Восьмой район - Алиса Аве

– Ты видела? – спросила я, воспользовавшись нашим столкновением, прямо ей в ухо. – Как он этого Демона отделал, и поделом.

– Это не он, – ответила Эн одними губами. – Был кто-то еще, кого я не вижу.

«Был кто-то еще, кого я не вижу», – повторяла я про себя весь урок, вместо того чтобы слушать учителя.

Я не увидела, кто напал на Демона, и Эн не уловила этого даже своим чудо-зрением. Мы с ней искренне жалели несчастного парня, который наверняка не выжил после огненных ударов, но нашлись те, кто посочувствовал Демону. Например, Кью. Ее тоже волновало, что за круглый предмет украл мальчишка, но куда больше – что сделают с его обидчиком.

– Скорее всего, старшим дозволены послабления в режиме. Им разрешается самим сопровождать свои группы. – Кью рассуждала вполголоса, пока мы ждали, когда нас пропустят в Пирамиду.

После урока мы поползли на обед. Нам определили диеты, кому-то белковую, кому-то безглютеновую, Магде так вообще низкоуглеводную, а мне самую мерзкую, перетертую гадость почти всегда серого цвета. В моем планшете, в графе «Медицинские данные», с первого дня значилось: «Воспалительные и дистрофические изменения слизистой оболочки желудка». Почему у меня изменения слизистой желудка есть, а у Магды, росшей по соседству в тех же условиях, нет? Я стояла у дверей Пирамиды и гладила живот. Он стонал и жаловался, требуя твердой пищи.

Кью смотрела поверх головы Ди прямо на меня.

– Забыла пожелать тебе приятного аппетита! – пропела она. – Ты наелась? Мне дали куриную грудку и отварной картофель. Ты ела когда-нибудь картофель, Х-011? Или тебе привычнее грязь? Тебе поэтому и здесь ее подают.

Эн обняла меня за плечи, надавила. Так она просила не реагировать. Мы разделились на неравные группы. Большой и сильной, показывающей лучшие результаты, руководила Кью. В маленькой и никудышной насчитывалось двое: я и Магда. Эн могла бы примкнуть к большим и сильным, ее способности раскрывались быстрее, чем у Кью, но оставалась посередине. И за обедом всегда сидела рядом со мной.

Я быстро кивнула. Я все понимаю, Эн.

– Раз Стиратели не остановили его, значит, он поступал правильно, – сказала Кью. – А вообще он красивый…

– Ага, – поддакнула Ди. Широкоплечая, высоченная, занимающая полстола из-за того, что расставляла локти, она сразу стала верной подругой Кью. Хорошо, что воспламеняться не умела. – Скажи, о чем он думал?

– О том, что вышибет парню мозги и поджарит их.

Меня чуть не вырвало съеденным супом. Ответ Кью выучила вся спальня. Не так давно выяснилось, что ее способность – чтение мыслей. Сколько раз она, понизив голос так, чтобы звучал грубее, повторяла для Ди мысли Демона! А Ди смеялась. Она и сейчас фыркнула.

– Жаль, что ему попалась не наша Х-011. Вот уж кого стоит проучить.

Я напряглась, но тут вздрогнули и поползли в сторону двери Пирамиды. Нас ждала новая порция мучений.

Мальчик, чья голова болталась из стороны в сторону от ударов Демона, сжимал в руке черный шар с крохотной выемкой, отсвечивающей синим подрагивающим цветом. Он потерял сознание, пальцы разжались и выпустили шар. Тот звякнул о пол и откатился в сторону, к колену Демона. Лицо мальчика покрывали раны, Демон размозжил ему челюсть, сломал нос, даже из ушей текла кровь. Тело его вздрагивало от новых ударов, но он больше ничего не чувствовал. Зато чувствовала я. Сейчас, повиснув на терзающих меня проводах, я стояла возле него, лежала рядом с ним, вздрагивала вместе с ним – я стала им. И все во мне кричало и стонало, просило сжалиться. Но в то же время в виске стучало удовлетворение – удалось, удалось!

– Тебе надо перенастроиться, Х-011. Задание дано четко: погружение в точку, заданную на мониторе.

Удовлетворение принадлежало не мне. И уж явно не моему медику. На мониторе значилась дата: 30.06.2086. Даты каждый день менялись. Просто цифры, просто какой-то из дней до Катаклизма. Забытые историей, неизвестные мне, потому что учителя внизу и учитель Ковчега дат не называли. Даты меня не волновали. А вот черный шар, который оторвался от пола и поплыл по воздуху, чтобы исчезнуть, будоражил. Я видела его полет и то, как растворилась глянцевая чернота. Кулаки Демона вспыхнули. Перед глазами заплясал огонь. Запахло горящей плотью и палеными тряпками. Моя кожа покрылась волдырями. Я горела внутри мальчика, которому огненные кулаки Демона уже не могли причинить вреда. И кричала его полуоткрытыми неподвижными губами.

Медик постукивал кончиками пальцев по подбородку, наблюдая, как меня уносят. Высоко над ним сверкали своды Пирамиды и парил балкон. Старший Стиратель сегодня не следил за нами, зато на балконе стоял кто-то другой, на самом краю. Он прыгнул, когда мои веки дрогнули от огня, пробирающегося под них, и исчез в воздухе, совсем как шарик, выпавший из руки мертвого мальчика.

Койка и термоодеяло стали моим коконом на три дня боли и свободы. Меня освободили от учебы и Пирамиды по настоянию медика, но в медотсек не определили. Не выдали обезболивающее или гель от ожогов, покрывших лицо и грудь. Хотя бы тот, что помогла зудящей лысой голове в день отбора. От поднявшейся температуры и огня Демона, что будто бы вселился в меня, я не спала, проваливалась в бездонную яму, то и дело прыгая с парящего балкона, и билась головой о пол. Почти не ела, а когда всасывала с ложки тертую еду, радовалась, что мне назначили диету-размазню. Рука, державшая ложку, принадлежала Магде? Или Эн? Или ложка кормила меня сама по себе, из сострадания?

Понять, наказали меня или пожалели, не получалось. Я плавала в пламени и вновь нахлынувших видениях, среди которых поднимали головы Эн, Кью, Магда, Ди, Демон и тот, кто воскресил меня… как же его имя… он ведь сказал мне его… Эн подсматривала своим суперзрением за тем рыжим парнем с маской на лице. Его имя Вит, призналась она, он из старшей возрастной группы. И он красивый. Что ж они все тут такие красивые, куда ни глянь? Вит, Демон… А тот, чьего имени я не запомнила, тоже красивый? Он похож на Макса? Нет, у него другие… серые глаза? Их я тоже видела. И длинную прядь светлых волос над узорно выбритым виском.

Кью держала девочку за горло в углу спальни и шипела. Ей что-то не понравилось в чужих мыслях. Магда плакала. Ди била подушку.

Они стали моей новой семьей? Поэтому я вижу их, а не маму и братьев?

А кто этот прыгун, с которым я все время лечу вниз, приземляясь на