Литания Длинного Солнца - Джин Родман Вулф

Шелк выстрелил. В туннеле хлопок иглострела показался необычайно громким. На широченной груди солдата образовалась блестящая царапина.

– Еще.

– А смысл-то каков? – проворчал Шелк, опуская иглострел в карман.

– Я просто дал тебе еще один шанс, – объяснил первый солдат, передавая источник света второму. – Ладно, своей очередью ты не воспользовался. Дай оружие мне.

– Чтобы ты из него в меня выстрелил? Я ведь погибну.

– А может, и нет. Давай сюда иглострел, поглядим.

Шелк отрицательно замотал головой.

– Я, по твоим словам, арестован. Если так, ты обязан вызвать ко мне адвоката, буде я изъявлю желание такового нанять. Так вот, изъявляю. Зовут его Лисом, он держит приемную на Прибрежной улице, в Лимне – то есть наверняка неподалеку отсюда.

Второй солдат хохотнул – жутковато, нечеловечески, будто кто-то провел стальной линейкой по зубьям пилы.

– Оставь его, капрал. Я – сержант Песок, патера. Кто этот шпион, о котором ты говорил?

– Об этом я предпочту умолчать, пока тот же вопрос не задаст один из членов Аюнтамьенто.

Песок поднял ствол пулевого ружья, направив дуло Шелку в живот.

– Био вроде тебя, патера, гибнут здесь, внизу, что ни день. Забредают в туннели, а назад большей частью не возвращаются. Подожди минутку, и сам одного такого увидишь – ну, если доживешь. Гибнут, а потом их сжирают, не оставляя даже костей. Клочья одежды, может, и уцелеют, но это уж как повезет. Можешь не сомневаться: врать мне не резон, так что поверь. Целее будешь.

– Я верю, верю…

Шелк провел ладонями вдоль бедер, стараясь стряхнуть с одежды побольше пепла.

– Постоянные приказы-инструкции велят нам уничтожать любого, кто угрожает Вирону. Зная насчет шпиона, но не сообщая о нем нам, ты сам выходишь не лучше шпиона. Тоже угрожаешь Вирону. Понимаешь, к чему я веду?

Шелк неохотно кивнул.

– Капрал Молот тебя разыгрывал. Стрелять он не собирался – разве что задал бы тебе легкую трепку. А я не шучу, – заверил его Песок и звучно щелкнул предохранителем. – Назови шпиона.

Заставить себя раскрыть рот оказалось задачей отнюдь не из легких. Еще одна нравственная капитуляция в бесконечной череде ей подобных…

– Имя его – Журавль. Доктор Журавль.

– Может, он тоже слышал? – предположил Молот.

– Вряд ли. Когда ты спустился сюда, патера? Назови время, хотя бы примерно.

Выходит, доктора Журавля вскоре возьмут под арест, а в итоге расстреляют либо отправят в ямы… Едва подумав об этом, Шелк вспомнил, как Журавль, подмигнув ему, ткнул пальцем вверх со словами: «Похоже, кому-то там, наверху, ты пришелся по сердцу. Надо думать, некоей весьма увлекшейся тобою богине», – благодаря чему он, Шелк (ведь переданный ему Журавлем предмет был прислан от Гиацинт), и сумел догадаться, что это ее азот.

– Если не уверен, патера, то хоть догадку выскажи, – посоветовал Песок. – Сегодня мольпица, час уже довольно поздний. Во сколько ты оказался здесь?

– По-моему, незадолго до полудня… быть может, часов в одиннадцать. Из Вирона я прибыл первым голомеросом, затем по крайней мере час провел в Лимне и лишь после двинулся Паломничьим Путем к святилищу Сциллы.

– А стеклом ты там, наверху, воспользовался? – спросил Молот.

– Нет. Разве там есть стекло? Если и есть, я его не заметил.

– Под табличкой с пояснениями, кем выстроено святилище. Поднимаешь ее, и вот оно, стекло.

