого не пробовал, хотя я, знаешь, больше фруктовые молдавские вина люблю, а это ничего.

- У меня есть две бочки в погребе, - проговорил чиновник. - Могу тебе их с собой отдать, если желаешь. Стоит оно недорого, и ценится невысоко, но если нужно, то…

- Спасибо, - поблагодарил я его, подумав, что если и возьму что-то из рук этого человека, то только с ножом у горла. - А знаешь, что? Выпей, Кузьма. Уж очень вкусное это вино.

Я собственной рукой налил в бокал вина и протянул его чиновнику. Тот отстранился немного и не взял. Да, плохой знак, похоже, что боярин Ефим был прав.

- Так это, - он почесал голову, глаза его забегали из стороны в сторону. - Мне лекари не велят вина пить. Говорят, что умереть могу, с жилами кровяными плохо. Я ведь старый уже человек, князь.

- Ничего с твоими кровяными жилами от одного кубка не станет, - ответил я. - Вино, наоборот, кровь разжижает. Ты не забывай, городской голова, что я сам - лекарь, и матушка меня хорошо обучила. Так что выпей. Или ты из моих рук кубок вина принять брезгуешь? Может быть, ты меня еще и князем своим не признаешь?

- Но, - снова попытался отнекиваться Кузьма.

- Пей, говорю, - надавил я на него.

Кубок он все-таки взял. Если уронит или разольет, тут ему и конец. Выпотрошу, причем, возможно, в прямом смысле. Попытку покушения прощать я не стану, не на того напали.

Кузьма все-таки поднес кубок к губам, и принялся пить. Сделал несколько глотков, перевернул, уронив последнюю каплю на пол, после чего привалился к стене и закрыл лицо ладонью. Неужели я был не прав?

- Мне нехорошо, - проговорил он. - Нужно отойти. Зря ты заставил меня пить, князь.

И, больше ничего не сказав, выскользнул из главного зала в открытую дверь.

- Все за мной, - приказал я, и пошел следом за ним.

Найти Кузьму оказалось нетрудно, потому что звуки, которые он издавал, было прекрасно слышно. Очень характерные звуки, надо сказать, мне и самому приходилось страдать тем же, особенно, если перепью.

Нашелся Кузьма в небольшом сарае, чуть в стороне от терема, а занят он был тем, что склонился над лужей собственной рвоты, засунув два пальца себе в рот. Ну да, надежный прием, если хочет избавиться от содержимого собственного желудка. От отравления Кузьма не умрет, вот только ему это не особо поможет.

Я подскочил к нему, схватил за ворот рубахи и потянул назад, в стороны выхода из сарайчика. На улице уже собралась толпа: здесь были и бояре с чиновниками, и дружинники, и несколько человек из прислуги. Когда я вытянул из помещения полузадохнувшегося Кузьму, люди расступились, встав небольшим полукругом.

- Отравить меня вздумал, сученыш? - закричал я. - Меня, князя отравить. Ты, смерд! Понял, что при мне, как при Артеме воровать не получится, да? Мошну набивать, да деньги копить. Так?

Он ничего не ответил, только схватился за горло, которое ему передавило воротом рубахи и вращал глазами. Понял, что попал, как кур во щи. Ну да, ничего тут уже не сделаешь, придется его кончать. Причем так, чтобы остальным понятно было, что я настроен серьезно, и что суд вершить - тоже мое дело.

- Пощади, - вдруг прохрипел чиновник.

- Пощады тебе? - спросил я. - После того, как ты меня отравить пытался? Да ты вообще в своем уме? Я тебе покажу пощады.

Боевой нож с пояса будто бы сам прыгнул в руку. Я вогнал его в живот чиновника и провел вниз, рассекая мышцы и жировую прослойку. Из распоротого брюха наружу полезли кишки, я отошел в сторону, чтобы лужа крови не испачкала моих сапог. Остро запахло кровью и дерьмом.

Кузьма упал на колени, схватился руками за лезущие наружу внутренности, попытался зажать рану. Впрочем, надолго его не хватило, скоро он упал на бок, дернулся еще пару раз, после чего затих. Я наклонился, чтобы вытереть