Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

Не, ну мама, конечно, постоянно рассказывает про каких-нибудь там дочек хороших подруг, которые, сидя в Вязьме, так и вздыхают по крутому городскому аквариумисту. Приеду на побывку — одна из них обязательно под каким-нибудь предлогом в гости зайдёт. Ужас…

— Что-то, по-моему, когда ты с Маэстро встречался, у тебя выражение лица пободрее было, — заметил Кондратий. — О чём кручинишься?

— Да так, знаешь… Как будто в сторонку от своей жизни прежней отошёл — и смотрю на неё со стороны. Плохеет немножко.

— У-у-у, — в унисон протянули Кондратий с Кимом.

Кондратий нашёл взглядом официантку и щёлкнул пальцами.

— Девушка, нам графинчик! — заказал он.

— Я не хочу!

Кондратий развёл руками.

— И я не хочу. Никто не хочет. А что делать?

* * *

Спустя три четверти графинчика Ким по-братски обнимал меня за плечи и втолковывал:

— Ты пойми, мы все через такое проходили. Это ж не в сказку попасть. Вся жизнь в одночасье меняется. Главное коней не гони, просто дай себе время. Пройдёт, устаканится. И если что — каждый видящий тебе друг.

— В Ленинском районе, — усмехнулся я.

— В Ленинском районе, — согласился Ким.

Кондратий же добавил:

— Ну, знаешь, если прям жареный петух клевать начнёт — там уже на районы никто смотреть не будет. Это ж как две роты солдат, которым учения устроили, назначив друг другу противниками. Кажется, будто враги лютые, но напади настоящий враг — и всё мигом поменяется.

— А Маэстро — не настоящий враг?

— Настоящий, — помрачнел Кондратий и разлил ещё по одной.

— Так может, уже — того? Ориентировку передать, начать межведомственное сотрудничество? — предложил я. — Ты вот сегодня по Ленинскому только катал?

— И по Промышленному. Мы их не разделяем, правду сказать. Видящие, в смысле. Отель, если что, формально в Промышленном стоит, но вас один пёс заднепровцы ленинцами кличут. А так Днепр — граница.

— Редкая птица долетит до середины Днепра, — зевнул Ким и поднял стопку. — Ну, за редких птиц!

Когда три пустые стопки ударили по столу, Кондратий сохранял на лице задумчивость, демонстрируя умение не упускать важные мысли даже общаясь с графинчиком.

— Заднепровским надо сообщить, прав ты. Маэстро-то на границы плевать. Мало ли, куда он мог уволочь душу.

— Какие вообще должны быть требования к месту? — спросил я.

Был уже в таком состоянии, когда казалось, что вот сейчас только дайте мне рычаг, найду подходящую точку опоры и, в принципе, реально перевернуть мир. Это означало, что графинчик заканчивается исключительно вовремя, потому что дальше уже начинается перебор.

— Это должно быть старое место, — сказал Кондратий. — Точно не новострой какой — в новостроях призрачные стены если и есть, то вялые. Лучше первой половины двадцатого века.

— Почему первой?

— В те годы с душой строили, — буркнул Ким.

— Можно и так сказать, — кивнул Кондратий. — Трудное было время. Каждый построенный дом — как подвиг. И люди жили по-другому. Замечали, что вокруг делается. Каждую трещинку знали наизусть, как любимое стихотворение.

— И в идеале — это должна быть заброшка, — дополнил Ким. — Хотя Маэстро мог и в жилой дом вбуриться. Но там сложнее.

— Да точно заброшка, — махнул рукой Кондратий. — И говорить не о чем. Причём, желательно такая, чтобы на виду была. Чтобы кто-то о ней помнил.

— И сколько заброшек ты сегодня объездил? — поставил я вопрос ребром.

Выяснилось, что не так уж много — ни одной.

— Ну, во-первых, я не пацан, не знаю, где и искать, — несколько смешавшись, принялся оправдываться Кондратий. — Наша работа — по основным улицам. Души-то обычно сюда стекаются. Кирова, Шевченко, Гагарина, Большая Советская, Николаева…

— По ним и катался?

— Ну да. Во-вторых, мою работу с меня никто не снимал. Улицы-то патрулировать надо! Ким, вон, на дежурстве стоял у «чайника», а если бы ещё и я не вышел… Людей-то у нас не так, чтобы много. Да ты, собственно, всех видел. И если все силы бросить на то, чтобы одну душу найти… Маэстро у нас в это время из-под носа десяток утянет.

— Ясно всё с вами, — вздохнул я. — Ладно, завтра сам займусь. На свежую голову.

— А ты разбираешься? — взглянул на меня Ким.

— Конечно, я же не местный.

— Хм. Не то я перебрал, не то ты…

— Ким, ну ты же старый, опытный камикадзе. Надо бы понимать простую вещь: по большому счёту, местные в любом городе своего города не знают вообще. Вот дом, вот продуктовый, вот маршрутка до рынка, вот маршрутка до работы. Вот и весь город, чего голову забивать. А когда ты приезжий и постоянно меняешь съёмные квартиры, картина города у тебя в голове чутка шире основных улиц. И актуальнее, чем у старожилов.

Одобрительно хмыкнув, Кондратий долил остатки. Вышло по половине стопки. Как раз, по ощущениям, ровно — чтобы утром хорошо проснуться.

Не успели выпить — у меня зажужжал телефон. Взглянул на экран, улыбнулся непроизвольно.

— Да?

— Тимур, у тебя всё хорошо? — спросил обеспокоенный голос Изольды.

— Да норм. Мы тут с ребятами… отдыхаем.

— С какими ребятами?

— С обходчиками.

— Далеко? Тебя забрать?

— Не надо, доберусь.

— Буду ждать на ресепшене.

— Да зачем? Ложись спать.

— Ты мой подопечный. Ты новенький. В городе неспокойно. Я тебя дождусь.

— Ладно. Скоро буду.

Опустив телефон, я обнаружил, что обходчики истолковали услышанное верно и начали сворачиваться. Девушка принесла счёт, Кондратий не глядя оплатил. Я отметил, что у меня таки осталось множество вопросов касаемо нашего околопризрачного бытия. Деньги, например. Понятно, что деньги — тлен, и всё такое. Но этот тлен надо где-то брать. Откуда-то же он на карточке берётся. И какие-то документы, наверное, у видящих есть. Такие, которые при проверке не вызовут вопросов.

— Подвезу тебя, — сказал Кондратий.

— Да я пешком, тут недалеко. И вам, мужики, советую такси взять.

Обходчики переглянулись и заржали. Я причины смеха не понял. А Кондратий хлопнул меня по плечу.

— Идём. Фокус покажу.

Мы упаковались с Кимом вдвоём на переднее широкое сиденье. Кондратий сел за руль, запустил движок. Меня терзали сомнения.

И вдруг мир переменился на призрачный. В этом призрачном мире фургон беззвучно выехал с парковочного места и не то поплыл, не то полетел по пустой дороге.

— Других машин — раз-два и обчёлся, — пояснил Кондратий. — Пешеходов — только пустышки. Даже если в дом врежешься, ничего страшного не будет.

— Ловко, — оценил я. — А, это… Давно спросить хочу. Что вообще происходит с материей, чисто физически, когда она переходит в призрачный мир?

— Ну, когда среди нас окажется какой-нибудь именитый физик — так сразу его и спросим, — фыркнул Ким. — Хочешь — сам займись. Времени