Из стали и соломы - Эрика Айви Роджерс

Чучело безмолвно висело в темноте. Тряпичные рукава колыхались на ветру, но чучело по-прежнему оставалось безжизненным. Сердце Шарлотты дрогнуло. Лаванда не смогла унять ее боль, и что-то ни капли не похожее на покой пустило корни в пустоте, которая осталась после смерти Уильяма. Что-то темное и хрупкое, холодное, словно меч изо льда.

Ладно. Если Уорт так решил, Шарлотта отвезет его сердце в столицу, нагреет его до нестерпимого жара и засунет в глотку Люку де Монтеню.

Но Грандье она не позволит умереть так быстро.

Шарлотта в последний раз прижалась лбом к груди Уорта. Она потянулась, чтобы коснуться его щеки, и с неба хлынул дождь. Тяжелые капли остужали тыльную сторону ее ладоней, но под кончиками пальцев вдруг потеплело. Мешковина на лице Уорта дрогнула.

Рубашка чучела затрепетала на ветру, и аромат лаванды задрожал в воздухе. А потом грудь Стража приподнялась.

И опустилась.

Приподнялась.

И опустилась.

Небеса разверзлись, и вода потоком хлынула на землю. Под ладонью Шарлотты забился пульс – сперва слабо, но затем все более уверенно. А потом сила Уорта наконец по-настоящему проснулась. Аромат лаванды обрушился на Шарлотту и заставил отпрянуть. Она жадно вдохнула, и ее сердце забилось быстрее, в такт пульсу просыпающегося Стража. Его руки и ноги налились мышцами, когда Уорт ступил на землю, больше не нуждаясь в поддержке шеста, на котором висел. Мешковина разгладилась, превращаясь в кожу. Страж слегка покачнулся, схватился за шест, чтобы восстановить равновесие, и наконец выпрямился в полный рост.

Шарлотта вознесла благодарственную молитву, и ее глаза наполнились слезами неистовой радости. Уильям десять лет ждал этого мгновения…

Но Уильяма здесь не было.

Шарлотта всхлипнула, ощутив, как ее сердце вновь разрывается. Она шагнула навстречу Стражу. Ее трясло. Если бы Пастор проснулся раньше, все могло закончиться совсем иначе.

– Как ты посмел?!

Шарлотта яростно замахнулась. Непролитые слезы застилали ее глаза, а ветер и дождь подхватили ее слова и унесли прочь, но Уорт взял ее за запястье, и воздух вокруг наполнился ароматом лаванды. Он дарил силу. Он дарил покой.

Шарлотта вновь накинулась на него, но Уорт оказался быстрее и обхватил ее руками. Если хватка Монтеня вызвала в Шарлотте неуемное желание сражаться, то объятия Уорта мгновенно наполнили ее теплом от встречи со старым другом. Он упал на землю, встав коленями в грязь, и она повалилась следом. Впервые с тех пор, как ей исполнилось восемь, Шарлотта смотрела в человеческое лицо Пастора, и гнев комом застрял у нее в горле.

Уорт проснулся точно таким, каким она его помнила: воин средних лет с первой сединой на висках. Его подбородок покрывала темная щетина, а глаза поражали серо-фиолетовым цветом лавандовых цветов, но сейчас там не плескалось прежнего веселья. В них читалась глубокая скорбь, какой Шарлотта прежде не видела. Уорт горевал не только по Уильяму. Не по разрушенной семье и сломленной девочке, сидевшей в грязи перед ним. Его глаза были полны тоски, накопленной за четверть тысячелетия жизни и потерь.

– Привет, Шарлотта.

Его голос напоминал журчание глубокой реки, бегущей среди камней, гладкая поверхность которых стойко противостояла силе течения. Шарлотта закрыла глаза и судорожно выдохнула.

– Ты опоздал, – прошептала она.

Они сидели на грязной земле, следы от копыт лошадей гвардии кардинала уже смыло дождем. Внезапно идея разбудить Уорта вопреки указу кардинала показалась Шарлотте самой глупой из всех, что когда-либо приходили ей в голову. Да, теперь он рядом, но без напарника он будет уязвим. Она была не в том положении, чтобы брать на себя такую ответственность, да и Уорт не захотел бы связывать себя с ней.

Она этого не заслуживала.

– Я помогу тебе добраться до столицы, – тихо сказала Шарлотта. – Мой кузен наверняка знает, скрываются ли от кардинала другие Стражи. Мы можем их отыскать. Будем держать в тайне твое пробуждение, пока ты не найдешь себе напарника.

