Когда солнце взойдет на западе - Анна Кей

Она знала. Виновным был бог, выпотрошивший паренька, но только потому, что она, как оммёдзи, оказалась слаба. А Тетсуя, за несколько месяцев до битвы с трудом противостоящий весьма слабым нукэкуби[55], смог атаковать бога, пусть и поплатился за это жизнью.

Но не давало Аямэ покоя несколько иное. Смерть Тетсуи слишком сильно напомнила ей о Рэн, и с тех пор она задавалась вопросами, на которые не знала ответов. Значило ли это, что она недостаточно хороша? Чего ей недоставало? Почему только смерть человека, которого ей следовало защищать, заставила ее сражаться лучше?

– В любом случае это неважно, – отмахнулась Аямэ. – Уэно Тетсуя мертв, я жива и просто хочу, чтобы никто не повторил его судьбу.

Не следовало Нобуо-сенсею знать все ее тревоги.

– Но если ты погибнешь на каком-нибудь из заданий, разве тогда не пострадает еще больше людей?

– Я не погибну. – Самоуверенности, с которой Аямэ произнесла эту фразу, могли позавидовать боги. – Поэтому спрашиваю снова: вы дадите мне новое задание?

Нобуо-сенсей переплел пальцы, положил руки на стол и внимательно, требовательно посмотрел на Аямэ. Она знала это взгляд – изучающий, задумчивый, заставляющий раскрыть свои секреты, даже если такого желания не было. Еще лет пять назад Аямэ бы замялась и испытала неловкость, но сейчас просто смотрела в ответ, не отводя глаз, и ждала положительного ответа.

– Я не отпущу тебя искать проклятых богов, – начал Нобуо-сенсей и, прежде чем Аямэ успела возмутиться, продолжил: – Но я дам тебе работу, о которой говорил. В нескольких деревнях вокруг столицы умерли люди. Подозревают ёкаев. Кто-то говорит, что это кидзё, кто-то подозревает нукэкуби, другие и вовсе склонны верить, что это ямауба. Проверь и разберись с демоном. Пока что я могу предложить тебе только это.

Аямэ неохотно кивнула. Вряд ли она могла добиться большего, но даже это лучше, чем безвылазно торчать в Бюро, тренируя детей и принимая экзамены.

Лист бумаги с названиями деревень был измят и покрыт записями разных людей. Судя по всему, письмо передавали из рук в руки, где каждый новый получатель дописывал сообщение о том, что произошло на их землях. Три почерка, каждый не отличался особой элегантностью или красотой, штрихи написаны быстро и не особо аккуратно, а часть текста и вовсе казалась нечитаемой из-за неряшливости, ошибок и торопливости. Но каждое послание имело примерно одинаковое содержание.

В вечернее время в каждой из деревень погибло по два человека: один на въезде в деревню, второй – на выезде. Словно ёкай проходил сквозь селение, убивал только определенное количество человек, а дальше шел к новой деревне, где все повторялось.

Аямэ нахмурилась. Странствующий демон? Она попыталась перебрать в памяти всех ёкаев, кто мог подойти под такую характеристику, но быстро отбросила затею. Список получался внушительным. И даже способ убийства не помог его сократить. Она знала слишком много демонов, перегрызающих глотки своим жертвам.

Аямэ еще раз посмотрела на письмо с просьбой о помощи, пытаясь понять, какая деревня может пострадать следующей. Карта, что возникла перед мысленным взором, услужливо показала две деревни на потенциальном пути ёкая, одну из которых – Аямэ посмотрела на даты нападений – он уже пропустил. Значит, у нее было два дня до нападения на новую деревню. Доехать туда не составит труда, на быстрой лошади путь займет менее чем полдня, но выехать следовало сегодня. Аямэ не исключала, что ёкай мог изменить привычкам и напасть раньше.

Поклонившись Нобуо-сенсею, она встала одним резким движением и покинула кабинет. Голова немного кружилась от переполнявших ее мыслей, но к этому состоянию Аямэ привыкла уже давно, поэтому не особо обращала на него внимание. Проверить талисманы с бумажными сикигами, а заодно – дорожную сумку, зайти к казначею, чтобы получить деньги на непредвиденные расходы… Аямэ столько раз проделывала все это раньше, что теперь мысли ощущались как рой жужжащих насекомых за окном – привычный шум, но ни на что не влияющий.