– Он ведь к чему клонит, патера, – вмешался Песок. – Под вечер, перед тем как мы заступили в наряд, по стеклу в штаб дивизии передали кое-какие новости. Похоже, советник Лемур сам лично поймал шпиона. Доктора по имени Журавль.

– Ну и ну! Это же замечательно!

Песок склонил голову набок.

– Что замечательно? Что ты тащился сюда, вниз, зря?

– Нет, нет! Дело совсем в другом, – улыбнувшись впервые с тех пор, как от него улетел Орев, пояснил Шелк. – Выходит, я ни в чем не виноват, понимаешь? Я ведь чувствовал за собой долг сообщить обо всем, что мне стало известно, кому-то наделенному властью. Тому, кто сможет что-либо предпринять. И понимал, что в результате Журавль пострадает. Вероятнее всего, погибнет…

– Он же – всего-навсего био, патера, – едва ли не искренне утешил его Песок. – Вы, био, монтируетесь друг у друга в утробе, поэтому вас миллионы. Одним больше, одним меньше – разницы никакой.

С этим он двинулся наверх. Ноги его на каждом шагу глубоко вязли в пепле, но шел он уверенно, твердо.

– Тащи его с нами, капрал.

Молот подтолкнул Шелка стволом ружья.

– Пошли.

Менее чем в чейне от места, где солдаты обнаружили Шелка, среди россыпей пепла, не в силах подняться, однако злобно рыча, лежала еще одна собакоподобная тварь.

– Кто это? – удивился Шелк.

– Бог. Один из тех, что жрут вас, био, здесь, под землей.

Шелк, не сводя глаз с издыхающего зверя у ног, укоризненно покачал головой:

– Богохульствующий вредит лишь себе самому, сын мой.

– Идем, патера, идем. Вот ты, авгур, приносишь богам жертвы каждую неделю, так?

– И даже чаще, если имею к тому возможность.

Ноги с каждым шагом вязли в пепле сильней и сильней.

– Ага. Ну а остатки? С ними у вас что делают?

Шелк оглянулся на идущего следом солдата.

– Если жертва съедобна – а чаще всего так и есть, раздаем ее мясо пришедшим на церемонию. Неужели ты, сын мой, ни разу в жизни не посещал жертвоприношений?

– Отчего ж, посещал. Гоняли нас как-то.

Перехватив пулевое ружье в левую руку, Молот подал правую Шелку.

– Держись, патера. А как насчет остального? Куда деваются шкуры, головы и так далее? И жертвы, которые не годятся вам в пищу?

– Все это сгорает на алтарном огне, – объяснил Шелк.

– То есть к богам отправляется, так?

– Да. Символически.

Молот походя поддел ногой труп еще одного собакоподобного зверя, валявшийся поверх россыпи пепла.

– Ваши костерки для этого не годятся, патера. Либо маловаты, либо горят не так жарко, чтоб без остатка сжечь кости крупной скотины. Бывает, в них даже мясо сгорает не до конца. И все это вместе с пеплом сваливают сюда. Строя мантейон, его стараются разместить над одним из этих вот древних подземелий, чтоб было куда девать пепел. В Лимне тоже есть мантейон, понимаешь? Сейчас мы как раз под ним. Ну а вокруг города таких мест куда больше. И богов куда больше.

Шелк нервно дернул кадыком.

– Понимаю.

– Помнишь тех, которых мы распугали? Как только уйдем, вмиг вернутся. Еще услышим, как они тут хохочут и грызутся за лакомые куски.

– Живее, капрал, живее! – крикнул Песок, успевший изрядно опередить обоих.

Шелк, и без того шагавший как можно скорее, попробовал ускорить шаг, однако Молот негромко пробормотал:

– Не обращай внимания: он целыми днями так. Иначе ж лычек не заработать.

Подойдя к Песку почти вплотную,