Компания «Охотники на монстров» - Ларри Коррейя

Но я знал ответ, просто не хотел этого признавать. Я помнил, что мне пообещал Проклятый, когда захватил мирок Мордехая. Помнил тот разговор в разбомбленной церкви. Он хотел замучить ее, чтоб наказать меня, сломать и уничтожить, а потом отдать Сьюзан, чтоб обратила ее и сделала рабыней. Джули была обречена. Моя Джули. Обречена на судьбу буквально худшую, чем смерть.

И не только она. Если Проклятый закончит свой ритуал, все будут обречены. Каждый, кого я любил. Каждый, кого хоть раз встречал. Каждый живущий в мире. Может, Мачадо не этого хотел, но я-то знал всю голую, мерзкую правду. Настоящее зло пряталось там, снаружи, ждало, когда ему дадут добро на посадку. В мире Древних нет места жалким разумным млекопитающим. Разве что для развлечения их оставить, а самых везучих – для еды.

Они ждали. И я тоже ждал – своего конца.

– Джули… – прервал я ее панические попытки что-то спланировать. – Обещаю, я их остановлю.

– Он тебя приложил сильнее, чем я думала. У тебя отказывает мозг?

– Не волнуйся. Все будет хорошо.

ВРЕМЯ ПРИШЛО.

– Он идет, – сказал я. – Что бы ни случилось… Я люблю тебя, Джули.

– Я знаю, – ответила она. – Оуэн, это вампир. Не трогай его, сукин сын! Оставь его!

Я чувствовал присутствие Хозяина. Вокруг была зима, но стало еще холоднее. А еще этот мерзкий лающий немецкий акцент…

– Какая ярость. Повелитель Мачадо с удовольствием тебя сломает. А теперь молчать, фройляйн Шэклфорд. Ваша очередь еще придет.

Я почувствовал, как ледяные руки хватают меня за шею, поднимают на ноги. Если б я мог, заорал бы от боли.

– Герр Питт, настало ваше время. Вам будет оказана великая честь служить Повелителю.

Я попытался плюнуть ему в лицо, но не смог, только беспомощно пустил слюну разбитыми губами, так, что струйка потекла по сломанной челюсти. Йегер рассмеялся и потащил меня прочь от Джули.

– Не сдавайся, Оуэн! – кричала она мне вслед. – Не сдавайся!

Я чувствовал, как ноги загребают снег, чувствовал какую-то вибрацию в воздухе. Артефакт. Я еще никогда так к нему не приближался, в своем теле. Никогда не чувствовал, будто могу буквально пощупать его силу. Она звала меня.

Мы остановились. Я больше не слышал Джули.

– Я так долго этого ждал… – с гордостью объявил вампир. – Моя смертная жизнь закончилась позором, ведь в прошлый раз ритуал провалился. Тогда я не знал, что моя приверженность делу окупится стократно! Мне была дана возможность снова жить и служить Повелителю. Я с огромным удовольствием вырезал сердце твоего жидовского дружка и с таким же удовольствием посмотрю, как повелитель Мачадо вырезает твое. Исторический день, без сомнения… Узри же свой конец, охотник!

– Да не могу я… ничего узреть, идиот… – прохрипел я.

– Так не пойдет.

Я почувствовал, как что-то мокрое и холодное скользит по моему лицу, стирая запекшуюся кровь. Йегер неласково поднял мои веки длинными когтями.

– Хм-м… у тебя вкусная кровь. Когда ритуал окончится, я попирую твоим трупом. Мне нужно восстановить силы. Признаю, ты хорошо сражался.

Даже моргать было больно. Я снова мог видеть, одним глазом. Правый безнадежно заплыл от побоев. Мы стояли у основания небольшой пирамиды, деревья вокруг напоминали густой альпийский лес. Мир казался маленьким и компактным, горизонт был приподнят, будто мы находились в крохотной долине. Небо изгибалось куполом. Когда меня затянуло сюда и швырнуло вниз, я подумал, что скатился с холма, но на самом деле это была как бы стенка окружающего пространства. Мы словно в снежном шаре застряли.

