Кречет. Первый очаг - Эльхан Аскеров

Беломир вернулся в дом и, чуть подумав, отправился ставить самовар. Ему вдруг очень захотелось кофе. Векша сделал ему маленькую мельничку именно для того, чтобы молоть зёрна, так что иногда парень баловал себя напитком, вспоминая прошлую жизнь. Налив в самовар свежей воды, он накидал в топку лучин и едва успел разжечь их, когда дверь открылась и на крыльцо, широко зевая, вышел Григорий.

– С добрым утречком, дядька, – усмехнулся Беломир, глядя на сонную, но весьма довольную физиономию казака. – Как ночевалось?

– Благодарствуй, друже. От души выспался, – кивнул казак, направляясь к скворечнику.

Вернувшись, Григорий присел на ступеньку крыльца и, довольно щурясь на утреннее солнышко, негромко спросил:

– Как добычу делить станем, Беломир? На двоих или казаков одарим?

– Прежде глянуть надобно, чего добыли, – пожал парень плечами. – По мне, так надобно каждого одарить. Не их вина, что к драке не поспели.

– А ежели кто из оружья чего спросит? – лукаво усмехнулся казак.

– Да и ладно. Чем в стане оружие лучше, тем лучше, – невольно скаламбурил Беломир. – Да и с конями так же. Нам ещё не раз в бой с ними идти.

– Добре рассудил, – с довольным видом проворчал казак. – А про коней я тебе так скажу. Я там, пока обратно ехали, глянул. Есть добрый конь под тебя. Не твоему степняку чета.

– И чем тебе мой косматый так не глянулся? – удивился Беломир. – Ну не может он долго галопом скакать, и чего? Зато рысью идти с рассвета до сумерек может.

– А нам с тобой в нашем деле надобно, чтобы конь как ветер был. Нам и туда, а порой и обратно быстро идти надобно, – наставительно пояснил Серко.

– Говорили уж за то. Наездник из меня не особо, – смущённо пожал парень плечами.

– Не журись. Научу, – отмахнулся казак. – А ты меня за то ухваткам своим поучишь. Видел я, как ты на рассвете один по двору скачешь. Ловко у тебя выходит. Сразу видно, то не просто пляска. С такой пляски у любого ворога запросто и голова отвалиться может.

– Погоди, – вдруг насторожился Беломир, осенённый неожиданным воспоминанием. – А ведь у казаков и у самих такая пляска имеется. Её казачьим спасом называют.

– Верно. Есть такая, – одобрительно кивнул казак. – Да только тех, кто ту пляску знает, тут нет. Да и мастеров той пляски по пальцам счесть можно.

– Ага, ну вроде сходится, – медленно кивнул парень, внимательно его слушая. – Добре, дядька. Хочешь учиться, значит, научу, – решительно ответил парень, понимая, что с таким наставником будет гораздо легче вжиться в местное общество.

Самовар вскипел, и Беломир, подхватив его, понёс в дом. Вошедший следом за ним Григорий подхватил с лавки свой мешок и, развязав горловину, принялся выкладывать на стол всякие узелки, попутно пояснив:

– Верея в вечор собрала нам тут всякого. Добрая хозяйка. Пращуры удачи не дали, а так хозяйка хоть куда.

– Да уж, повезло Векше, – осторожно поддакнул Беломир. – Мы ж ещё в той станице на торгу хоть какую полонянку искали, в жёны ему. Он как овдовел, так едва не спился.

– Ты про брагу? – коротко уточнил Серко. – Знаю. Потому и решил забрать его вместе с тобой. Добрый мастер. Ну, дай им с Вереей род, – свернул он тему, присаживаясь к столу. – Давай, друже, спробуем, чего там баба друга твоего собрала, – усмехнулся он, ловко развязывая узелки.

К огромному удивлению Беломира, тут нашлись и пирожки разных видов, и кусок пирога с требухой, и даже уже нарезанный шматок сала. Удивлённо хмыкнув, парень откусил от ближайшего пирожка и едва не застонал в голос от удовольствия. Пирожок оказался с ягодой. Ароматный, не очень приторный, в общем именно такой, какие он всегда любил. Запив его глотком кофе, парень ухватил пирожок из другой кучки, но заметив заинтересованный взгляд казака, насторожился.

– Чего? – спросил он, на всякий случай оглядев рубашку. Мало ли запачкался.

– Никак в толк взять не могу, где ты сумел эту штуку пить научиться, – удивлённо качнул казак головой, кивая на кофе. – Его ж обычно персы да османы пьют. А ты сказывал, что прежде не бывал в местах наших.

