Фантастика 2025-196 - Кирилл Станиславович Бенедиктов

Мац. Впервые за очень-очень долгое время удалось промыть волосы так, что на ощупь они казались почти чистыми. Шрамы не царапало, только шлифовало. Скоро от карамели не осталось и следа. Мягкие щётки смахнули песок, и я нырнула в новую униформу.

Почти счастье. Хрупкое, микроскопическое, как те песчинки, но я позволила ему побыть со мной.

* * *

— Кр-р-рови, Ула! Мне надо крови, иначе я забегаю по потолку!

Пенелопа с наслаждением чесала спину и затылок о пыточное кресло с шипами, пока я металась в поисках подходящего инструмента.

— Ну! Чего ты копаешься?

— Ищу иглу и пробирку. Знаете, не хочется колоться вилкой еретика.

— Ты тронутая?

Она встала рывком, промаршировала к стене и открыла… холодильник. Жестяная банка с клапаном чпокнула под её ногтем.

— Давно взвешивалась, чахотка? И ко мне обращайся на «ты», — она булькнула в банку розовую соломинку и потянула кровь. — Чего умеешь-то?

— То да сё, всего помаленьку.

— Хм. Личную технику эзеров я тебе доверить не имею права. Оружие — под замком, я работаю с ним строго в одиночестве. Пожалуй… — она открыла шкаф, весь усеянный шипами изнутри, и сняла с гвоздей какие-то сетки. — Это термоконтроллеры для униформы рабов. Их нужно починить: завтра мы отправляемся на запад и неизвестно ещё, где станем лагерем. Может, на голой земле.

Из своего угла я тайком следила за Пенелопой. Она напяливала на себя какие-то доспехи и портупеи, кликала датчиками, иногда прихлёбывала крови через розовую соломинку.

— Чего? — нахмурилась она, заметив любопытный взгляд. — Не отвлекайся там, термоконтроллеры нужны к вечеру.

— Я всё.

— Не ври.

— Тут просто контакты потрескались, я запаяла и нанесла изогель на остальные, чтобы укрепить.

Пенелопа в доспехах пролязгала ко мне. Она включила сетки, и полотно равномерно нагрелось.

— Вообще это неосмотрительно с твоей стороны, — усмехнулась рыжая, — сообщать, что справилась раньше срока. В другой раз я бы завалила тебя новой работой.

— Заваливай, ладно. Даже обидно, что это было слишком просто.

— Ну, на сегодня больше нечего тебе предложить.

— А эти доспехи — они для шиборгов?

Пенелопа подозрительно сощурилась:

— Ну, хорошо, взгляни.

Это был вызов всему, чему меня недолго учили на Урьюи. Шиборгами называли боевых пауков в тяжёлой амуниции, а их состязания были лучшими шоу в целой вселенной. Пенелопа работала над особой бронёй из лёгких пластинок, сцепленных в кольчугу. Но при ударе пластинки сыпались на пол. Очень скоро и я научилась ругаться на эзерглёссе, а к вечеру обнаружила, что не боюсь и даже не презираю Пенелопу, как других эзеров. В итоге мы кое-что придумали, обернув недостаток брони в достоинство.

— Честно говоря, я скептически отнеслась к словам Кайнорта о тебе, — похвалила рыжая. — Всё-таки сам он не в состоянии отличить репозиторий от суппозитория. У него много талантов, но, мягко скажем, не созидательных.

— А он кто по образованию?

— Психолог.

— Психолог⁈

— Специалист по умбрапсихологии — от «умбра», что значит «тень». Антигуманитарная наука на службе зла.

Пенелопа не любила возиться с шиборгами. Но маршалы устраивали для солдат развлечения, чтобы те не пили и не бухтели по вечерам.

— Обожаю шиборгов, — в свою очередь призналась я. — Но вживую бой ни разу не видела. За такое вычитают баллы из аттестата. Ну, баллы за качество шчеры.

— Качество? Ну и ну. А как ты развлекалась на Урьюи?

— Дома папа брал меня с собой на море — вон туда, в залив Рицинулеи, — я кивнула на дыбу, где страдала карта. — Мы катались на лодке и ныряли.

— Нет, я про Урьюи.

— И я про Урьюи. Про Впадину Сольпуг, вот же она.

Пенелопа резко обернулась на дыбу и снова на меня:

— Это карта Кармина. Здесь написано: «Римнепеи».

— Да нет же, вот: Рицину… вот чёрт, точно, — я пригляделась, не веря глазам. — Постой, тут вообще всё не то… Но так похоже!

Там были отмечены не глубины, а высоты. А на месте впадины — гора под названием Пик Сольпуг.

Пенелопа просверлила взглядом карту, побросала на пол броню и выбежала из пыточной. Меня глодало нехорошее предчувствие. Тем временем нужно было действовать. Гидриллиевый портал не мог сам себя заблокировать.

Пенелопа второпях не свернула каталоги оборудования. Сколько осталось времени наедине с базой, я не знала, и принялась лихорадочно листать папки. Вот! Нашёлся каталог учёта найденных вещей из руженита. И внутри — папка под названием «Кислотный шредер». Дьявол! Они уничтожили весь руженит!

Послышались шаги. Я отпрыгнула от стола и замерла. Сердце ухнуло: в коридоре шагали слишком тяжело. Это была не Пенелопа.

* * *

— … вздумала подкупить меня карминскими птичками, — бушевала Альда, швыряя на стол Кайнорту маленькую гипсовую статуэтку. — Сил моих больше нет. Выкидывай свою потаскуху с моей планеты вместе с её мехами, брильянтами и кукушками.

— Это фигурка селёдки. У неё чешуя.

— Это перья!

— Хорошо, пусть перья.

— Не «пусть перья», а перья!

— Перья, — вздохнул Бритц, открывая дверь в ответ на слабый стук, и пробормотал: — Обычная селёдка в перьях.

Пришла рабыня, новая ши. Прелестная, впрочем, Ёрль Ёж всегда умел угодить хозяину с сервировкой: синее пламя глаз, длинная атласная шея, красивые формы. Как там Ёрль её называл? Кайнорт не запоминал имён. Просто ему, как всякому эзеру, минимум раз в неделю требовалась живая кровь, не консервы. Альда косилась на рабыню, пока та закалывала шёлковые волны в тугой пучок: неряха, это было положено делать до того, как идти к хозяину. Чтобы не тратить его время зря.

Кайнорт у окна встряхивал баллончик криоспрея, не обращая внимания на испуганную ши. Та знала, что сплоховала с волосами. Но не могла разобрать по профилю рой-маршала, будет ли наказана. Ещё мгновение, и рабыня приняла нужную позу: спиной к хозяину, руки на стол, голова чуть опущена.

— Маррада останется здесь под присмотром Лимани, — возразил Бритц, поддёргивая воротник блузы на ши, чтобы не залить кровью ткань. — Это небезопасно — позволить ей улететь сейчас.

Он распылил криоспрей и выждал положенные секунды, пока не подействовал анестетик. Рабыня покрылась мурашками и задышала чаще. Она боялась крови, боли, всего вокруг. Лимани застращала остальных, повторяя, как не любит минори кровь с адреналином, и как расправляются с нахалками, посмевшими упасть в обморок до процедуры. Разумеется, от