Великая Река: Долгое лето - Токацин

- Всё было не так, - вздохнул Речник. Его уши вспыхнули.

- Я был тогда в отряде Фианнега. Я помню, как всё было, - мотнул головой Маас. – Фриссгейн Кегин! Надо же… Благословишь меня на победу в любом бою?

- Я не жрец, - Фрисс разглядывал носки своих сапог. – Могу благословить на долгую мирную жизнь. Так вы всем племенем ушли сюда? И Фианнег здесь?

- Да, мы все тут, и он по-прежнему наш вождь, - кивнул Маас. – Уже второй год… Форны пустили нас в свой квартал. Тут полно места, в таких-то зданиях…

Он махнул рукой в сторону двухэтажного дома, чёрного и зловещего, с двускатной черепичной крышей и оскаленным черепом на фронтоне. От черепа расходились очень тщательно выточенные щупальца, завивающиеся в спирали. На свисающем с крыши тросе болтался, отчищая фронтон от зелёного мха, ещё один Маас, обвешанный мешочками с кей-рудой. Он сосредоточенно жевал камень, потом дышал на мох огнём и соскабливал то, что осталось. Речника он не замечал.

- Я боялся, что вы погибли, - покачал головой Фрисс. – Слишком много войн было на Реке… мы не защитили вас. Хорошо, что теперь у вас безопасный дом. Сюда Инальтеки точно не доберутся.

- Именно, - Маас оскалил небольшие, но острые клыки в жутковатой улыбке. – Они боятся этой страны до одури. Ну а если они победят свой страх, им ещё придётся победить нас…

Он фыркнул и положил руку на плечо Речника.

- Что я болтаю?! Идём, отведу тебя в квартал. Фианнег будет без ума от радости!

Речник оглянулся на дом-полумесяц – дверь так и не открылась – потом покосился на свой браслет.

- Не могу, - вздохнул он. – Я тут не один, а на хвосте у меня хольчанская стража, и после заката хольчи будут искать меня повсюду. Вам не нужна никакая помощь? У меня есть янтарь и ракушки, если что…

- Нам помогать не надо, - мотнул головой Маас. – А Листовика у тебя не осталось? Или цакунвы? Здешняя нийоматла на вкус хуже кей-руды, и жжётся так же, а цакунву сюда не возят.

- Бери, осталась последняя – не с Реки, миньская, немного не то, но вкус приятный, - Речник протянул хеску флягу с цакунвой, опустошённую уже на две трети. – Так вы друзья форнов теперь?

- Да мы никогда не ссорились, - Маас бережно прижал к себе флягу. – Вот спасибо!

- А вот мне нужна помощь, и именно от форнов, - вздохнул Речник. – Не поможешь пройти в их кузницу? Испортился меч, и никто не берётся исправить.

- Ничего проще, - фыркнул хеск, сделал несколько шагов вдоль стены и ударил кулаком по замковому камню очередной серой арки. – Хайя, Тинса с Крыши Мира! Ха-а-айя-а-а!

Чёрные камни под аркой растворились, выпустив клуб густого дыма. Из арки, сдвинув на лоб маску из кожи и тёмного стекла, выглянул сероволосый форн в измазанной робе.

- Чего надо? Я занят, говори быстрее! – сердито взглянул он на Мааса.

- Тебе выпала большая честь, Тинса, - невозмутимо ответил тот. – Победитель пяти инальтекских кланов, победитель самой смерти пришёл сюда – и ему нужна твоя помощь. Смотри, это Фриссгейн Речник, тот самый изыскатель…

…Чей-то взгляд упёрся Фриссу в спину. Алсаг, разлёгшийся у стены, навострил уши, но тут же вновь опустил голову на лапы. Речник оглянулся и увидел Нециса – Некромант сидел, привалившись к стене, грыз сушёную микрину и думал о чём-то своём. Поймав взгляд Речника, он усмехнулся и еле заметно покачал головой. Из-под серой арки вырвался ещё клуб дыма, куда более вонючий, а затем высунулись четверо форнов. Тут же, не успел Фрисс и рта открыть, они с возмущёнными криками исчезли под аркой. Тинса, ругаясь вполголоса на Вейронке, вышел к Речнику. Чёрный, как обломок базальта, меч, слишком большой для его рук, сыпал жёлтыми искрами и источал тепло.

- Забирай своё добро, - нахмурился Тинса. – Больше не приноси. Денег не надо, и помочь я не могу. Тут нужен не огонь. Иди к лучевикам, в Текиоу. Коль не испугаются взрыва – помогут. Бывай!

Каменные ворота захлопнулись. Речник подобрал меч, провёл ногтём по клинку. Тот ещё был острым, но тупел на глазах.

- Ничего не вышло? – Маас потрогал рукоять и пожал плечами. – Первый раз такое вижу. Вообще Тинса не из пугливых. Что-то сильно ему не понравилось…

- А мне-то оно как не нравится… - вздохнул Фрисс. – Ну что же, спасибо за помощь. Пусть вам не придётся искать себе новый дом, по крайней мере, тысячу лет…

…Здоровенная толстая и короткотелая ящерица с тёмно-зелёной бугристой шкурой топталась на месте и мотала головой, пытаясь дотянуться до своей поклажи или хотя бы до одежды погонщиков. Они, отмахиваясь на ходу, снимали с её спины тростниковые короба и корзины, от которых поднимался пахучий пар. Пахло мясом и печёным сладковатым папоротником. Стражники столпились вокруг корзин, разбирая куски, завёрнутые в обгоревшие листья. Нецис выскользнул из толпы, дуя на обожжённые пальцы, и положил перед Речником один из свёртков. Алсаг сунулся ко второму, прижёг нос и с обиженным видом отвернулся. Хольчи разбрелись по площади и как будто ничего, кроме еды, не замечали, но взгляды их Речник чувствовал кожей.

- Хорошо тут кормят, - хмыкнул Речник, разглядывая печёные клубни, толстый стебель папоротника и большой кусок жареного мяса. – Вот только я свою цакунву отдал… Нецис, а что такое «нийоматла»?

- Тоже еда, - невнятно отозвался Некромант – похоже, он сильно проголодался, пока выбирал амулет.

Чёрно-серая агатовая пластина – не очень большая, всего полмизинца в диаметре – на тонком кожаном шнурке болталась на его груди, и узкая серебряная оправа таращилась на Речника морионовыми глазами-глазницами. В агатовом зеркале скользили смутные тени, и вглядываться в них не хотелось. Некромант нежно гладил оправу и выглядел очень довольным, невзирая на то, что его кошель стал намного легче – насколько точно, Фрисс не знал, но боялся, что Нецис отдал всё до последней монетки.

- Занятная вещица – этот браслет, - пробормотал чародей, вытирая пальцы и забрасывая пустые листья в корзину у стены. – Вроде ничем не мешает, но попробуй-ка в нём поколдовать… Не хочется