Ее больше волновал ёкай и вред, который он может нанести.

Аямэ снова взглянула на письмо. Из одной деревни в другую, только два убитых человека, три дня отдыха – и новая жертва уже в следующей деревне. Кто бы мог подумать, что в мире есть столь строгие к собственному расписанию ёкаи.

Дом встретил ее тишиной и гостем, слишком частым в жизни Аямэ в последнее время. Раздраженно вздохнув, она попыталась обойти Цубасу, но он тут же преградил ей путь, мешая войти.

– Да осветит Аматэрасу-сама твой день, – поклонился он, и Аямэ привычно ответила тем же.

– На Небесах нечем заняться? – уперев руки в бока и задрав голову, чтобы видеть его полностью, а не утыкаться взглядом в подбородок, спросила она. Цубаса пусть и не мог похвастаться ростом Йосинори, но все равно был слишком высоким по меркам Аямэ.

– На самом деле действительно нечем, – кивнул он, как будто праздная жизнь в Небесном царстве – обычное явление. Впрочем, кто знал, что там делали боги, кроме как принимали молитвы и иногда отвечали на них.

– И поэтому ты решил провести свободное время со мной.

– Лучше с тобой, чем с богом саке, – пробормотал Цубаса недовольно.

Аямэ с трудом подавила смех.

– Не любишь пить?

– Люблю. Но не в таких количествах. – Он наконец отошел в сторону, пропуская Аямэ в дом, и последовал за ней. – В любом случае это не так и важно. По настоянию Аматэрасу-ками-сама я должен сопровождать тебя во всех поездках на случай, если ты наткнешься на проклятого бога, чтобы я мог помочь с ним справиться.

Аямэ замерла в гэнкане, успев только снять обувь, и всем телом повернулась к Цубасе, который не ожидал этого. Он поспешно сделал шаг назад, упершись крыльями в сёдзи, и с интересом уставился на Аямэ.

– Почему ты?

– Потому что на тебе моя метка, помнишь?

Лучше бы она забыла. В то время как Рэн родилась, чтобы стать следующей главой клана, Аямэ родители пообещали богам. Боги проигнорировали жертву, и вместо этого, когда Аямэ исполнилось восемь, ее заприметил ёкай – и лишь потому, что она проявила себя, набросившись на трех они.

– Почему ты вообще решил поставить на мне свою метку?

– Твои родители… – Цубаса замялся, а после торопливо продолжил: – Мать добровольно оставила тебя в храме Сусаноо-сама на всю ночь, хотя тебе исполнился лишь месяц от рождения. Одна дочь – наследница клана, вторая – служительница бога. Либо благословение и принятие богом при жизни, либо смерть и служение ему в посмертии. Только потому, что в тебе сильно благословение Сусаноо-сама с самого рождения, ты пережила ту ночь. Я слышал о тебе – боги и ёкаи, им прислуживающие, были впечатлены, а потому порой о тебе вспоминали. Не слишком часто, но ты их заинтересовала. Однако до того летнего дня, когда помог, мы ни разу не виделись. Брошенная алчной матерью, потерявшая сестру, ты так отчаянно сражалась, что мне стало жаль…

– То есть моя жизнь принадлежит тебе из-за жалости? Потому что в какой-то случайный момент ты не захотел чьей-то смерти? – Она отказывалась в это верить. Понимала, знала, что сказанное Цубасой правда, но все равно предпочитала игнорировать ее.

Он промолчал, и тишина ощущалась тяжелее, чем рухнувшие на плечи стены домов или каменные глыбы. Могла ли жизнь оказаться еще более отвратительной, чем прежде?

Отец, которому плевать на клан и семью, чей единственный интерес – додзё. Мать, жаждущая только власти и почитания, для которой дети не значили ровным счетом ничего. Сам клан, где каждый смотрел на Аямэ как на недостойную, презренную, ставшую наследницей лишь потому, что десятилетняя Рэн оказалась недостаточно сильна для трех они. Толпа двуличных ублюдков, каждый из которых метил на ее место, но не мог оспорить право преемственности, пока Аямэ где-нибудь не ошибется.

Она знала, что уже не раз ходила по тонкой грани, грозя лишиться статуса наследницы, но всегда могла удержать свое положение. Все ждали, когда боги – Аямэ захотелось в этот момент истерично расхохотаться – призовут ее на службу. Когда ей придется уйти в храм,