– Верно, не бывал. Зато купцы наши сюда захаживали, вот и привезли малость. На пробу. А мне понравилось, – аккуратно выкрутился парень. – И с чаем так же.

– Дорогой товар, – задумчиво протянул казак. – Ну да ладно. Нравится, так и пей на здоровьичко. Сейчас доедим, и ко мне пойдём. Надобно девок пристроить да добычу разобрать. Заодно и коня тебе покажу.

– Угу, – согласился парень с полным ртом.

Закончив завтрак, напарники в четыре руки быстро убрали со стола и вышли во двор. Подперев дверь тонким полешком, Беломир поспешил за Григорием. Пройдя на свой двор, казак специально громко протопал по крыльцу и, толкнув дверь, во весь голос спросил:

– По здорову ль ночевали, красавишны?

– Благодарствуй, дяденька, – выскочила вперёд заводила.

Похоже, в освобождённой троице эта девчонка была самой бойкой и не задумываясь командовала остальными девушками.

– Голодны, небось, – усмехнулся Григорий, развязывая мешок.

– А чего это у вас, дяденька, на подворье даже мышей не имеется? – тут же спросила девчонка.

– А некому за худобой смотреть, – пожал Григорий плечами. – Вдовый я.

– А с чего ж тогда живёте? – не унималась девчонка.

– А с добычи воинской и живу. Вот сейчас вам харчей оставлю, и пойдём с дружкой добычу, что с хазар взяли, смотреть.

– Вы-то сами решили, чего далее делать станете? – уточнил Беломир, присаживаясь на лавку у двери.

– Да мы уж головы сломали, как быть, думавши, – пробубнила девчонка, запустив зубки в ближайший пирожок. – Домой хочется, спасу нет. Да только как до него доберёшься? Самим-то нам не доехать будет.

– И нам в ваши места ездить недосуг, – понимающе кивнул Серко. – У нас и тут забот хватит. Вот, что ни день, то хазары, а то татары в набег идут. Так и живём. А может, вас тут замуж отдать? – спросил он, пряча усмешку в уголках губ.

– Ой, не надо, дяденька! – подскочила заводила. – Вы ж тут в Христа не веруете. Это ж тогда грех случиться может.

– А чего тут грешного? – откровенно не понял Беломир. – Жена завсегда за мужем идёт. А что до веры вашей, так и верьте, кто ж вам не даёт?

– Нет, дяденька. Грех это. Замуж, значит, потребно в церкви венчаться, чтобы поп молитву прочёл да благословил. А иначе грех сплошной, – вдруг упёрлась девчонка.

– Ну, думайте тогда, с чего жить станете да как до дому добираться, – пожал Серко плечами. – Раз уж вам с добрыми людьми жить не в радость, так тому и быть. Неволить не станем.

Внимательно слушавшие их разговор подружки заводилы быстро переглянулись и вернулись к трапезе. Григорий, завязав мешок, поднялся, и напарники снова вышли во двор.

– Вишь как. Грех, – презрительно хмыкнул казак.

– Подмяли попы народ, – коротко кивнул Беломир.

– А ведь я всерьёз предлагал. Вдовых да холостых мужей в стане хватает. Всё бы честь по чести сладили, а им «грех».

– Верно ты сказал. Из полона вытянули, а дальше пусть сами решают, как быть, – отмахнулся Беломир, подходя к кибитке.

Запрыгнув вовнутрь, он принялся подавать казаку всё имевшееся внутри, а Григорий, будучи хозяином подворья, уже сам решал, куда чего ставить. Полностью освободив повозку, Беломир прошёлся по пустому кузову и с интересом отметил, что собрана она из крепких, буковых досок. При этом вся доска была тщательно обработана. Откуда у кочевников подобная вещь, требовалось понять. Работать с деревом они не умели. Его просто негде взять в степи.

Спрыгнув на землю, парень ещё раз обошёл кибитку и, хмыкнув, вытянул из ножен кинжал.

– Ты чего задумал? – удивился Серко, глядя на его манипуляции.

– Проверить кое-чего надобно, – отговорился парень, промеряя клинком толщину днища. – А возок-то с секретом, – проворчал он, убедившись, что днище у повозки гораздо толще, чем можно подумать.

Присев на корточки, он быстро простучал доски днища и, поднявшись, решительно заявил:

– Разбирать её надобно.

– Зачем? – не понял Григорий.

– Похоже, хазары в днище схрон устроили.

– С чего так решил? – не отставал казак.

– А сам смотри. К чему у кибитки днище двойным делать? – вместо ответа спросил