Компания «Охотники на монстров» - Ларри Коррейя

– Что ты такое?.. – пробулькал Тралл разорванным ртом. Белые зубы блестели среди алого месива. Татуировку сорвало с его глаз вместе с веками, и они походили теперь на раздутые белые шары. Кровь стремительно заливала их, а он не мог даже моргнуть.

– Я известна под многими именами. Вы знаете меня как Кориниу, но это лишь роль в пьесе. О, как же я от нее устала! Как устала подыгрывать этому вашему повелителю Мачадо! Он должен был стать избранным, но ему не хватило силы воли. Я прожила тысячи жизней и брожу по этому миру со дня его зарождения. Я Незваная, Непрошеная. О, могучий капитан, твой народ звал меня Азгерот. А племена, поработившие его, – Хель. – Она обернулась ко мне. Черная жижа измазала волосы Джули. – Обо мне слагали легенды. Для предков твоего ментора, призрака, я была Лилит, хоть они и переврали всю историю. Для тех, кто угнал их в рабство, я стала Залту, дочь Тиамат. По всему миру в мою честь возводили храмы, ныне забытые. Я ложный бог вашего жалкого смертного пантеона. Вы, несчастные мартышки, десять тысяч лет возводили мне идолов. Я терпеливо ждала, пока вы, дурачье, приносили мне в жертву рабов и устраивали культы. Но не так важно, кто я. Вам нужно знать лишь, что я готовлю путь для возвращения Великого… – она прошипела какое-то слово, ударившее меня прямо в мозг как молот. Джули закричала от боли и вскинула руки к ушам. Меня оглушило и затошнило.

– Теперь ты понимаешь? В твоих видениях я говорила не с этим дураком Мачадо, а с тобой. Ты избранный. Вся эта бесконечная сила – для тебя, только руку протяни. Ты по праву владеешь этим миром, твоя судьба – стать князем…

Снова эти ужасные звуки. Я зажал уши, Джули закричала.

– Открой путь своей волей. Тебе достаточно лишь пожелать этого! – Кориниа подняла взгляд к ревущей сфере. – Сделай это сейчас же, или я убью твою любимую!

Она надавила острием ножа сильнее. Джули поморщилась.

Теперь я все понял. Понял больше, чем думала эта жрица. Я знал, что там, на другой стороне врат. Древние не могли жить на нашем плане бытия, они были существами вне времени. Им нужно было исказить вселенную по своему образу и подобию, но сами они этого сделать не могли. Если я пожелаю, чтобы сфера раскрылась, Древние придут и станут править этим миром. Простой трюк. Мачадо был обычной пешкой, они использовали его, изломали ради этого момента. Да и я был не лучше.

– Оуэн, не делай этого! Пусть убьет меня! – крикнула Джули. Кориниа стиснула ее горло сильнее, но Джули было не сломить. – Давай, тварь! Убей!

– Я не открою врата.

– Но ведь ты избранный. Герой из пророчества великого правителя. Ты можешь управлять временем и материей, ты прошел все испытания, все, что осталось, – исполнить последние строки пророчества.

Эти самые строки загорелись в моей памяти. Летят обсидиановые осколки, секира вот-вот разрубит обелиск…

Лишь ему достанет воли

Лишь ему достанет силы

Однажды полюбив

Уничтожить пространство и время

Последние слова исчезли, расколовшись в пыль.

Кориниа вонзила нож. Глаза Джули расширились от шока, рот беззвучно открылся. Ее взгляд, устремленный на меня, был полон боли. Она просила о помощи, но я ничем не мог ей помочь.

– НЕТ! – крикнул я и рванул вперед, занеся секиру.

Жрица разжала хватку. Джули медленно опустилась на колени, безуспешно пытаясь пережать горло, остановить потоки крови, но они так и бежали между ее пальцев, по рукам. Жизнь стремительно покидала ее.

А вместе с ней умирал мой мир. Я швырнул в Кориниу топор, прямо в лицо, но жрица не шевельнулась. Секира зависла в воздухе и, звякнув, упала. Кориниа глянула на меня, и сила ее разума сшибла меня на землю. Я поднялся было, но меня снова прижало к пирамиде. И снова. Но в третий раз с такой силой, что костяные блоки потрескались. Я пополз вперед, к Джули…

Жрица не стала мешать. Она стояла над нами в нетерпеливом ожидании, истекая черной маслянистой жижей, и поглядывала на разрыв, будто на часы.

– Быстрее, охотник.

Я, всхлипывая, обнял Джули. Ее руки бессильно повисли – она потеряла сознание. Кровь все еще текла из раны, но теперь слабо. Я попытался пережать артерию, но рана была слишком скользкая.

Нет. Я не мог потерять Джули. Только не так!

– Ради любви, человек. Вот он, последний кусочек головоломки. О, этот ваш жалкий инстинкт! Единственное ваше чувство, обладающее силой, способной активировать Кумареш Яр! Ненависть ваша почти достаточна… но не совсем.

Черная сфера трещала над ее головой разрядами. Я видел внутри тени, кружащие, толкающиеся. Им не терпелось начать вторжение.

– Ты можешь спасти ее. Ты способен на это. Нужно всего лишь воззвать к своей силе. Твоя воля сильна – пожелай того, что и так твое по праву, и оно будет дано тебе! Твоя женщина выживет. Послужи Древним, и они вернут ее тебе. Проявят к тебе милосердие. А твоя… возлюбленная, – это слово она выплюнула с отвращением, – будет помилована. Древние даруют ей бессмертие, вы будете счастливы вечно. Все твои мечты будут исполнены. Осталось только пожелать.

Я все обнимал Джули, укачивая ее, как ребенка. Кориниа говорила правду. Мне было достаточно просто пожелать, и Джули не умрет. Мне даруют силу, превосходящую самые смелые мечты. И Джули навсегда останется рядом со мной.

– Решай быстрее. Впрочем, для меня это не имеет значения. Знай: наше пришествие неизбежно. Если сегодня мы потерпим поражение, то попытаемся снова, так же, как сотни раз до этого. И однажды вы, млекопитающие, сделаете правильный выбор. Однако его можешь сделать ты. А если нет… Я прикую твою душу к Кумареш Яру, чтобы твои страдания длились вечно. Давай-ка я покажу тебе, каково это будет.

Я не могу даже рассказать, какую боль испытал. Страдание, растянутое на целую вечность. Черное ледяное одиночество, бесконечные мучения – ни в одном языке нет слов, чтобы их описать. Кориниа показала мне его на долю секунды, но я хорошо понял, какой ужас меня ожидал.

– И наказание ждет не только тебя. Твоя любимая разделит его.

Джули вздрогнула – кошмар пробрался и в ее угасающее сознание.

– Сделай выбор. Освободи ее или обреки на вечные муки.

Я обнял Джули крепче и заплакал. Я не мог бороться с Коринией, способной убить меня силой мысли. Если откажу ей, меня ожидает вечность, полная боли. Если