Уорт склонил голову так, чтобы у Шарлотты не осталось выбора, кроме как встретиться с ним взглядом. Под ледяным дождем его ладонь, лежавшая на ее предплечье, казалась обжигающе горячей.

– Я никогда не просыпался для того, кто не был бы моим новым напарником, – произнес он в ответ. – Разве это не ты только что отчитывала меня за то, что я посмел сдаться?

Спутанные дождем волосы облепили лицо Уорта, и струйка воды непрерывным потоком стекала по его носу. И все же он смотрел на нее не мигая. Шарлотта сглотнула – она была уверена, что он говорит не всерьез.

– Разумеется, я говорю всерьез, – сказал Уорт, и Шарлотта вздрогнула.

– Отец никогда не говорил, что ты можешь читать мысли.

– Не могу. – Уорт покачал головой. – Я чувствую эмоции, что управляют мыслями, а ты их не скрываешь.

– Мой брат ждал тебя. – Ее голос дрогнул под тяжестью сквозившего в нем упрека. – Он был достоин.

В лавандовых глазах Уорта промелькнуло сожаление, но он не отвернулся.

– А ты достойна?

– Совершенно точно нет.

– Хорошо, – сказал он, тяжело вздохнув. – Потому что я тоже недостоин.

Уорт поднялся с земли, увлекая Шарлотту за собой, и протянул ей руку. Шарлотта лишь однажды видела, как Страж связывает себя с человеком магическими узами. Она оказалась рядом, когда двенадцать лет назад клеверная Стражница проснулась для своего нового напарника, и, когда они взялись за руки, сила, хлынувшая из Стражницы, прокатилась над собравшимися раскатом грома. Шарлотта задержала дыхание.

Протянутая рука Уорта предлагала ей все, о чем она прежде могла лишь мечтать. Он стоял напротив, терпеливо ожидая ее решения. Церемониальная мантия Шарлотты отяжелела от воды и грязи, сравнявшись весом с грузом ответственности, которую она всегда отождествляла со своим долгом перед мертвыми. Она закрыла глаза, и перед ее внутренним взором предстал дрожащий свет огня, омывающий безжизненное тело ее брата, и отчаянный страх, написанный на лицах людей вокруг. Она увидела призрак мальчика, печально трепещущий над телом, и его братьев – ведомые гневом и смятеньем, они могут закончить так же. Шарлотта услышала рыдания вдовы ее брата, которые, без сомнения, затихнут еще не скоро.

Если Шарлотта примет предложение Уорта, значит ли это, что она покинет их? Или это станет ответом на все ее вопросы? Бабушка говорила, что мертвецы заслуживают милосердия. Но в это мгновение Шарлотта поняла, что Уильям был прав: она рождена для большего, чем упокоение старых костей.

Шарлотта Сэнд родилась, чтобы бороться.

Холодное острое чувство, поселившееся внутри Шарлотты, толкало ее к краю бездны. Пускай будущее казалось пустым, у нее наконец появились силы что-то изменить. Мертвые подождут.

Месть – нет.

Шарлотта обхватила пальцами ладонь Пастора, и его сила волной хлынула внутрь нее. Потекла вверх по руке, достигла сердца и вспыхнула, растекаясь по конечностям. Сердце замедлило свой бег, каждая венка в теле жадно расширилась, наполняя сосуды энергией, а мышцы напряглись в ожидании новой силы.

Вскоре волна смягчилась до громкого гула. Кожа Шарлотты стала ульем, который едва мог сдержать рвущийся наружу рой пчел, готовых к сражению.

– На страже престола мы стоим, – произнес Уорт слова, которые связывали Стража с человеком, и почти улыбнулся.

Шарлотта обнажила зубы в хищной ухмылке и закончила клятву:

– Наготове ждем в темноте, чтобы обратить чудовищ в бегство.

Грандье. Монтень. А потом сама кардинал.

В мире нет тьмы, которая могла бы скрыть их от нее.

6. Шарлотта

Солнце еще не взошло, а Шарлотта уже бегала по кухне, наполняя сумки провиантом для трехдневного путешествия. На полу перед камином лежала собака, и приходилось аккуратно ее обходить, чтобы не разбудить. Боль в челюсти от удара Грандье немного стихла, но ссадина на лбу, появившаяся при попытке головой врезать Монтеню по носу, воспалилась и нарывала.

Прошлой ночью, после того как между ней и Уортом установились магические узы, Шарлотта пошла в кабинет Уильяма. Ей потребовалось совсем немного времени, чтобы отыскать письмо, которое привез Мика, – голубая печать на конверте была вскрыта, но по-прежнему узнаваема. Внутри