Судьба наёмника - Сергей Воронов

Удар был достаточно сильным, чтобы враг пошатнулся, отступив назад. Хазард не теряя инициативы, вновь вошёл в клинч, прижимая гончего к стене. Их роли поменялись и теперь уже Хазард давил изо всех сил, стараясь дотянуться лезвием меча до глотки противника.

— Хаз! — за спиной наёмника пронеслось два метательных ножа и, судя по звуку, они угодили в цель. Следом за ними к Хазарду бросился Кирен. Короткий меч воина прошиб противнику Хазарда бок, закончив их противостояние. — Уходим, живее!

Кирен дёрнул наёмника за капюшон, придав ускорения, заодно прикрыв его отход щитом. Хазард шёл на звук сражения по следу из трупов и крови.

Фейрлинг, успешно орудуя мечом и кинжалом в руках, отбивался от наседающих гончих, но пара лишних ударов мечом в их спины оказалась нелишними.

— Энрик! — с другого конца отряда послышался испуганный крик Алистры, а затем шокированный вздох гончего перерос в жуткий вопль боли, заглушающий противный хлюпающий звук.

Подобный вопль застал всех врасплох. Повернувшись, Милес открыл Хазарду и остальным вид на пугающее зрелище. Алистра, набросившись на гончего со спины, вонзила свои ногти ему в лицо и глаза, а зубами вгрызлась в шею.

Преследовавшие Кирена и Хазарда гончие замерли, с ужасом и отвращением наблюдая, как с виду хрупкая девушка с черно-белыми волосами повалила их соратника на землю. Алистра просунула руку в рану на шее, выдергивая оттуда волокна и жилы, поедая их, в то время как вторая рука продолжила уродовать лицо ищейки и выкалывать ему глаза.

— В…ведьмы сада! Они здесь! — Голос гончего в панике дрожал, а в это время Алистра снова с жадностью, словно это был сладких фрукт, вгрызлась в шею своей жертвы. Тело терзаемого гончего билось в судорожных конвульсиях, крики превратились в глухое бульканье, его широко раскрытые глаза стремительно покидала жизнь, а в полном боли и ужаса взгляде читалась мольба о том, чтобы это произошло как можно скорее.

Гончие, услышав своего товарища, поспешно ретировались.

В полном молчании раздавались лишь чавканье, хруст и бульканье, пока Алистра продолжала есть.

Хазард был не в силах отвести взгляд от этого происходящего, хотя тело вздрагивало при каждом новом укусе, а кожа покрывалась мурашками от того, с каким животным аппетитом девушка поглощала сырое мясо гончего.

Фэритика отвернулась от этого зрелища и Эйлин последовала её примеру.

Фейрлинг прикрыл происходящее от Артиры, которую била крупная дрожь. Лучница беззвучно плакала, не в силах закрыть глаза.

Клатиара стояла с сестрой рядом, вскоре в лабиринте показались Малиана и Канилла.

— Это её первая самостоятельная охота. — Канилла медленно перевела взгляд на путников.

Услышав голос матери, Алистра оторвалась от своей жертвы. Девушка будто только пришла в себя, она испуганным взглядом оглядывала всех. Её руки были покрыты кровью, также как и лицо с платьем. Во рту девушки ещё торчала небольшая кость, которую она спешно сплюнула.

— Так вот, что вы едите… — первым из всех нашёлся Кирен, — вы жрёте людей!

Артира резко отстранила от себя Фейрлинга и, отбежав к ближайшему углу, освободила желудок.

Алистра медленно поднялась с трупа, её взгляд был прикован к Энрику. Сделав несколько несмелых шагов, она протянула к воину руку и, похоже, только сейчас осознав, что она вся в крови, замерла.

— Не трогай его, тварь! — Кирен встал между Энриком и Алистрой. Услышав обращение воина, Клатиара злобно на него зашипела.

— Кир, уйди! — рявкнул Энрик.

— Ты сдурел?! Она людей…

— Она меня спасла!

— Да! Потому что ты жирный! Тебя надолго хватит и лучше, чтобы ты был посвежее.

— Хватит! — Энрик оттолкнул брата и подошёл к Алистре.

Девушка явно была напугана, но когда воин положил её окровавленную руку к себе на щёку, успокоилась.

— Это безумие! — Кирен пнул землю.

— Чтобы выжить, вам пришлось питаться мясом людей? — вопрос Милеса был обращен к Канилле. Женщина кивнула.

— Не думайте, что этот шаг мне дался легко. Но я не нашла иного пути. Сходя с ума от голода и плача дочерей, просящих еду, я сделала выбор. Мясо зверей не даёт столько сил, их яд для нас ещё слишком силен, и поначалу мы доедали то, что они оставляли от своих жертв, но затем нам пришлось начать охотиться самим.

По голосу Каниллы, Хазард не мог сказать, что она сожалела о своём выборе, но она точно осознавала, насколько он был ужасен.

— Такую, как я… Как мы, никогда не примут люди за пределами Сада. — Одинокая слеза пробивала себе дорожку сквозь кровь на щеке Алистры. Энрик крепко прижал девушку к себе.

Эйлин негромко, но очень активно произносила молитву, а Фэритика замерла с глубокой печалью на лице. По её щекам бежали слезы.

— Это ужасно…

— Вот почему нас считают ведьмами, и бояться сильнее любых зверей, живущих в Саду Падшего.

— К слову о тех, кто вас испугался…

— Они не сбежали. Ушли за подкреплением. — Хазард перебил Милеса. Южанин подтвердил мысли Хазарда кивком

— Нужно уходить.

— Мы их задержим. — Канилла оглядела своих дочерей.

— Да они вас перебьют! — Энрик резко повернулся к южанину. — Гончие Джаспера шли за нами. Мы должны остаться и помочь!

В яростном требований воина звучала мольба. Она стала ещё заметнее, когда Энрик перевёл дрожащий взгляд на Фэритику.

— Принцесса… Прошу вас.

— Энрик! — Милес был вне себя, то ли из-за просьбы воина, то ли из того, что он, забыв обо всём, выдал, кем является Фэритика.

— Мы остаёмся. — с полным спокойствием заявила Фэритика.

— Мы не можем остаться, необходимо … — Фэритике было достаточно одного взгляда, чтобы южанин осекся. Впервые Хазард увидел, как Милес потерял дар речи. Опустив глаза, южанин коротко кивнул. — Как скажите… — покорно произнёс он.

— Нет. Вам нужно уходить. — Канилла положила руку на плечо Фэритики, — Они рано или поздно нашли бы и нас. Их охоте не будет конца. Сейчас гончие ударят всей своей мощью, и здесь мы встретим их танцем огня.

Неприятное чувство вспыхивало внутри наёмника от одного взгляда на Каниллу и её дочерей. То, как женщина произнесла последнюю фразу, как в момент помрачнели лица её дочерей, какими пустыми, но уверенными стали их глаза. Хазард видел подобную уверенность ни раз. У тех, кто уже принял свою смерть.

«Танец огня» — ассоциации зажгли в сознании наёмника яркие образы потоков пламени выжигающих воздух, оранжевые искры и