Руины стояли в самом центре этого «шара», как основной элемент. Йегер затащил меня по лестнице наверх, так, что я беспомощно стукался ногами о каждую ступеньку. По снегу за мной тянулась кровавая дорожка.

Я попытался пошевелить руками. Никак. Они были так переломаны, что могли только дрожать и болеть. Одна нога, впрочем, немного слушалась. Броник был на мне, но есть ли оружие, я понять не мог. Огнестрельного ничего не осталось, но, может, граната завалялась в подсумке? Умудриться бы вытащить чеку из осколочной… это оживило бы всю церемонию. Я так понял, ритуал не работает, если приходится жертву с алтаря шпателем соскребать.

– Мой повелитель, я принес жертвенного охотника.

ПРИГОТОВЬ ЕГО К НЕИЗБЕЖНОМУ.

Вампир швырнул меня на промерзший камень. Я лежал теперь на спине, глядя в низкое серое небо. Йегер срезал ремешки моего бронежилета, разорвал кевлар на груди. Звякнул отброшенный нож. Я повернул голову. Этот сукин сын посмел мой ганга рам взять!

Запястья засунули в кандалы, приковали к камню. Не то чтобы я что-то мог сделать руками в любом случае.

Громада Проклятого возвышалась в нескольких футах от меня. Начищенный шлем и доспех сияли, как зеркало, развевающийся балахон был из дорогого алого шелка, но под ним – скользкая, вечно шевелящаяся чернота. На нем прямо написано было, что он злобная тварь.

– Ничего у тебя не выйдет, – спокойно сказал я. – Все провалится, как шестьдесят лет назад.

НЕТ, ХРАБРЫЙ ОХОТНИК. ВРЕМЯ ПРИШЛО.

Его мысли пронзили мой мозг, причинив почти телесную боль. Как там говорил Мордехай… Чтобы я вспомнил вещи, которые он мне показывал. Нужно было срочно что-нибудь вспомнить. Вот только, перебирая смутные воспоминания, я хватался за соломинку: Старик точно не мог предвидеть, что я в такой заднице окажусь.

– Ты же не знаешь, как закончить ритуал. Тралл убил твою жрицу. Конечно, у тебя ничего не выйдет.

Черная масса задрожала, запузырилась там, где у людей лицо. Фыркнула черной жижей в снег. Он хохотал надо мной, я его, похоже, насмешил.

СЕГОДНЯ, ЗДЕСЬ, МОЯ ЛЮБОВЬ КО МНЕ ВЕРНЕТСЯ.

Шлем качнулся – наверное, это был кивок Йегеру, потому что вампир поклонился, раболепно, как всегда, и, поднеся к алтарю сверток ткани, раскатал его на снегу. Внутри оказался скелет. Кучка древних, иссохших и хрупких костей в зарубках от топора, оставшихся после попыток Мачадо срезать мясо. Чтобы проще было ее нести…

– Кориниа, – охнул я. – Ни хрена себе.

НЕ СМЕЙ ПРОИЗНОСИТЬ ЕЕ ИМЯ СВОИМ ГРЯЗНЫМ РТОМ, СМЕРТНЫЙ. ЗДЕСЬ, ВЛАСТЬЮ ДАННОЙ МНЕ АРТЕФАКТОМ КУМАРЕШ ЯР, Я ВЕРНУ ЕЕ.

Он вытащил из-под балахона шкатулку, с которой вовсю стекала черная слизь. Прятал ее внутри своего тела для сохранности, значит. Энергия молнией пронеслась через карманное измерение, пронзила меня до глубины души. Я уже видел артефакт. Там, в Зеленой лощине, мой дух сумел даже дотронуться до него. Он показал мне вещи, которых ни один человек видеть не должен. Он не принадлежал нашему миру, нашему времени, пространству, плану существования. Его питала злоба Древних. Забытых