Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов

— Времени у нас немного, поэтому давай сразу к делу, — первым заговорил Гневомир. — Я так понимаю, ты не просто так нанимался в эскадрилью, верно? У тебя дело к нам с Готлиндом?

— Никаких особых дел уже нет, — пожал плечами я. — Скажу честно, по вашу душу меня отправил товарищ Гамаюн – он теперь командует всей стражей Революции. Ему надо было разобраться, зачем ты вместе с анархистами и бандитами Вепра уничтожил наш самый передовой научный комплекс на реке Катанге.

— Погоди-ка, — вскинул руку Гневомир, — как это Гамаюн – начальник всей стражи? Он ведь погиб в Деште, когда город взяли бейлики.

— Многие так считали, — кивнул я. — Но я вот знаю товарища Гамаюна давно, хотя, наверное, и не так хорошо, как ты, и я верю, что он мог пережить нападение бейликов. Тем более что из Дешта их довольно скоро выбили – он вполне мог уйти в подполье и пересидеть бейликскую оккупацию.

— Не слишком мне в это верится, — покачал головой Гневомир. — Дешт город маленький, а в нём стоял корпус бейликов, если не больше. И что ни день людей расстреливали…

— Я своими глазами видел товарища Гамаюна не далее как пару месяцев назад – он был жив-здоров. И тебя, Гневомир, считает подлым предателем дела Революции. С ним легко согласиться, если поглядеть на твои дела.

— Ты был в этом комплексе на Катанге, Ратимир? — напрямик спросил у меня Гневомир, глядя прямо в глаза.

— Был, — кивнул я, — и потому у меня к тебе очень много вопросов. Да и не только к тебе – я ведь сразу после комплекса в столицу рвануть хотел, разобраться, что к чему. Но понял – там мне каюк сразу настанет. И только ты знаешь, что же такое творится на проклятом комплексе.

— Давай по порядку, — предложил Гневомир. — Сначала я тебе расскажу свою историю, а после ты мне – свою. И потом решим, как нам дальше с этим всем быть. Идёт?

— Говорильни слишком много будет для коридора. Патрули, конечно, бухают по палубе, но нарываться лишний раз, всё равно, не стоит. Вернёмся в кубрик – вряд ли там нас смогут подслушать.

— Думаешь, в эскадрилье нет тех, кто по-урдски понимает?

— Может и есть, — пожал плечами я, — да только поздно уже совсем, все давно спать улеглись.

Мы вернулись в общий кубрик. Он был наполнен храпом и сапом наших товарищей по эскадрилье. Вроде бы никого бодрствующих не нашлось. Мы уселись за столом, лампу зажигать не стали, чтобы никого ненароком не разбудить. А дальше всё было, как в гимназической спальне, где ученики в кромешно тьме рассказывают друг другу страшные истории, чтобы насмерть перепугать слушателей. Вот только в отличие от тех историй – наши с Гневомиром оказались ничуть не выдуманными.

Перед самым прибытием в столицу Нейстрии меня, Гневомира и Готлинда неожиданно вызвал к себе Бригадир. Он сидел один в каюте, которую делил с Аспирантом. Оно и понятно, когда мы все трое набились внутрь, там стало просто не продохнуть. Ещё один человек в неё бы просто не поместился. По причине тесноты сидел только Бригадир, нам же пришлось буквально жаться к переборкам, чтобы не сильно толкаться плечами.

— Вы простите, что вызвал к себе, — сказал нам Бригадир, — но при всех говорить не хотел. Вы ведь граждане Урда – все трое, верно? — мы кивнули. — Нашу эскадрилью, как и добровольцев Чёрного барона, из столицы Нейстрии перебросят на восточный фронт – в место под названием Прияворье.

При этих словах Готлинд отчего-то вздрогнул и поморщился. Это не прошло незамеченным для Бригадира.

— Штурмовать Соловец не придётся, — обмолвился он. — Крепость народники сдали ещё месяц назад, когда их командарм был вынужден покинуть этот рубеж обороны.

— Значит, всё было зря, — произнёс убитым голосом Готлинд.

И я его отлично понимал. О трагедии и подвиге крепости Соловец знали все в Урде, и многие как личную трагедию восприняли то, что Бессарабу пришлось оставить её после нескольких месяцев упорных боёв на этом плацдарме. Именно тогда в одном из городов Прияворья организовалась Держава, во главе которой встал Гетман. И тогда же гайдамаки атамана Сивера ударили в тыл армии Бессараба. Западный фронт, как многим казалось в те дни, рассыпался как карточный домик. Однако Бессараб сумел удержать его, пускай и дорогой ценой, а теперь ему на помощь вроде бы пришёл Будиволна, недавно освободивший Бадкубе, со своей Конной армией и частями недавно образованной Молодой гвардии. Все эти новости мы узнавали от Аспиранта. Тот что ни день наведывался в наш кубрик чуть ли не после каждого совещания в кают-компании авианосца.

— В столице Нейстрии Чёрному барону готовят некий сюрприз, и пока этот секрет хранят весьма тщательно, — продолжал Бригадир. — Его уже пригласили на какое-то собрание, которое состоится в тот же день, как мы приземлимся. Я хотел присутствовать на нём, но мне отказали, сославшись на то, что дело это касается только урдцев.

— И вы хотите, чтобы мы представляли на этом тайном собрании эскадрилью? — тут же заметил Гневомир, лишь на мгновение опередив меня.

— Совершенно верно. У командования Блицкрига не будет повода отказать вам.

— Весьма интересно будет узнать, что же это за собрание такое, — заявил я. — Особенно секретное и касающееся только урдцев.

— Тогда завтра мы с вами отправимся после первых склянок прямиком к Чёрному барону.

Чёрный барон был нам вовсе не рад и не стремился скрывать этот факт. Он занимал каюту побольше той, что выделили Бригадиру с Аспирантом, но оно и понятно. Командующему самой настоящей частной армией, которой по сути являлись его добровольцы, полагалось несколько больше, чем командиру всего лишь одной эскадрильи. Пускай та и пользовалась самой зловещей репутацией. Надеюсь, мы смогли поддержать реноме в сражении над Дёйнкирхе.

Он глядел на нас с высоты своего немалого роста, будто на крестьян, принесших челобитную. Однако был вынужден общаться вежливо, ведь кроме нас с Гневомиром, в каюте присутствовал ещё и Бригадир. Из-за него же разговор шёл на нейстрийском.

— Значит, вы нашли-таки способ заслать своих людей на встречу, что устраивают для нас? — этим «нас» Чёрный барон сразу отмежевал себя и своих добровольцев от остальных наёмников, перешедших на сторону Блицкрига после Дёйнкирхе.

— Формального повода отказать моим летунам у блицкриговского командования нет, — пожал плечами Бригадир. — Оба они такие же эмигранты из Урда, как и все ваши добровольцы.

— А чем вы занимались в косорылом государстве? — неожиданно спросил у нас Чёрный барон.

— Гуталин варили, — усмехнулся Гневомир, — и старательно забывали свои дворянские фамилии.